Особенности осмотра места происшествия, связанного с самодельным взрывным устройством

Особенности осмотра места происшествия, связанного с самодельным взрывным устройством

Министерство Внутренних Дел Российской Федерации

Волгоградский Юридический Институт

Дипломная работа

«Особенности осмотра места происшествия, связанного с самодельным взрывным

устройством»

Выполнил: курсант 422 учебной группы

мл.лейтенант милиции Барановский

Д.Н.

Проверил: преподаватель кафедры трасологии

и баллистики майор милиции

Смольяков П.П.

Волгоград 1999

Содержание.

Введение. 2

ГЛАВА 1. Особенности назначения взрывотехнической экспертизы. 5

ГЛАВА 2. Последовательность поиска и обезвреживания взрывных устройств. 24

ГЛАВА 3. Организация и проведение осмотра места взрыва. 32

3.1. Основные признаки отображения взрыва в следах. 32

3.2. Технические средства, используемые при осмотре места взрыва. 36

3.3. Предварительное исследование следов взрыва. 38

3.4. Особенности организации осмотра места взрыва. 45

Введение.

Преступления, совершенные с применением взрывчатых веществ и взрывных

устройств, представляют собой опасность для общества и государства.

Несмотря на комплекс принятых к настоящему времени мер, проблемы борьбы с

ними остаются особенно острыми.

В пять раз по сравнению с 1993 годом в России в целом возросло

количество преступлений, связанных с применением взрывчатых веществ и

взрывных устройств. Только в 1997 году от рук (бомбистов) пострадало почти

500 человек, 169 из которых погибли. В целом в 1997 году количество

преступлений, связанных с применением огнестрельного, газового оружия,

взрывчатых веществ и взрывных устройств по сравнению с 1996 годом возросло

почти в 4 раза. Сложившаяся ситуация во многом определяется тем, что в

России политическая и экономическая ситуация сделала доступ к взрывчатым

веществам практически условно ограниченной по следующим причинам:

- большое количество локальных вооруженных конфликтов, как на

территории России, так и на ее границах. Количество боеприпасов и

взрывных устройств, ввозимых из Чечни на территорию России в 1995-

1996 годах измерялось тысячами единиц;

- низкий уровень охраны и учета боеприпасов воинских частей, здесь

имеет место как хищение с армейских складов, так и запрещенный

законом сбыт боеприпасов военным;

- немалая доля незаконного оборота взрывных веществ приходится на

отрасли промышленности занимающиеся добычей полезных ископаемых с

использованием энергии взрыва.

Говоря о преступлениях, связанных со взрывом, важно исследовать не

только объекты преступлений, но и субъекты указанных событий.

Такими субъектами выступают преступники, использующие взрывные

устройства в преступных целях. Кроме мотива преступления нас всегда

интересуют навыки и объем знаний таких людей в области взрывного дела.

Проведенный авторами анализ показывает, что в России на сегодняшний день из

числа мужского населения в возрасте от 20 до 45 лет около четверти миллиона

потенциальных взрывников, знакомых с основами взрывного дела и способных

изготовить простейшие взрывное устройство с использованием огневого или

электрического способа взрывания. Около тридцати тысяч имеют достаточно

глубокие познания в способах минирования и разминирования, использование

взрывателей различной конструкции и принципа действия.

Таким образом, в настоящее время при довольно сложной экономической и

криминогенной ситуации в России достаточно широко реализуется возможность

совершения преступления с использованием взрыва. Распределение по видам

преступлений, связанных с взрывом, для различных регионов России не

одинаково, но основные тенденции можно выделить:

- до 40% связанных с заказными убийствами и попытками совершения

убийств;

- от 30% до 40% уничтожение или порча чужого имущества с разными

мотивами: месть, устранение, раздел сфер влияния между преступными

группировками и другие;

- до 5% терроризм, взрывы в общественных местах и на транспорте,

вызывающие сильный общественный резонанс;

- от 3% до 5% самоубийства или неосторожное обращение со взрывчатыми

веществами;

- менее 3% промышленные взрывы и аварии;

- до 10% преступлений, связанных со взрывом, приходится на кражи и

ограбления, акты вандализма и сокрытие других видов преступлений.

Значительный вклад в развитие теории и практики криминалистического

исследования взрывных устройств внесли такие ведущие отечественные

криминалисты, как Р. С. Белкин, Г. Г. Зуйков, Ю. М. Дильдин, В. В.

Мартынов, А. Ю. Семенов, А. А. Шмырев, А. Г. Егоров, А. И. Колмаков, и

другие ученые.

