Билеты: Билеты по истории русского искусства XII-XVII вв

Билеты: Билеты по истории русского искусства XII-XVII вв

1. Архитектура Киева 10-11 вв.

КИЕВ. ГОРОД ВЕЧНОЙ ЮНОСТИ. Город, славная история которого насчитывает

полторы тысячи лет. «.вся честь и слава и величество и глава всем землям

русским – Киев» - так с гордостью начертал неизвестный летописец. Знаменитая

София Киевская.Где-то за порогом шумит двадцатый век, а здесь.Здесь все дышит

святостью так же, как девятьсот лет назад. Построена она, равно как и Золотые

ворота, в княжение Ярослава Мудрого. В первой половине одиннадцатого века он

расширяет границы древнего Киева и возводит величественный ансамбль каменных

зданий. В «Повести временных лет» под 1037 годом об этом сказано так: «

Заложи Ярослав город великий Киев, у него же града суть Златыя врата; заложи

же и церковь святыя Софья, митрополью, и посемь церковь на Златых вратах

камену святыя Богородица благовещенье; посемь святого Георгия монастырь и

святыя Орины». Созданная в далеком одиннадцатом веке София Киевская во все

времена восхищала и продолжает восхищать людей как выдающееся произведение

искусства. Еще древнерусский писатель Илларион сказал о ней: « Церкви дивна и

славна всем округниим странам.» Вокруг Софийского собора возвышались

патрональные Ирининская и Георгиевская церкви, каменные княжеские и боярские

дворцы, деревянные жилища киевлян. С Софией Киевской связаны многие события

политической, общественной и культурной жизни Древней Руси. Здесь проходили

торжественные церемонии «посажения » на великокняжеский престол, встречи

иностранных послов, заключались договоры о мире между князьями. Здесь

находилась первая на Руси библиотека, собранная князем Ярославом Мудрым,

существовала мастерская художников-миниатюристов и переписчиков книг.

Последние перестройки XVII- XVIII веков в корне изменили здание и придали

этому памятнику архитектуры вид, в котором он предстает перед нами сейчас. Но

под поздними барочными наслоениями сохранились конструкции одиннадцатого

века. Основные размеры внутри здания (37* 55 метров и высота 29 метров)

остались прежними. Однако композиционный замысел и архитектурные формы

сооружения были иными. На восточном фасаде выступали пять апсид (что отражало

внутреннюю пятинефную структуру), с севера, запада и юга собор окружали два

ряда открытых галерей – двухэтажные внутренние и одноэтажные наружные. Здание

венчали тринадцать куполов полусферической формы, покрытые свинцом. На

западном фасаде возвышались две асимметрично поставленные лестничные башни

для подъема на хоры. Восточная оконечность северной галереи представляла

собою замкнутое помещение с небольшой апсидой, где находилась великокняжеская

усыпальница (здесь стояли каменные саркофаги Ярослава Мудрого, Всеволода

Ярославича, Владимира Мономаха и других великих киевских князей).

Своеобразную живописность внешнему облику собора придавала кладка стен – ряды

темно-красного бутового камня, прослойки тонкого плоского кирпича (плинфы) на

розовом цемяночном растворе. Внутри собора в основном сохранились

архитектурные формы одиннадцатого века. Это – стены основного ядра здания,

двенадцать крещатых столбов, делящих внутреннее пространство на пять нефов,

столбы и арки галерей, а также тринадцать куполов со световыми барабанами.

Главный купол, поставленный на пересечении продольного и поперечного нефов,

освещает центральное подкупольное пространство. В восемнадцатом веке над

одноэтажными галереями были надстроены вторые этажи с куполами и заложены

открытые арки. Внутри были растесаны окна в стенах собора, на месте древнего

входа сделана большая арка. Не сохранились западная двухъярусная тройная

аркада в центральной подкупольной части (аналогичная южной и северной ) и

древние хоры над нею. Поэтому центральное подкупольное пространство, имевшее

в древности форму равноконечного креста, в западной части изменило

первоначальный вид. Особую ценность представляют настенные росписи Софии

Киевской одиннадцатого века – 260 квадратных метров мозаик, набранных из

кубиков разноцветной смальты, и около 3000 квадратных метров фресок,

выполненных водяными красками по сырой штукатурке. Сохранившиеся мозаики и

фрески – это третья часть всей живописи, украшавшей в старину здание.

Сочетание мозаик и фресок в едином декоративном ансамбле – характерная черта

Софии Киевской. Золотые ворота в Киеве – один из немногих дошедших до нас

памятников древнерусского оборонного зодчества. Этот архитектурный шедевр

когда-то представлял собой мощную боевую башню с возвышавшейся над ней

надвратной церковью Благовещенья. Древняя кладка Золотых ворот особое

впечатление производит со стороны проезда. Высота сохранившихся стен

достигает девяти с половиной метров. Ширина проезда – 6,4 метра. Внутрь

проезда выступают мощные пилястры, на которые в древности опирались арки

свода высотой 8,43, 11,12 и 13,36 метра. На лицевой поверхности стен хорошо

читаются декоративные особенности «смешанной», или «полосатой» кладки (ряды

камня и плинфы на цемяночном растворе). Ныне восстановленные Золотые ворота

имеют следующий облик: основная часть представляет собою башню с зубцами

высотою 14 метров; с внешнего фасада башня имеет дополнительный выступ –

«малую башню»; проезд ворот перекрывается с одной стороны герсой – подъемной

деревянной решеткой, окованной металлом, с другой – створками ворот,

выполненными по образцу древних врат, сохранившимся в Новгороде и Суздале.

