Доклад: Легенда и рыцарский роман

Доклад: Легенда и рыцарский роман

Каролинсское возрождение, собрав лучших представителей запад­ной

образованности при дворе императора, воспитало целое поко­ление богословов,

учёных и литераторов, рассеявшееся по франкской земле, оживившее старые

центры культуры и создав­шее в аббатствах и епископских городах новые.

Обращаясь к миру, клирики увлекаются мирскими сюжетами и занимающими светское

общество интересами. Латинская литера­тура вступает во взаимодействие с

народной словесностью. Аль­берт пишет латинскую поэму об Александре Великом.

Давно произносившие свои проповеди на «lingua rustica», клирики сла­гают на

нет стихотворные легенды и церковные песнопения, пе­реводят в стихи

евангельские рассказы. В половине ХI в. появляется французское стихотворное

житие Св. Алексия. Начи­нают звучать первые народные песни в честь Девы

Марии.

Старый германский эпос воспринимает новые наслоения, романская эпическая

поэзия примыкает к каралинсской и фео­дальной истории. В образе Карла

Великого сливаются воспомина­ния о нём самом, Карле Мартелле и Карле Лысом.

Великий Карл – величавый и мудрый король, молчаливый в совете, решительный и

мужественный в бою, когда его седая борода на покрытой бронею груди. «Nostre

emperere magne» вождь борьбы с сарацинами, имя которых покрыло всех врагов: и

норманнов, и арабов. Он защит­ник веры и мира, воплощение национальной идеи.

По его мотивам Бог совершает чудеса, и с ним беседует архангел Гавриил,

послан­ник Божий. Автор «Песни о Роланде» знает: «Ni ne pedrat dolce France

son los!» Он дорожит честью Франции, и гордиться её героями – «li quens

Rollans» и «olivier li ber». Все впадают в ярость, когда говорят, что есть

император поважнее Карла. Они любят «gaber», т. е. неумеренно прихвастнуть,

особенно выпитого вина и перед отходом ко сну. Во дворце греческого

императора сам Карл заявляет своим рыцарям, что он способен разрубить пополам

воо­руженного рыцаря вместе с его конём, граф Роланд может звуком рога сбить

с петель городские ворота Константинополя; «gab» Оливьера, влюбившегося в

дочь греческого «короля Угона», непе­редаваема. Но если герои прихвастнут,

они с Божьей помощью и выполнят свои невероятные обещания, а напуганный

король Угон будет рад признать себя вассалом Карла. Так идея отечества и

ге­роический идеал сплетаются с любовной, но острой насмешкой над Карлом на

потеху ярмарочной толпы. Старые мотивы герман­ского героического эпоса

сочетаются с более свободным к нему отношением, то есть со смутным чутьём

становящейся художест­венной формой.

Национальное чувство находит себе выход в «королевской эпопее»; местный

патриотизм, идеал верности к сеньору и героических подвигов в «эпопее

феодальной», связываемой с именами знаменитых баронов. А из Британии

переносятся во Францию старые кельтские предания, легенды о фантастических

приключе­ниях и любви героев. Уже выплывают из тумана образы прекрас­ной

Изольды, жены короля Марка, и Тристана. В «Chancos de gestes» творчески

осознаётся идеал феодальной знати. Под акком­панемент арфы, «роты» или виолы

поют «Песни о подвигах» бродя­чие певцы, «joglers» или «jogledors»; поют их и

рыцари в пути или перед битвой. В цветущих землях южной Франции, в области

«lanque d´oc» устраиваются культура и быт феодального общества, и с конца

ХI века (1087-1127), первый трубадур, ещё непосредст­венно выражает свою любовь

к жизни наслаждениям. Но скоро новую поэзию скуёт форма, отражение

устанавливающейся в кур­туазном быту меры, «mazura». Поэт-министириал станет

славить свою даму, зарабатывая себе на хлеб и вырабатывая художест­венный

стиль. Он станет учителем весёлой науки и вытеснит скучного капеллана или

заставит его говорить о любви. Новая ли­рическая поэзия, поэзия рождающегося на

пороге ХII в. фео­дально-рыцарского общества, отдаваясь иногда политическим

страстям в «сирвентах», уйдёт в наблюдение духовной жизни и бу­дет следить за

сменою тонких, сковываемых ритмом чувств. И постоянное, беспокойное движение

феодального мира перебросит поэзию провансальских трубадуров к французским

труверам, ко двору неаполитанских королей и в Германию. Развитие и расцвет

миннезанга падают на ХII и XIII века начала его скрыты в фео­дальном творчестве

XI века.

ЛИТЕРАТУРА:

· Л. В. Карсавин «Культура средних веков»

· А. Я. Гуревич «Категории средневековой культуры»