Оценивая по достоинству теоретическую и практическую значимость работ в

области криминалистического исследования взрывных устройств, нужно

признать, что результаты этих работ не исчерпывают всего комплекса проблем,

связанных с исследованием самодельных взрывных устройств и следов их

применения по уголовным делам.

Появление в следственной и экспертной практики ОВД самодельных взрывных

устройств выявлен целый ряд вопросов, требующих судебно-экспертной

проработки, а именно:

- возникла необходимость уточнения и конкретизации понятия, предмета и

объектов взрывотехнической экспертизы;

- разработка классификации взрывных устройств с точки зрения

конструктивных особенностей и механизма срабатывания;

- появление самодельных взрывных устройств, собираемых в незаводских

условиях из похищенных деталей и веществ, требует развития уголовно-

правовых аспектов такой формы объективной стороны преступления,

предусмотренной ст. 223 УК РФ, как изготовление самодельных взрывных

устройств;

- практика расследования конкретных преступлений требует проверки

возможности установления групповой принадлежности самодельных

взрывных устройств по следам их применения в целях совершенствования

методик классификационного, идентификационного и диагностического

характера;

- в процессе дипломной работы необходимо выявить круг причин и

условий, способствующих хищениям взрывных устройств и взрывчатых

веществ, сборке самодельных взрывных устройств в домашних условиях и

выработать в связи с этим, ряд профилактических мер.

При данных обстоятельствах взрывотехническая экспертиза имеет решающее

значение. Основная масса преступлений данной категории совершается с

применением самодельных взрывных устройств.

ГЛАВА 1

Особенности назначения взрывотехнической экспертизы.

Полученная на стадии предварительного исследования следов взрыва

экспресс-информация, необходимая для проведения оперативно-розыскных

мероприятий и осуществления следственных действий, не отличается своей

полнотой, и ее результаты не имеют доказательного значения. Экспертные

исследования в лабораторных условиях способны ответить на значительно более

широкий круг вопросов, разрешение которых будет способствовать раскрытию

преступления, связанного с противоправным взрывом. Эффективность получаемой

информации при проведении таких исследований во многом определяется не

только правильностью фиксации и изъятия следов взрыва, но и

последовательностью назначения той или иной экспертизы и накладывает

определенные требования на их производство.

Взрывотехническая экспертиза, как правило, носит комплексный характер,

и ее проведение требует привлечения специалистов, обладающих познаниями в

различных областях науки, техники, ремесла. Кроме того, по факту взрыва

нередко возникает необходимость в назначении других экспертиз,

последовательность проведения которых определяется с учетом информативности

выявленных на стадии предварительного исследования признаков и

необходимости обеспечения сохранности криминалистических следов, являющихся

основными объектами последующих исследований. В противном случае важная для

следствия и розыска информация может быть утрачена, а вещественные

доказательства преждевременно видоизменены или разрушены. Избежать этого —

одно из главных требований криминалистического подхода к исследованию всей

совокупности признаков, выражающих свойства вещественных доказательств и

характеризующих их основные особенности. Тем не менее, как производит

практика, указанное требование не всегда выполняется на стадии обнаружения

и фиксации следов взрыва, так как отсутствует тщательная сохранность следов

на изымаемых с места происшествия объектах.

Наличие на вещественных доказательствах следов папиллярных узоров рук,

оставленных, возможно, лицами, причастными к совершению противоправных

действий, вызывает необходимость проведения дактилоскопической экспертизы с

решением традиционных для этого вида исследований вопросов до назначения

взрывотехнической экспертизы. Следы папиллярных узоров остаются после

взрыва на отдельных элементах устройства, по той или иной причине не

подвергшихся значительным деформациям и разрушениям. Так, например, при

попытке поджога с помощью бензина магазина в городе М. произошел мощный

взрыв паровоздушной смеси от специально изготовленного нагревающего

(поджигающего) устройства с часовым механизмом. При проведении

предварительного исследования частей устройства были обнаружены следы

папиллярных узоров пальцев рук, дактилоскопическое исследование которых

позволило посредсвом их сравнения с папиллярными узорами пальцев

подозреваемого получить важную доказательственную информацию.

К сожалению, как показывает практика, традиционные следы (рук, ног,

инструмента, транспортных средств) на местах взрывов в подавляющем

большинстве случаев безвозвратно утрачиваются как за счет царящей

неразберихи, так и в результате бесконтрольного присутствия на месте

происшествия большого количества случайных лиц.

Полезная информация о лице-изготовителе ВУ может быть получена после

проведения биологической экспертизы выявленных на месте взрыва следов

потожировых выделений, крови, волос и т.п. Исследования в рамках физико-

химической экспертизы обнаруженных микрообъектов, таких как волокна одежды,

следы лакокрасочного материала, нефтепродуктов, частицы веществ и др.,

позволяет получить информацию об их природе, виде материала и свойствах.