Надвратная церковь восстановлена в виде трехнефного четырехстолпного храма

одноглавого храма, апсиды которого устроены в толще стены и не выступают из

фасада. В архитектурном декоре фасадов использованы орнаменты из кирпича,

характерные для древнерусских построек этого периода – меандровый фриз,

поребрик и другие. Над хорами находятся кувшины– голосники для улучшения

акустики. Полы храма украшены мозаикой, рисунок которой выполнен по мотивам

древних полов Софии Киевской. На стенах храма, как и в Софийском соборе,

имеются надписи-граффити. Кирилловская церковь была построена в середине

двенадцатого века на далекой окраине древнего Киева – Дорогожичах. Отсюда

основатель церкви черниговский князь Всеволод Ольгович взял штурмом Киев в

1139 году. Для представителей династии Ольговичей храм служил загородной

резиденцией и фамильной усыпальницей. В 1194 году здесь был похоронен герой

древнерусской поэмы « Слово о полку Игореве» киевский князь Святослав.

Архитектура Кирилловской церкви хорошо сохранилась с двенадцатого века.

Перестройки XVII-XVIII веков выразились в основном в перекладке части сводов,

достройке четырех боковых куполов, возведении пышного фронтона над входом,

оформлении окон и порталов лепным декором. Древние архитектурные формы четко

читаются под этими достройками. Это было трехнефное трехапсидное

шестистолпное однокупольное здание, вытянутое по оси запад – восток. Его

размеры 31* 18,4 метра, высота 28 метров. Древнее закомарное покрытие не

уцелело. Декор фасадов состоял из аркатурного пояска в верхней части стен,

барабана и легких полуколонок на барабане и апсидах. Стены снаружи, по-

видимому, были оштукатурены, откосы окон и порталов украшали фресковые

росписи. Сложено здание в технике порядовой, т.е. «полосатой» кладки на

известняково-цемяночном растворе. Центральное подкупольное пространство храма

– высокое, свободное, хорошо освещенное, с хорами в западной части –

контрастировало с остальными помещениями: полутемным нартексом с нишами-

аркосолиями для гробниц, крещальней, узкой лестницей на хоры в толще северной

стены, небольшой молельней на хорах. Особенностью храма были маленькие

придельные хоры перед южной апсидой, куда вела лестница в толще стены алтаря.

От древних фресок двенадцатого века, украшавших все помещения храма, осталось

около 800 квадратных метров росписей, представляющих собою ценные

художественные произведения периода Древней Руси. Для фресок Кирилловской

церкви характерна выраженная графичность лиц. Также интересно сочетание

крупных белых, розовых, голубых и оливковых цветовых пятен в цветовой гамме

росписей.

2. Архитектура Новгорода 11-12 вв.

ДРЕВНЕЙШИЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ НОВГОРОДА с трудом читаются сквозь туман легенд,