Указанные экспертные исследования проводятся с использованием

соответствующих инструментальных методов по разработанным методикам без

разрушения объектов-носителей. Они осуществляются до проведения химического

исследования по обнаружению следовых количеств взорванного вещества в

рамках взрывотехнической экспертизы. В связи с этим основным требованием,

предъявляемым к проведению дактилоскопической, биологической, физико-

химической (возможно, и других видов) экспертиз по факту взрыва, является

обеспечение сохранности микроколичеств ВВ на исследуемых вещественных

доказательствах — возможных носителях следов взорванного вещества.

Эффективность проведения взрывотехнической экспертизы нередко зависит

от правильности постановки вопросов, выносимых на ее разрешение. Обобщение

практики показывает, что часто на экспертизу по факту взрыва выносится

более 20 вопросов, что неоправданно затягивает сроки ее проведения. На

многие из них ответить не представляется возможным ввиду отсутствия

соответствующих вещественных доказательств. Другие исключаются по логике

события или не имеют отношения к существу дела. Встречаются вопросы, не

входящие в компетенцию эксперта-взрывотехника. Особенно это касается

вопросов установления причинно-следственных связей между взрывом и

действиями конкретных лиц. В связи с этим необходимо указать перечень

основных вопросов, разрешаемых взрывотехнической экспертизой:

1. Какова природа взрыва и техническая причина его возбуждения?

2. Имеются ли на представленных на исследование объектах остатки

взрывчатого вещества? Если да, то какого именно, каковы его свойства и

область применения?

3. Каковы конструкция и способы изготовления (самодельный,

промышленный) взрывного устройства и его основных элементов?

4. Каков способ подрыва взорванного устройства и последовательность его

осуществления?

5. Какова мощность взрыва в эквиваленте по массе взорванного тротила и

каковы поражающие свойства взорванного устройства?

6. Если взорванное устройство промышленного изготовления, то какова его

видовая принадлежность и марка (артиллерийские снаряды, мины, гранаты,

имитационные средства, средства детонирования и т.д.)?

7. Относится ли взорванное ВУ к категории боеприпасов?

8. Если взорванное устройство самодельного изготовления, то каковы

профессиональные навыки лица, его изготовившего?

В процессе осмотра представленных на экспертизу вещественных

доказательств эксперт, специализирующийся по производству взрывотехнических

экспертиз объединяет их в группы, оценивает возможную информативность и

выделяет характерные следы, пригодные для более глубокого изучения. Кроме

того, намечаются направления исследований, необходимые для разрешения

поставленных вопросов, требующие использования более узкоспециализированных

познаний в области физики, химии, металловедения, трасологии и др. При этом

в первую очередь проводятся исследования, не приводящие к разрушению и

уничтожению вещественных доказательств.

Многообразие материалов и веществ, используемых в конструкциях ВУ,

требует проведения криминалистического исследования по установлению их

групповой принадлежности на основе различных экспертных методик.

Следы ВВ в основном исследуются капельными аналитическими реакциями,

методами тонкослойной хроматографии. Используются также газовая,

газожидкостная и жидкостная хроматография, инфракрасная спектрометрия,

рентгеноструктурный анализ. Для определния компонентов пиротехнических

составов обычно применяются элементный спектральный и микроспектральный

методы.

Установление конструкции ВУ и его отдельных элементов часто требует

проведения металловедческого исследования, которое позволяет определить

марку использованного металла, оценить мощность ВВ по изменению структуры

металла в результате взрывного нагружения; при наличии сварных или паяных

швов позволяет установить примененные сварочную технику, материалы, марку

электрода, тип припоя и др.

В практике производства экспертиз приходилось сталкиваться со случаями

исследования обрывков книги, использованной в качестве корпуса ВУ, а также

изделий из картона, таких как корпуса большей части пиротехнических

изделий, в связи, с чем возникает необходимость анализа бумаги, а также

изучения сохранившейся части текста. Однако наиболее часто приходится

решать вопросы, относящиеся к области трасологической экспертизы. Здесь

имеется в виду возможная диагностика и идентификация по следам инструментов

или оборудования, использованных для изготовления деталей и узлов,

восстановлений целого по частям.

Следует отметить, что эксперты не располагают и не могут располагать

информацией о всех возможных элементах промышленного изготовления,

используемых в конструкциях самодельных ВУ. Ими нередко являются изделия

бытового назначения, выпускаемые и реализуемые населению преимущественно в

данном регионе. Для установления марки, артикула и прочих элементов ВУ

необходимо непосредственно на местах проводить товароведческую экспертизу,

по возможности до назначения взрывотехнической экспертизы при условии

сохранения на них имеющихся следов взрыва. Установленный же предмет, прибор

и т.п. в дальнейшем может быть использован экспертами-взрывотехниками в

качестве сравнительного образца для точного определения места размещения

заряда, его массы, способа подрыва.

Установление природы взрыва, а также восстановление внешнего вида

взорванного ВУ, его конструктивных особенностей, принципа функционирования

и применения осуществляется специалистами в области проведения

взрывотехнических экспертиз на основе полученной информации, других видов

исследований (в рамках комплексной взрывотехнической экспертизы), своих

собственных знаний об объектах как промышленного, так и самодельного

изготовления, разработанных методик исследования и личного опыта.

Экспертизы по делам, связанным со взрывом, как правило, сложны и

требуют длительного времени для их проведения. Однако ответы на целый ряд

вопросов, а также промежуточные результаты могут быть получены следователем

в кратчайшие сроки при условии его тесного контакта с экспертом-

взрывотехником. Эта информация полезна для уточнения версии, организации

неотложных оперативно-розыскных мероприятий по “горячим следам”.

Анализ экспертной практики показывает, что нередко по факту взрыва

назначается физико-химическая экспертиза. В ряде случаев эксперты-химики и

физики определяют лишь отдельные компоненты смесевых ВВ, при этом

конкретную марку так и не удается установить. Целенаправленный поиск

отдельных компонентов смесевых ВВ может осуществить лишь специалист,

владеющий познаниями в области химии ВВ и технологии их изготовления.

Исследование микроколичеств ВВ в остатках после взрыва требует

проведение ацетоновых и водных смывов (вытяжек) с предполагаемых объектов-

носителей. Важно отметить, что проводимые вторично смывы при повторных

экспертизах практически не содержат следов ВВ, поэтому исследования по

обнаружению вида взорванного вещества должны проводиться соответствующими

специалистами с первого раза и в полном объеме, особенно в сложных случаях.

Известны случаи, когда микроколичества смесевых ВВ непреднамеренно

уничтожались неопытным экспертом в процессе выпаривания смывов при

температурах, превышающих температуру разложения химически нестойких

компонентов.

Методика осмотра места происшествия по факту взрыва

Практика расследования дел по фактам взрывов показала, что успех

расследования зависит, в первую очередь, от того, насколько грамотно и

полно был произведен осмотр места происшествия и изъяты необходимые

вещественные доказательства. Большую роль также при получении значимых

результатов взрывотехнической и химической экспертиз играют правильная

упаковка и транспортировка вещественных доказательств. Даже при правильном

изъятии вещественных доказательств несоблюдение требований к упаковке может

привести к отрицательным результатам экспертного исследования.

1. Типичные ситуации, возникающие на местах происшествий

Опыт практической работы позволяет выделить три типичных ситуации на

месте происшествия:

– угроза взрыва по принятому сообщению, когда ВУ не обнаружено;

– угроза взрыва при обнаружении предмета, подозреваемого на

принадлежность к ВУ;

– непосредственно место взрыва (т.е., взрыв уже произошел).

1.1. Первая типичная ситуация: угроза взрыва по принятому сообщению,

когда взрывное устройство не обнаружено.

Так как информация, поступившая дежурному, как правило, не содержит

сведений, позволяющих сделать какие-либо выводы, то необходимо рационально

организовать последующую работу исходя из обеспечения безопасности граждан

и участвующих в работе специалистов. Для этого необходимо принять следующие

меры:

– срочно вызвать специалистов из ближайшего саперного подразделения по

очистке местности от взрывоопасных предметов;

– определить границу опасной зоны. Расстояние от нее до места

расположения взрывоопасного предмета определяется с учетом конкретной

обстановки (как правило, не менее 300 м);

– организовать эвакуацию людей из опасной зоны;

– организовать оцепление по границам опасной зоны при помощи постов и

условных знаков (красные флажки и т.п.);

– направить на место происшествия оперативно-следственную группу,

желательно с включением эксперта-взрывотехника либо другого специалиста

(пиротехника, взрывника и т.п.).

1.2. Вторая типичная ситуация: угроза взрыва при обнаружении предмета,

похожего на взрывное устройство.

При возникновении данной ситуации необходимо принять следующие меры:

– выполнить весь комплекс мероприятий, предусмотренных для первой

типичной ситуации (см. п. 1.1.);

– произвести фотосъемку, а по возможности — и видеосъемку

взрывоопасного объекта;

– составить подробное описание данного объекта: внешний вид, габариты и

окраска, средства переноски и маскировки (сумки, портфеля, чемодана и

т.п.), внешний вид, габариты и окраска самого объекта (по возможности),

видимая маркировка и другие специфические признаки;

Примечание: недопустимы механические воздействия (удары, встряхивания,

выдергивание проводов и т.п.), нагревание, попытки переноса и демонтажа

неспециалистами.