саг и сказаний. Нет единомыслия даже в том, по отношению к какому более

древнему городу Новгород стал новым городом. Одним исследователям казалось,

что этим предшественником Новгорода была Старая Русса, расположенная на южном

берегу озера Ильмень, другим – Старая Ладога, отстоящая от Новгорода на 190

километров к северу. В двух километрах к югу от Новгорода, у

истоков Волхова из озера Ильмень, расположен так называемое Рюриково

городище. С начала двенадцатого века оно хорошо известно в древнейших

новгородских летописях под названием Городище как резиденция новгородских

князей, вытесненных из города в процессе сложения в Новгороде вечевой

республики. Но археологические раскопки вскрыли слои, относящиеся к более

древнему периоду – к концу девятого – началу десятого веков. Есть основания

предполагать, что именно по отношению к этому поселению передвинувшийся к

северу город получил название «Новый город». Подобные «передвижения» на более

удобную территорию были характерны для ряда древнерусских городов и

вызывались бурным ростом их в процессе феодализации. При раскопках на

территории Новгорода до сих пор не удалось обнаружить слов старше десятого

века. Первая крупная постройка – дубовая церковь Софии «о тринадцати верхах»,

ставшая своего рода прототипом Софии Киевской и впоследствии сгоревшая - была

выстроена в 989(!!!) году присланным из Киева первым новгородским епископом

Иоакимом. Как и другие города древней Руси, Новгород даже в эпоху расцвета

был по преимуществу деревянным: огромные лесные массивы этого края, делавшие

дешевым материал, удобная доставка его по многочисленным водным артериям

способствовали этому. О многочисленных деревянных постройках – крепостных

стенах, мостах, церквах и хоромах знати – уже в древнейший период

неоднократно повествуют летописи. Таким образом, архитектурный ансамбль

древнего Новгорода складывался в основном из деревянных построек. С 1044 года

по приказанию князя Ярослава (Мудрого) началось строительство стен кремля,

который в древнем Новгороде обычно называли детинцем. Год спустя, в 1045

году, в новом детинце был заложен грандиозный каменный храм Софии. Следует

упомянуть, что князь Ярослав в 1014 году отказался платить дань Киеву, чем

фактически провозгласил начало независимости Новгорода, а значит, свой,

независимый путь в развитии архитектуры. Храм строился пять лет – с 1045-го

по 1050-ый гг. Новгородская София – один из наиболее выдающихся памятников

древнерусского зодчества, имеющий мировое значение. Постройка свидетельствует

о намерении повторить в Новгороде блеск и великолепие великокняжеского

строительства в Киеве. Новгородская София повторяла киевскую не только по

названию. Подобно киевскому собору, новгородская София представляет собой

огромный расчлененный вереницами столбов на пять продольных нефов храм, к

которому с трех сторон примыкали открытые галереи. Внешний облик храма

характеризуется исключительной монолитностью и конструктивностью. Мощные

выступы лопаток делят фасады здания в полном соответствии с внутренними

членениями. Лопатки как бы укрепляют здание по основным осям. Подобно

киевским памятникам одиннадцатого века, стены новгородской Софии

первоначально не были оштукатурены. Кладка стен, в отличие от киевских

построек тех времен, в основном состояла из огромных, грубо отесанных, не

имеющих квадровой формы камней. Розоватый от примеси мелкотолченого кирпича

известковый раствор подрезан по контурам камней и подчеркивает их

неправильную форму. Кирпич применен в незначительном количестве, поэтому не

создается впечатления «полосатой» кладки из регулярно чередующихся рядов

плоского кирпича (плинфы) и камня, что было характерно для киевского

зодчества XI века. Кладка эта, не скрытая под штукатуркой, придавала фасадам

здания подчеркнутую мощность и своеобразную суровую красоту. Новгородская

София, подобно киевскому прототипу, была парадным сооружением, резко

выделявшимся среди окружавших ее деревянных жилищ горожан. Подчеркнутая

монументальность княжеских парадных построек характерна для искусства

феодального общества. В этом отношении чрезвычайно выразительна также

организация внутреннего пространства храма, резко расчлененного на две части

– нижнюю полутемную, как бы подавленную низкими сводами хор, доступную для

всех горожан, и верхнюю – залитые светом роскошные полати (хоры),

предназначенные только для князя, его семьи и ближайшего круга придворных,

входивших на полати через лестничную башню. Несмотря на близость к киевскому

собору, новгородская София существенно отличается от него не только в

конструктивных особенностях, но и в своеобразии художественного замысла: она

проще, лаконичнее и строже. Проще решена вся композиция масс здания. Сложное

завершение киевского собора тринадцатью главами заменено более строгим

пятиглавием. Архитектурные формы новгородской Софии монолитнее и несколько

статичнее, чем расчлененные динамичные массы Софии киевской, с пирамидальным

нарастанием устремленной ввысь архитектурной композиции. Различен и характер

интерьеров обоих соборов: в новгородской Софии намечается некоторый отход от

сложного «живописного пространства» Софии киевской. В новгородском соборе

больше простоты и больше расчлененности, разобщенности пространственных ячеек

здания, значительно строже декор. Отказ от мрамора и шифера, мозаики в пользу

фресок делает интерьер новгородской Софии более суровым. В начале XII века

Новгород становится вечевой республикой. Боярство завладевает государственным

аппаратом, оттесняя князя на роль наемного военачальника города. Князья

переселяются в Городище, возле которого возникает княжеский Юрьев

монастырь, а чуть позже – Спасо-Нередицкий. В течение двенадцатого века

князья делают ряд попыток противопоставить потерянной для них Софии новые

сооружения. Еще в 1103 году князь Мстислав заложил на Городище церковь

Благовещения; часть стен была обнаружена в 1966-1969 гг. раскопками. Судя по

остаткам, этот древнейший после Софии храм представлял собой большую парадную

постройку. В 1113 г. выстроен пятиглавый храм Николы на Ярославовом дворище,

который был княжеским дворцовым храмом. По типу и художественным

особенностям Николо-Дворищенский собор является большим городским соборным

храмом, что, по-видимому, вызвано нарочитым противопоставлением нового

княжеского храма храму Софии. Георгиевский собор Юрьева монастыря,

выстроенный в 1119 году князем Всеволодом, по размерам и строительному

мастерству занимает в новгородском зодчестве первое место после Софии.

Новгородский князь стремился построить здание, которое могло бы если не

затмить собор Софии, то хотя бы конкурировать с ним. Поздняя новгородская

летопись сохранила имя русского зодчего, выстроившего собор – «мастер Петр».

Георгиевский собор, как и собор Николы на Дворище сохраняет образ большого

парадного здания. К его северо-западному углу мастер приставил высокую

прямоугольную башню с расположенной внутри лестницей, ведущей на полати

собора. Выдающийся русский зодчий достиг в этой постройке исключительной

выразительности, доведя до предела лаконичность форм, строгость пропорций и

ясность конструктивного замысла. Все это придавало собору характер

монолитного целого. В чрезвычайно напряженной политической обстановке

строятся два последних княжеских храма – церковь Ивана на Опоках в 1127 году

и церковь Успения на Торгу в 1135 году (заложены князем Всеволодом незадолго

до изгнания его из Новгорода). В основе обоих построек – упрощенный план

Николо-Дворищенского собора: нет башен, вход на хоры устроен в виде узкой

щели в толще западной стены. После 1135 года крайне неуютно чувствовавшие

себя в городе князья не выстроили ни одного здания. Нередко сбегавшие с

«новгородского стола», а еще чаще изгоняемые вечевым решением, они не

решались на крупное строительство, требовавшее времени и средств. Только в

обстановке вот таких новых политических условий может быть понят последний

памятник княжеского строительства в Новгороде - церковь Спаса Нередицы,

заложенная в 1198 году князем Ярославом Владимировичем подле новой княжеской

резиденции на Городище. Это кубического типа постройка, почти квадратная в

плане, с четырьмя столбами внутри, несущими единственный купол. Узкий

щелевидный вход на хор в западной стене. Отнюдь не блещет красотой пропорций

– стены ее непомерно толсты, кладка грубовата, хотя еще повторяет старую

систему «полосатой» кладки. Кривизна линий, неровность плоскостей,

скошенность углов придают этой постройке особую пластичность, отличающую

новгородское и псковское зодчество от памятников владимиро-суздальской

архитектуры и зодчества ранней Москвы, унаследовавшей владимиро-суздальские

традиции. Во второй половине двенадцатого века в Новгороде складывается

новый тип храма. Вместо грандиозных, но немногочисленных сооружений

появляются здания небольшие и простые, но строящиеся в большом количестве.