— при прибытии на место происшествия специалистов по разминированию

немедленно решить вопрос о возможности транспортировки взрывоопасного

объекта в безопасное место для его обезвреживания или уничтожения;

– если специалист по разминированию сочтет возможной транспортировку

данного объекта, а также безопасными определенные манипуляции с ВУ

(повороты, приподнимания и т.п.), то:

а) необходимо исследовать поверхность ВУ на наличие следов рук,

б) целесообразно произвести (по возможности) рентгеновскую съемку

объекта;

– если специалист по разминированию сочтет необходимым произвести

подрыв взрывоопасного объекта на месте происшествия, нужно принять меры по

предотвращению разлета осколков корпуса ВУ и других поражающих элементов

(произвести обвалование, создать заграждение из досок, бревен и т.п.);

– для подрыва необходимо использовать минимальный заряд взрывчатого

вещества, который мог бы разрушить данное ВУ (этот вопрос необходимо

предварительно согласовать со специалистами-минерами), причем наилучшие

результаты дает использование детонирующего шнура;

– после подрыва осколки и другие фрагменты ВУ, а также доски со следами

повреждений собираются, упаковываются и направляются на экспертизу (также

направляется не менее 10 г взрывчатого вещества, использованного для

подрыва ВУ);

– зафиксировать в специальном документе схему уничтожения

взрывоопасного объекта, наблюдаемые разрушения после взрыва, и провести

описание примененных подрывных средств.

1.3. Третья типичная ситуация: осмотр места взрыва.

Так как на месте взрыва могут быть несработавшие взрывные устройства,

то необходимо вызвать, кроме оперативно-следственной группы, и специалистов

по обезвреживанию взрывоопасных предметов. При обнаружении подобных

предметов необходимо выполнить весь комплекс мероприятий, предусмотренных

для второй типичной ситуации (см. п. 1.2.).

Осмотр места взрыва необходимо производить в следующем порядке:

– зафиксировать обстановку места происшествия (фото- и видеосъемка);

– организовать при необходимости спасательные и аварийно-

восстановительные работы, а при наличии жертв и пострадавших вызвать на

место происшествия работников соответствующих медицинских служб;

– нарисовать план-схему места происшествия, на которой отметить

пространственно-взаимное расположение эпицентра взрыва (воронки и т.п.),

осколков или фрагментов взорванного объекта, деформаций на предметах

обстановки и т.п., жертв и пострадавших;

– восстановить на схеме окружающую (вещную) обстановку на месте

происшествия до взрыва;

– детальному осмотру должны быть подвергнуты объект взрыва, территория,

непосредственно прилегающая к месту взрыва, пострадавшие, а также их

одежда, документы и вещи;

– зафиксировать путем описания или фото- и видеосъемки наличие, вид,

размеры локальных деформаций, вмятин, сколов на месте происшествия, а также

других проявлений разрушающего действия взрыва на предметах окружающей

обстановки, характер материалов, в котором они образованы, расстояние от

центра взрыва;

– зафиксировать в протоколе осмотра места происшествия необходимые для

проведения экспертизы геометрические и качественные характеристики (см. п.

2);

– отразить характер травм у пострадавших;

– собрать предметы с окопчениями, причем целесообразно изымать их

целиком; если объект-носитель слишком громоздок, а локализация окопчений

известна, то необходимо изъять соответствующий фрагмент объекта;

– осуществить тщательный сбор осколков и обломков ВУ (металлические

осколки, обрывки шнуров, проволоки, электропроводов, детали часовых

механизмов, радиодетали, элементы электропитания, части возможной

упаковки);

– если взрыв произошел на грунте, взять пробы грунта непосредственно из

центра взрыва, а также в качестве образцов сравнения контрольные пробы на

достаточном удалении от места взрыва;

– при обнаружении на обломках и деталях ВУ или окружающих место взрыва

предметах частиц порошкообразного кристаллического вещества или частиц,

похожих на порошинки, необходимо изъять и упаковать их отдельно;

– при сборе вещественных доказательств не нужно забывать о выявлении и

фиксации традиционных криминалистических следов (отпечатки пальцев, следы

обуви, следы инструментов и т.п.).

2. Геометрические и качественные характеристики, которые необходимо

зафиксировать в протоколе осмотра места происшествия

2.1. Если взрыв произошел на грунте:

– максимальный диаметр воронки;

– максимальный диаметр воронки в перпендикулярном направлении;

– характер грунта;

– свеженасыпанная рыхлая земля;

– растительный грунт;

– супесок;

– суглинок;

– песок плотный или влажный;

– глина;

– крепкие глины, лесс, мел;

– крепкие песчаники или известняки;

– бетон строительный.