Решительно меняется характер интерьера. Пышные открытые полати - хоры –

заменяются закрытыми со всех сторон угловыми камерами на сводах, соединенными

между собой небольшим деревянным помостом. Снаружи масса храма также

становится монолитнее и проще. Башни для входа на хоры заменяются узким

щелевидным ходом в толще западной стены. Парадная многокупольность, столь

характерная для более раннего зодчества с конца двенадцатого века исчезает

совершенно. Фасады становятся лаконичнее. Первая дошедшая до нас постройка

нового типа – церковь Благовещения у деревни Арканжи под Новгородом,

построенная в 1179 году. Это квадратный четырехстолпный однокупольный храм с

тремя полуциркульными апсидами на восточной стороне. Церковь Петра и Павла на

Синичьей горе, выстроенная в 1185-1192 гг., полностью совпадая с

вышеохарактеризованным типом, имеет одну примечательную особенность: она

выстроена из одного кирпича, без рядов камня, причем, лежащие в плоскости

фасадов ряды кирпича чередуются с рядами, утопленными в растворе, поверхность

которого гладко затерта. Эта особенность характерна для полоцкого зодчества

двенадцатого века и объясняется, по-видимому, прямым влиянием полоцкой

традиции. Не стоит забывать и церковь Кирилла в Кирилловском монастыре,

полностью разрушенную в годы Второй мировой войны, выстроенную братьями

Константином и Дмитром в 1196 году. Летопись сохранила имя зодчего – мастера

Корова Яковлевича с Лубяной улицы. Само здание представляет собой ближайшую

аналогию церкви Спаса Нередицы. В церкви Параскевы Пятницы на Торгу,

построенной в 1207 году появляются некоторые типовые изменения. К средней

полукруглой апсиде примыкали с двух сторон апсиды, имевшие полукруглую форму

лишь внутри. Снаружи они были прямоугольные. С трех сторон к основному кубу

здания примыкали пониженные притворы, углы которых, как и углы основного

куба, были декорированы уступчатыми (пучковыми) лопатками, также необычными

для Новгорода. Фасады основного куба имели трехлопастные завершения,

соответственно которым делались и покрытия храма. Эту особенность интересно

сравнить с аналогичными чертами отлично сохранившегося памятника смоленского

зодчества этого периода – церкви Михаила Архангела (1194г.). Здесь

чувствуется прямое влияние традиций зодчества Смоленска. В XIII веке

появляется новая техника кладки: из грубоотесанной волховской плиты на

растворе из извести с песком. В кладке столбов и сводов применялся кирпич в

форме продолговатых брусков крупного размера. Эта кладка типична для

Новгорода XIII- XV веков. Подобная техника придает поверхности чрезвычайно

неровный вид и скульптурную пластичность. Такова церковь Спаса на Ковалеве

(1345г.) Она имеет еще позакомарное покрытие (чуть позднее оно будет

пощипцовое), однако, при отсутствии трех лопаток на фасадах, с одной апсидой

и тремя притворами. Церковь Успения на Волотовом поле (1352г.). Одноглавый

кубический четырехстолпный храм. Но подкупольные столбы придвинуты к стенам.

Нижние части столбов округлы. Последний прием, впервые примененный в русском

зодчестве в Волотовской церкви, впоследствии стал характерной чертой

новгородского и псковского зодчества XIV- XV веков.

3.Архитектура Владимиро-Суздальского княжества.

Одной из самых ярких русских архитектур­ных школ XII — первой половины XIII века

бы­ла владимиро-суздальская школа. От начала и до конца своего развития

она связана с высо­кой идеей объединения русских земель, вы­двинутой

владимирскими князьями и поддер­жанной мощными общественными силами -

горожанами, заинтересованными в преодоле­нии феодальной раздробленности, новым

соци­альным слоем — дворянством и церковью.

Начало монументального строительства на северо-востоке связано с созданием

при Вла­димире Мономахе на рубеже XI—XII веков собора в Суздале, известного

лишь по данным раскопок. Это было шестистолпное кирпичное здание,

возведенное, очевидно, рус­скими мастерами из Южной Руси. Однако в дальнейшем

киевская традиция не получила здесь развития. К середине XII века, времени

Юрия Долгорукого, относятся одноглавые четырехстолпные, сложенные из тесаного

белого камня храмы в Переславле-Залесском, Юрьеве-Польском, в княжеской

резиденции Кидекша под Суздалем и на княжеском дворе во Владимире. Спасо-

Преображенский собор в Переславле-Залесском (1152) сохранился полностью, а

цер­ковь в Кидекше в большей своей части. Здания той поры почти лишены

декоративных элементов; только поясок аркатуры с поребри­ком проходит по

фасадам и верхней части ап­сид, подчеркивая суровую мощь гладких белых стен.

Тяжелая глава усиливает впечатление непреоборимой физической силы. Храмы

име­ли хоры и были связаны переходом с дворцом феодала. Эти первые постройки

на Суздальщине сооружены галицкими зодчими.

При Андрее Боголюбском архитектура пе­реживает стремительный расцвет. Столица

пе­реносится во Владимир. Город, красиво распо­ложенный на высоком берегу

Клязьмы, в 50- 60-х годах XII века быстро обстраивают новы­ми зданиями,

окружают могучими валами с деревянными стенами и белокаменными во­ротными

башнями. Из них сохранились Золо­тые ворота (1164) с огромной торжествен­ной

аркой проезда, над которой возвышалась надвратная церковь. Ворота были

одновремен­но сильнейшим узлом обороны и триумфаль­ной аркой.

Интенсивное строительство свидетельствует о сложении во Владимире опытных

многочис­ленных кадров строителей. Они восприняли традиции галицкой

архитектуры, быстро пере­работали их и далее развивали совершенно

самостоятельно. Вместе с тем в памятниках владимирской архитектуры этой поры

чувству­ется и прямое участие романских зодчих. Есть сведения, что Андрей

Боголюбский обращался за мастерами к императору Фридриху Барба­россе. Однако

участие романских зодчих не превращает владимиро-суздальскую архитек­туру в

вариант романского стиля. Романские черты проявились в основном в деталях и

рез­ном декоре, в то время как общерусские формы, восходящие к киевским

традициям, ощутимы в планах, композициях объемов, в конструкции. Тяготеющие к

разным источни­кам особенности настолько органично слиты, что создают

совершенно самобытное зодчест­во, ярко характеризующее культуру одного из

сильнейших русских княжеств этой эпохи.

Крупнейшая постройка времени Андрея Боголюбского - Успенский собор во

Владимире (1158—1161). Поставленный в центре города на высоком берегу реки, он

стал основным звеном великолепного ансамб­ля. Хотя после пожара 1185 года собор

был обстроен с трех сторон, получил новую алтар­ную часть и дополнительные

четыре угловые главы, первоначальный облик его ясен. Строй­ные пропорции и

высота шестистолпного хра­ма подчеркнуты изысканным декором:

аркатурно-колончатый пояс охватывает стены, ло­патки осложнены тонкими

полуколоннами с пышными лиственными капителями. Колонки широких перспективных

порталов имели рез­ные капители, а некоторые архитектурные де­тали— оковку

золоченой медью; шлем двенадцатиоконного барабана главы сверкал золо­том. Столь

же эффектен был и интерьер, хорошо освещенный и богато украшенный драгоценной

утварью. Величавый и торжест­венный Успенский собор образно утверждал идею

главенства владимиро-суздальской зем­ли, превращая ее столицу в церковный и

по­литический центр Руси.

Лучшее создание владимирских мастеров церковь Покрова на Нерли (1165,

ил. 20, 21) — один из величайших шедевров древнерусской и мировой архитектуры.

Она выполнена в великолепной белокаменной тех­нике. Сложно профилированные

пилястры с легкими полуколоннами подчеркивают движе­ние ввысь композиции

изящного храма, при­дают ему пластичный, почти скульптурный ха­рактер.

Аркатурно-колончатый пояс, тонкие колонки которого опираются на резные

крон­штейны, проходит по всем фасадам и под кар­низом апсид. Выше

аркатурно-колончатого пояса стены украшены рельефами, сочная резьба декорирует

перспективные порталы. В целом образ храма очень поэтичен, весь пронизан

ощущением легкости и светлой гар­монии. Не случайно говорят о музыкальных

ассоциациях, которые рождает церковь По­крова на Нерли. Однако первоначальная

ком­позиция храма была более сложной. Раскопки у его стен показали, что

создатели этого ше­девра решали очень трудную задачу: они должны были поставить

храм при впадении Нерли в Клязьму как торжественный мону­мент, отмечавший для

кораблей, шедших сни­зу по Клязьме, прибытие в княжескую рези­денцию— соседний

Боголюбовский замок. Место, назначенное князем для строительства, было

низменной поймой и в половодье зали­валось водой. Поэтому, заложив фундамент на

плотной материковой глине, зодчие поставили на нем как бы пьедестал высотой

около четы­рех метров из тесаного камня, точно отвечав­ший плану церкви.

Одновременно с кладкой подсыпали землю, создавая тем самым искус­ственный холм,

который потом был облицован каменными плитами. На нем и высилась цер­ковь.

Казалось, что сама земля поднимает ее к небу. С трех сторон храм окружала

аркада галереи, в угловой части которой устроили лестницу на хоры. От галереи

сохранился только фундамент, и первоначальный облик здания в целом

восстанавливается лишь пред­положительно.

Княжеский замок — Боголюбов-город был построен в 1153—1165 годах на высоком

берегу Клязьмы близ устья Нерли. Его опоя­сывали земляные валы с

белокаменными сте­нами. Сохранилась лишь одна лестничная баш­ня с переходом

на хоры собора. Основания стен последнего, как и остатки других частей

ансамбля, раскрыты раскопками.

Дворцовый ансамбль располагался на пло­щади, вымощенной белокаменными

плитами. Его центром был собор, связанный переходом с лестничной башней, от

которой далее также белокаменный переход вел во второй этаж дворца. К югу от

собора через вторую башню шли переходы, выводившие на крепостную стену. Под

переходами были арочные проходы и проезд. Все эти части объединялись

аркатурно-колончатым поясом в единое живописное и торжественное целое. Фасады

украшали ба­рельефы, фресковая роспись, некоторые дета­ли были обиты

золоченой медью. Высокий и стройный дворцовый собор имел необычные для

древнерусской архитектуры круглые стол­бы-колонны, расписанные под белый

мрамор и завершенные огромными лиственными капите­лями. Пол хоров устилали

майоликовые плит­ки, а в самом храме — медные плиты, запаян­ные оловом и

блестевшие, как золото. По сви­детельству летописи, в храме было много

дра­гоценной утвари. Перед собором на площади стоял уникальный в русском

зодчестве вось­миколонный киворий (сень) с золоченым шат­ром над белокаменной

водосвятной чашей.

Строительство времени Всеволода III знаме­нует дальнейший блестящий подъем

владимиро-суздальского зодчества. В архитектуре воз­никают два течения:

епископское, отрицатель­но относящееся к развитию скульптурного уб­ранства

храмов, приверженное к строгости их облика, и княжеское, широко использующее

пластику.

Крупнейшим памятником первого течения стал владимирский Успенский собор

после его обстройки в 1185—1189 годах. Фа­сады почти лишены скульптур; лишь

единич­ные резные камни были перенесены на них со стен старого собора. Здание

фактически стало новым, более грандиозным сооружением; его объем приобрел

ступенчатое построение, так как окружавшие старую постройку галереи были

несколько понижены. На углах поставле­ны четыре новые главы, образовавшие

торже­ственное пятиглавие. В архитектурном образе нового собора еще ярче

выявилась идея силы и царственного величия, пронизывающая все искусство времени

могучего «самовластца» Всеволода.