2.2. Если при взрыве произошли разрушения элементов конструкций зданий

и сооружений:

Для деревянных бревен и бруса:

– размеры поперечного сечения бревен и бруса;

- тип породы древесины (осина, сосна, ель, дуб, клен, береза, ясень);

- площадь сечения перебитого бревна, бруса;

– тип породы древесины.

Для стены или перекрытия здания:

– толщина перебитой стены или перекрытия;

– тип конструкции стены или перекрытия:

а) кирпичная кладка на извести;

б) кирпичная кладка на цементном растворе;

в) кладка из естественного камня на цементном растворе;

г) бетон строительный;

д) бетон фортификационный;

е) железобетон (если перебиты только ближайшие прутья арматуры, указать

особо);

Для металлического листа:

– средний диаметр пробитого отверстия;

– толщина листа;

2.3. Если в результате осмотра установлено, что заряд ВВ находился на

некотором расстоянии от поврежденных объектов.

Для деревянного элемента (доски, бруска, бревна и т. п.);

— плотные глины и суглинки;

– бетон;

– стальные плиты.

Для стены или перекрытия здания:

– расстояние от центра взрыва до повреждений стены (перекрытия);

– толщина поврежденной стены (перекрытия);

– характер разрушения:

а) разрушение кирпичной стены;

б) разрушение бетонной стены;

в) пролом кирпичной стены;

г) образование трещин и отколов в кирпичной кладке.

Для разрушенного остекления:

– расстояние от центра взрыва до наиболее разрушенного остекления;

– расстояние от центра взрыва до ближайшего разбитого окна;

– характер закрепления стекол в раме (с замазкой или без).

3. Изъятие, хранение и направление на экспертизу вещественных

доказательств, изьятых с места взрыва

3.1. Взрыв ВУ промышленного изготовления.

3.1.1. Взрывы боеприпасов.

Наибольшее распространение при производстве криминальных взрывов

получили ручные гранаты. Реже встречаются различные имитационно-сигнальные

средства и инженерные боеприпасы (мины).

Взрывы ручных гранат

В ручных гранатах отечественного производства, которые используются при

производстве криминальных взрывов, как правило, в качестве средства

взрывания используется запал типа УЗРГМ. После взрыва всегда можно

обнаружить на месте происшествия спусковой рычаг запала, представляющий

собой скобу из латуни светло-желтого или белого цвета шириной 12 мм и

толщиной 1,2 мм. Длина скобы — около 100 мм. На внешней стороне рычага даже

после взрыва остается маркировка: “(двух- или трехзначная цифра,

выполненная красителем черного цвета) — (двузначная цифра) УЗРГМ (или УЗРГМ-

2) УЗПЧ, выполненная механическим способом (штамповка)”. Иногда маркировка

остается и на внутренней стороне скобы: “(трехзначная цифра)”, выполненная

красителем черного цвета.

Часто на месте взрыва можно также обнаружить и деформированную

алюминиевую втулку замедлителя залпа, имеющую форму цилиндра диаметром 11

мм и длиной 37-38 мм.

Взрыв гранаты Ф-1

При взрыве гранаты Ф-1 образуется до 1000 осколков массой от 0,1 до 1,0

г произвольной формы, причем осколки массой больше 0,8 г составляют около 4

%. Радиус разлета осколков составляет 200 м, однако большую часть осколков

можно обнаружить в радиусе 50-60 м. Осколки гранаты Ф-1 отличаются высокой

степенью дробления, и их габаритные размеры не превышают нескольких

миллиметров.

Взрыв гранаты РГД-5

При взрыве гранаты РГД-5 образуется до 3000 соколков массой от 0,05 до

0,3 г произвольной формы, причем осколки массой более 0,3 г составляют 4 %.

Радиус разлета осколков составляет 20-25 м. Осколки гранаты РГД-5

отличаются более низкой степенью дробления, и их габаритные размеры в

отдельных случаях могут достигать 15-30 мм. Толщина осколков, как правило,

более 1 мм.

Взрыв гранаты РГ-42

При взрыве гранаты РГ-42 образуется до 100 осколков массой от 0,1 г до

0,5 г произвольной формы, причем большинство их образуется массой 0,4 — 0,5

г. Так как внутри гранаты имеется стальная лента с заданной степенью

дробления, то большая часть осколков имеет длину и ширину 8-9 мм, толщину —

0,7-0,9 мм. Радиус разлета осколков составляет 25 м.