Эта же идея — апофеоз власти и могущества владимирской земли с большей силой

выра­жена в Дмитриевском соборе во Владимире (1194—1197). Первоначально,

подобно собору в Боголюбо­ве, храм входил в дворцовый ансамбль, имел

выступающие у западных углов лестничные башни и был связан переходами с

дворцовы­ми зданиями. Собор принадлежал к обычному типу одноглавых

четырехстолпных храмов, но зодчие наполнили эту традиционную схему но­вым

содержанием. Торжественная парадность и представительность храма подчеркнуты

ве­личавым ритмом его членений и особенно уси­лены богатейшим резным убором.

Дмитриев­ский собор наиболее ярко характеризует вто­рое течение владимирского

зодчества, резко отличное от епископского строительства лю­бовью к пышному

резному убранству зданий В первой половине XIII века Владимирское княжество

дробится на ряд удельных княже­нии. В зодчестве определяются две основные

линии: ростово-ярославская, где строительство ведется как из камня, так и из

кирпича-плинфы, и суздальско-нижегородская, развиваю­щая традиции

белокаменного строительства и декоративной скульптуры. Ко второй группе

принадлежат соборы Рождества Богородицы в Суздале (1222-1225) и Георгия в

Юрьеве-Польском (1230—1234).

Собор Рождества Богородицы сохранился не целиком. Верхняя часть его пос­ле

разрушения полностью построена заново из кирпича в XVI веке. Этот

большой шестистолпный храм с тремя притворами завершал­ся первоначально тремя

главами. Его создате­ли свободно интерпретировали конструктив­ную логику в

убранстве фасадов: они пересе­кали лентой плетенки и резными камнями лопатки,

покрывали резьбой и разрывали буси­нами колонки порталов. На фоне кладки

из туфа особенно четко выделяются белокамен­ные лопатки и тяги, резной

белокаменный по­яс и рельефы. Роскошные, «писанные золотом» медные двери

собора отражают любовь к узорочью. Более орнаментальной становится и

внутренняя фресковая живопись. Храм теряет церемонную парадную

представительность, его облик живописен и жизнерадостен.

Эти близкие народной культуре тенденции достигают полного развития в

Георгиев­ском соборе в Юрьеве-Польском. После перестройки XV века его

внеш­ний облик искажен, а декоративная система нарушена. Первоначально собор

был значи­тельно выше и стройнее. Без существенных изменений сохранилась лишь

нижняя половина здания. Это четырехстолпный храм с тремя от­крытыми внутрь

притворами. Его светлый ин­терьер, не имеющий хоров, свободен и возду­шен.

Снаружи здание было покрыто резьбой сверху донизу, от цоколя до закомар.

Ковро­вый растительный орнамент, мастерски нане­сенный на поверхность стены,

изысканным кружевом покрывает нижнюю часть здания, оплетает пилястры и

порталы. Аркатурно-колончатый пояс трактуется как широкая орна­ментальная

лента. Закомары собора, так же как и архивольты (арочные завершения)

пор­талов, приобретают килевидное очертание. На фоне плоского коврового узора

выделяют­ся исполненные в высоком рельефе изобра­жения животных и чудищ,

приобретающих фольклорную окраску. В закомарах размеща­лись крупные

горельефные композиции на христианские темы. Религиозно-политическая и

народно-сказочная тематика сплетается в неповторимом резном уборе собора,

своеоб­разном гимне владимирской земле.

4. Архитектура Преднепровской школы. Чернигов 11-12 вв.

Памятники киево-черниговской архитектуры XII века отличаются от более

древних компо­зицией и строительной техникой. Кладку стен ведут теперь

исключительно из кирпича-плинфы, но не прежней, почти квадратной, а более

вытянутой формы. Новая техника позволила отказаться от кладки со скрытым рядом

и пе­рейти к более простой в исполнении равнослойной кладке, где торцы всех

рядов кирпи­чей выходили на лицевую поверхность стен. Это снижало

декоративность поверхностей стен. Чтобы не обеднить фасады, зодчие нача­ли

вводить дополнительные, легко выполнимые из кирпича элементы декора -

аркатурные пояски, многоуступчатые порталы, объединен­ные в одну композицию

окна и т. д. Важным элементом фасадов стали массивные полуко­лонны,

прислоненные к лопаткам и делающие стену более пластичной. При этом

полуколон­нами усложняли только промежуточные лопат­ки, угловые же оставляли

плоскими. Как и в XI веке, каждое членение фасада завершалось полукруглой

закомарой. Поскольку принцип соответствия декора стены строительному ма­териалу

сохранялся, стены, как было и прежде, часто не покрывали штукатуркой.

Несколько памятников начала XII века со­хранилось в Чернигове. Таков

шестистолпный собор Бориса и Глеба, недавно восстановлен­ный в первоначальных

формах, но без примы­кавших галерей, прежний облик которых точ­но не

установлен. Вероятно, к их убранству относились найденные здесь при раскопках

белокаменные капители, покрытые великолеп­ной резьбой. Собор Елецкого

монастыря, так­же шестистолпный, в юго-западном углу имел встроенную

маленькую часовню. Черниговские мастера создали и пример бесстолпного

реше­ния, применявшегося для наименьших по раз­меру церквей, - Ильинскую

церковь. Поддер­живающие барабан купола подпружные арки опираются здесь не на

столбы, а на пилоны в углах помещения. Это единственная бесстолпная церковь

XII века, сохранившая своды и главу. Фасады некоторых черниговских постро­ек

были частично оштукатурены и расчерчены на квадры, имитирующие кладку из

белока­менных блоков. В этом, видимо, сказался интерес к белокаменному

зодчеству.

Политически связанное с Черниговом Рязанское княжество следовало

архитектурным вкусам своей мит­рополии. Столица княжества была огромным,

красиво расположенным на высоком берегу Оки городом, за­щищенным гигантскими

земляными валами (ныне горо­дище Старая Рязань). Здесь раскопками открыты

раз­валины трех каменных храмов, из них два относятся к первой половине XII

века. Это шестистолпные соборы; один из них имел три притвора. Как и в

Чернигове, в рязанских постройках при кирпичной кладке применя­лись резные

белокаменные детали. Очевидно, что их и возводили черниговские мастера.

Рязань, жившая в очень трудных военно-политических условиях, видимо, не имела

своих строителей.

Чрезвычайно яркая архитектурная школа существовала на рубеже XII и XIII

веков в киево-черниговских землях. В это время здесь было возведено

несколько храмов, выдающих­ся как по своим художественным качествам, так и по

смелости конструктивного решения. Одним из таких шедевров является церковь

Пятницы в Чернигове. Несмот­ря на традиционную схему плана, четырехстолпный

храм с тремя апсидами совершенно необычен по облику. Сложные пучковые пи­лястры

влекут глаз к завершению здания, по­ражающему своеобразием конструктивного и

художественного замысла. Зодчий-новатор полностью изменил систему сводов: не

только перекрыл углы сводами в четверть окружно­сти, но и сильно поднял несущие

барабан подпружные арки. Таким образом, здесь впер­вые в русском зодчестве была

применена ступенчато повышающаяся к центру систем арок. Динамическое нарастание

верха, устремленность здания вверх получили закономерную конструктивную

основу. Фасады завершались трехлопастной кривой, отвечающей конструкции

сводов, а ступенчатые подпружные арки образовывали основу второго яруса

комар. Подножие стройного барабана окружали декоративные закомары-кокошники

Стремительное движение ввысь еще больше подчеркивалось заостренным

очертанием закомар. Фасады храма очень нарядны: мастер любовно украсил их

простым, но изящным решетчатым кирпичным поясом и лентами меандра.

К той же группе принадлежит церковь Василия в Овруче (90-е годы XII века) не

вполне верно восстановленная в начале XX века. Явная близость этого

памятника церкви Пятницы в Чернигове заставляет полагать, что первоначально

своды его также был ступенчатыми, а композиция объема в целом не статичной, а

динамичной. Фасады украшены декоративными вставками в виде больших валунов, а

к углам западного фасада примыкали две круглые лестничные башни. Купол был

некогда покрыт золоченой медью. Церковь Василия - дворцовый храм князя Рюрика

Ростиславича, имевшего, по словам летописца, «любовь несытну о зданиях».

Почти несомненно, что ее автором был любимый мастер князя Петр Милонег, о

творчестве которого есть восторженное упоминание в летописи, сравнивающей

Милонега с библейским зодчим Веселиилом. Очень вероятно, что тот же Милонег

строил и черниговскую церковь Пятницы и вскрытую раскопками церковь Апостолов

в Белгороде, отличавшуюся особой роскошью внутреннего убранства.

5. Архитектура Московского Кремля.

В Центре столицы, на живописном холме над Москвой-ре­кой, высится

создававшийся талантом и трудом многих по­колений неповторимый ансамбль

Кремля. Первое упомина­ние о Москве мы находим в документах 1147 г., однако

рас­копки в Кремле показывают, что здесь уже были поселения во второй

половине первого тысячелетия до нашей эры. При князе Иване Калите в 1339-1340

гг. из мощных дубовых стволов были сооружены новые стены. А уже при Дмитрии

Донском, когда москвичи готовились к решительной борьбе с татарами, стены и

башни Кремля были выложены из бе­лого подмосковного камня. “Царствующим

градом” назы­вали Москву при Иване III, когда она во второй половине XV века

стала столицей объединенного Русского государ­ства. К этому времени относится

самое большое строитель­ство Кремля. Три угловые башни - круглые. Первая из

них - Водовзводная, возле Б. Каменного моста. Она названа так потому, что в

ней был устроен первый в Москве водопровод для оро­шения кремлевских садов. В

верхних этажах башни поме­щались огромные баки для хранения воды. Башня была

по­строена в конце 1480-х годов. Одновременно с ней была воз­ведена вторая

угловая башня - Беклемишевская, или Моск­ворецкая,- возле Москворецкого

моста. По преданиям, она получила свое название по имени бояр Беклемишевых,

двор которых находился поблизости. Третья угловая башня - Собакина, или

Угловая Арсенальная, возле Кремлевского про­езда, вплотную примыкает к

Арсеналу, сооружена в 1492 г. Четыре башни - четырехугольные, проездные.

Главная башня, через которую был парадный въезд в Кремль,- Фроловская, а с

XVII века Спасская, построена в 1491 г. под ру­ководством Петра Антонио

Солярно. Башня имеет десять этажей, три из которых заняты ме­ханизмом часов.