Взрыв других боеприпасов

При взрыве любого боеприпаса образуются осколки различной формы, причем

радиус их разлета зависит от массы заряда ВВ в боеприпасе, (если для гранат

радиус разлета осколков не превышает 200 м, то для снарядов и мин он может

достигать 1500 м). Большую часть осколков можно обнаружить, если методично

осмотреть территорию, прилегающую к центру взрыва, правильно задавшись

радиусом зоны осмотра.

Взрывы сигнально-имитационных средств

Сигнально-имитационные средства, как правило, имеют картонный корпус

(взрывпакеты, имитационные патроны), который может быть снабжен

металлическим цоколем (сигнальные патроны, звуковые патроны). Если заряд,

используемый для снаряжения подобных средств, представляет собой

пиротехнический состав, то корпус может вообще не разрушиться. В остальных

случаях образуются осколки оболочки с радиусом разлета 10-5- мм.

3.1.2. Взрывы самодельных взрывных устройств

Самодельные взрывные устройства (СВУ) включают в свою конструкцию

следующие обязательные элементы:

– корпус (оболочку);

– средство взрывания.

Кроме того, в конструкции СВУ могут входить различные средства

инициирующего импульса, часовые механизмы и т.п.

На месте взрыва СВУ всегда можно обнаружить осколки корпуса, для

изготовления которого используются чаще всего детали и предметы

промышленного изготовления (бутылки, обрезки труб, баллоны сифонов,

огнетушителей, корпуса учебных гранат и т.п.).

Если в качества способа взрывания применялся огневой способ, то на

месте взрыва могут быть остатки огнепроводного (“бикфордова”) шнура, какого-

либо фитиля, сгоревшие спички и т.п. Если в качестве способа взрывания

применялся электрический способ, то на месте взрыва могут быть найдены

электровоспламенители, представляющие собой электролампочки напряжением до

12 в с разбитой колбой и припаянными проводами. Кроме того, в районе места

взрыва могут быть обнаружены различные провода, бытовые элементы

электропитания, тумблеры, включатели. Относительно часто замыкающие

электроцепь устройства выполняются при помощи гибких металлических пластин,

пружин, бытовых прищепок и т.п.

В качестве средства маскировки могут использоваться сумки, чемоданы,

кейсы, портфели, а также бытовые электроприборы, при включении которых в

сеть замыкается электроцепь СВУ.

3.1.3. Упаковка и хранение вещественных доказательств

Изымаемые вещественные доказательства должны быть сгруппированы по

принадлежности к одной детали и промаркированы. Упаковка должна быть

герметичной: стеклянная банка с полиэтиленовой крышкой, хорошо закупоренный

пакет из полимерного материала и т.п. Вещественные доказательства, на

которых имеются следы копоти, пакуются отдельно. Вещественные

доказательства со следами частиц порошкообразного кристаллического вещества

или частиц, похожих на порошинки, упаковываются в отдельную тару с особой

тщательностью и хранятся, как и предметы с окопчениями, в холодильнике.

3.1.4.Основные вопросы, решаемые взрывотехнической экспертизой:

– относится ли предмет, представленный на исследование, к боеприпасам,

если да, то к каким именно?

– является ли вещество, представленное на исследование, взрывчатым,

если да, то каким именно?

– какова область применения взрывчатого вещества, представленного на

исследование?

– имеются ли на представленных на исследование предметах следы

взрывчатого вещества, если да, то какого именно?

– принадлежат ли осколки, представленные на исследование, взрывному

устройству промышленного изготовления, если да, то какому именно?

– является ли устройство, представленное на исследование, взрывным,

если да, то каким именно?

– каковы конструкция и способ изготовления взрывного устройства,

представленного на исследование, а также его основных элементов?

– каков способ подрыва взрывного устройства и последовательность его

осуществления?

- какова природа взрыва и техническая причина его возбуждения?

Проведение криминалистических экспертиз в полевых условиях

До сих пор мы вели речь о применении средств “полевой” криминалистики

следователем (оперативным работником) и специалистом. Однако этим, как нам

представляется, понятие “полевой” криминалистики не исчерпывается. В его

содержание входит и вопрос о принципиальной возможности проведения в

“полевых” условиях, например, на месте происшествия, криминалистических

экспертиз и выяснение круга задач, доступных в этих случаях, для

экспертного решения.