Первые часы были установлены в XVI ве­ке, нынешние - в 1851 г. Одна из самых

высоких и краси­вых, эта башня поражает тонкостью и изяществом своих

бе­локаменных резных украшений и является подлинным ше­девром древнерусского

зодчества. Одновременно со Спасской была возведена Никольская башня, возле

здания Исторического музея, украшенная, словно кружевом, белокаменной

резьбой. Следующая проездная башня - Троицкая, возвышаю­щаяся над

Александровским садом. Она соединена с ажурной башней Кутафьей каменным

мостом. Когда-то здесь протекала река Неглинная. Сейчас она заключе­на в

трубу под Александровским садом. Троицкая башня по­строена в 1495 г. Возле

Оружейной палаты возвышается Боровицкая баш­ня. Ее название напоминает о тех

временах, когда Кремлев­ский холм был покрыт бором. Башня была возведена в

1490 г. Московский Кремль с точки зрения военно-инженерного искусства

представлял собой выдающееся оборонительное сооружение XV века. Каждая башня

- самостоятельная крепость. Стены, поднимающиеся на холмы и сбегающие с них,

имеют высоту от 5 до 19 метров и толщину от 3 до б метров. В центре Кремля -

древняя Соборная площадь и распо­ложенные вокруг нее памятники русского

зодчества, кото­рые представляют собой один из наиболее выдающихся

ар­хитектурных ансамблей мира. Увенчанный пятью золотыми главами Успенский

собор построен русскими мастерами под руководством Аристоте­ля Фиораванти в

1475-1479 гг. Он был местом торжествен­ных церемоний, здесь венчали на

царство русских царей, хо­ронили митрополитов и патриархов. Иконостас собора

явля­ется редким собранием древнерусской иконописи. Незабываемое впечатление

производят хранящиеся в соборе дере­вянный резной трон Ивана Грозного,

выполненный русски­ми мастерами в 1551 г., и великолепный бронзовый шатер

мастера Дмитрия Сверчкова, отлитый в 1625 г. Псковские мастера возвели в

1484-1489 гг. в качестве домашней церкви царской семьи живописную

архитектур­ную группу Благовещенского собора. Здесь собраны редчай­шие иконы

работы выдающихся мастеров XV века-Ан­дрея Рублева, Феофана Грека, Прохора с

Городца. Большую художественную ценность представляет роспись стен кисти

Феодосия (начало XVI века). Псковскими мастерами в 1484-1485 гг. построена

также возле западного крыльца Успенского собора церковь Разположения. Рядом с

Благовещенским возвышается строгий и торже­ственный Архангельский собор,

построенный в 1505- 1508 гг. Алевизом Новым. Четыре массивных столба,

поддер­живающих своды собора, расписаны портретами князей Се­веро-Восточной

Руси, чьи владения вошли в состав центра­лизованного Русского государства. До

Петра 1 Архангель­ский собор служил усыпальницей русских великих князей и

царей. Здесь находятся гробницы собирателя русских земель Ивана Калиты,

великого русского полководца, героя Кули­ковской битвы Дмитрия Донского,

князя Ивана III, царя Ивана Грозного и его сыновей. На Соборную площадь

выходит построенная при Ива­не III в 1491 г. архитекторами Марко Руффо и

Петром Антонио Солярно Грановитая палата - древнейшее гражданское здание

Москвы. Она названа так потому, что ее восточный фасад облицован белым

граненым камнем. В Грановитой па­лате проходили приемы иностранных послов и

праздничные торжества, заседания земских соборов, государственные со­вещания

и важнейшие дворцовые церемонии. Поражает великолепием своей внутренней

отделки, резь­бой по камню, росписью, изразцами сказочный облик палат

Теремного дворца, построенного в 1635-1636 гг. русскими мастерами Баженом

Огурцовым, Трефилом Шарутиным, Антипом Константиновым и Ларионом Ушаковым.

Два ниж­них этажа были возведены еще в XVI веке.

6. Архитектура Древнего Пскова.

Зодчество Пскова до XIV века целиком от­носится к кругу новгородской

архитектуры. Лишь с отделением Пскова от Новгорода и становлением его

политической самостоятель­ности сложились предпосылки для формирова­ния

собственно псковской архитектуры. Пер­вые признаки этого можно отметить уже в

соборе Снетогорского монастыря (1310), представлявшем почти точную копию

Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря. Это повторение имело

определен­ный идейно-политический смысл: противопос­тавление Снетогорского

собора новгородским архитектурным формам. Видимо, мирожский собор XII века

казался псковичам олицетворе­нием местной архитектурной традиции.

Крупнейшим памятником псковского зодче­ства второй половины XIV века был не

дошед­ший до нас Троицкий собор, созданный в 1365—1367 годах на старой основе

здания XII века. Известный нам по весьма точному ри­сунку конца XVII века

собор сохранял суще­ственные особенности композиции храма кон­ца XII века:

ярусность объема, пониженная западная часть (нартекс), притворы с

трехло­пастными фасадами и подчеркивавшие дина­мику здания пучковые пилястры.

Угловые сво­ды в четверть окружности были опущены, так что центральные

закомары фасадов резко поднимались кверху. Постамент под бараба­ном, видимо,

отвечающий повышенным подпружным аркам, высоко поднимал главу, имев­шую

сравнительно небольшой размер. Сде­ланная значительно позже деревянная кровля

органически вошла в сложный силуэт собора, основной четверик которого

приобрел шестнадцатискатное покрытие. Позже к восточным углам собора

примкнули симметричные при­делы в виде маленьких храмиков с восьмискатной

кровлей. Таким образом, зодчий этого храма продолжил творческую переработку

крестово-купольной системы, начатую русски­ми мастерами еще на рубеже

XII—XIII веков, и как бы предвосхитил композиционные приемы русского

зодчества XVI века. Последующая ис­тория Пскова более не выдвигала перед

архи­тектурой задач такого масштаба и идейного значения. Памятники псковской

архитектуры XIV и второй половины XV века пока очень слабо изучены, и судить

о процессе развития можно лишь очень приблизительно. Уже в XIV веке зодчие

отказались от кирпича и пе­решли к кладке из местной плиты, что вызва­ло

необходимость обмазки фасадов извест­ковым раствором для предотвращения

быст­рого выветривания камня. Это придавало по­стройкам мягкость, пластичный,

как бы лепной характер.

От второй половины XV века хорошо сохра­нилась небольшая четырехстолпная

церковь Успения в Мелетове (1461—1462). Ее средняя апсида - полукруглая, а

боковые - прямоугольные. При повышенных подпружных арках средние членения

фасадов сильно приподняты, и плоские пощипцовые покрытия об­разуют такую же

сложную систему, как у Тро­ицкого собора, видимо, вдохновлявшего псковских

строителей. Такое же завершение, воз­можно, имели псковская церковь Козьмы и

Дамиана с Примостья (1462, верх пе­рестроен в XVI веке) и некоторые храмы

Довмонтова города, открытые раскопка­ми в Пскове.

Даже в XV веке еще сохранились многие элементы, роднившие псковское и

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5