Приоритет в постановке вопроса о проведении криминалистических

экспертиз на месте происшествия принадлежит Б. М. Комаринцу. До него

некоторые авторы отмечали необходимость в определенных случаях участия

эксперта в осмотре места происшествия, но рассматривали такое участие как

экспертный осмотр, то есть начальную стадию экспертного исследования,

завершающегося затем в лабораторных условиях. Так, В. А. Дулов в этой связи

писал: “В ряде случаев, экспертизу надо назначать еще тогда, когда

обстановка места происшествия не нарушена... В подобных случаях следователь

должен назначать экспертизу сразу, чтобы обеспечить участие эксперта в

осмотре места происшествия. Здесь следователь поставит на разрешение

эксперта только те вопросы, которые у него сразу возникают при ознакомлении

с обстоятельствами происшествия на месте. В дальнейшем, по мере накопления

материалов, он сможет поставить на разрешение эксперта дополнительные

вопросы. Этим самым следователь обеспечит возможность непосредственного

восприятия места происшествия экспертом и будет способствовать получению

более объективного заключения”[1]. Примерно аналогичным образом

представляют участие эксперта в осмотре места происшествия Н. В. Терзиев и

Р.Д. Рахунов.[2]

Б.М. Комаринец выдвинул идею проведения на месте происшествия всего

экспертного исследования, включая составление заключения. По его мнению,

“криминалистическая экспертиза должна производиться на месте происшествия в

следующих случаях:

1. Когда для разрешения вопросов, стоящих перед ней, важно исследовать

не только отдельные вещественные доказательства, но и обстановку места

происшествия.

2. Если для ее успеха нужно исследовать взаимосвязь между следами на

различных предметах, имеющихся на месте происшествия.

3. Когда вещественные доказательства со следами преступления или

преступника не могут быть доставлены с места происшествия в

криминалистическую лабораторию из-за громоздкости или вследствие опасности

искажения или порчи следов при транспортировке”[3]

Говоря об экспертизе на месте происшествия, Б. М. Камаринец имел в виду

такое исследование, которое проводится в самой начальной стадии следствия,

практически чуть ли не параллельно с осмотром места происшествия. Он не

отрицал возможности экспертизы на месте происшествия, проводимой через

несколько дней или даже недель после следственного осмотра, но подчеркивал,

“что она в в такой же мере может оказаться затрудненной или возможно

безрезультатной, как и запоздалый или повторный следственный осмотр

происшествия”[4].

Сравнивая процесс экспертизы на месте происшествия с процессом

лабораторной экспертизы, Б. М. Комаринец отметил особенности первого,

обуславливающие его повышенную сложность. Эти особенности заключаются в

следующем:

“1. Исследованию подлежит не один какой-либо предмет, а вся

материальная обстановка места происшествия, включающая большое количество

следов и самых различных предметов. А почему-то считается, что отдельные

вещественные доказательства, которые можно послать на экспертизу в

криминалистическую лабораторию, — это объекты криминалистической

экспертизы, а место происшествия — весь комплекс предметов и следов на нем

— может быть успешно исследовано следователем без привлечения эксперта.

2. Условия исследования необычные, нередко неблагоприятные — под

дождем, при плохом освещении в непривычной обстановке.

3. Исследование выполняется непрерывно в сжатые сроки пребывания

эксперта на месте происшествия

4. Эксперт обычно не имеет возможности получить консультацию других

специалистов и привлечь для производства экспертизы справочные материалы.

5. Эксперт ограничен техническими средствами для производства

необходимых исследований”[5].

Признавая принципиальную возможность проведения на месте происшествия

криминалистической экспертизы любого вида, Б. М. Комаринец отдавал

предпочтение судебно-баллистической и трасологической экспертизам, для

которых данные, полученные на месте происшествия, имеют наибольшее

значение.

Насколько нам известно, концепция Б. М. Комаринца в проведении

криминалистической экспертизы в “полевых” условиях возражений в литературе

не вызвала, но и не получила дальнейшего развития. Основная его идея — о

возможности, а иногда и о необходимости именно экспертного исследования

всей обстановки места происшествия для решения задач, относящихся к

предмету конкретных видов криминалистической экспертизы, — не привлекла

внимание ученых. Роль криминалиста по-прежнему ограничивали исполнением при

осмотре места происшествия функций специалиста, хотя и трактовали иногда

эти функции достаточно широко. Так, Г. Г. Зуйков писал: “Осмотр места

происшествия, как известно, проводит следователь, а специалист-криминалист

обязан оказать ему помощь, используя свои специальные познания и навыки...

В отличие от производства экспертизы, когда эксперт устанавливает лишь

какое-либо отдельное обстоятельство, относящееся к способу совершения

преступления, и исследует материалы, представленные ему следователем, в

данном случае специалист-криминалист изучает всю обстановку места

происшествия, все следы, предметы, вещества, имеющиеся на нем, для того,

чтобы выявить факты, относящиеся к любой из сторон или ко всем составным

частям и элементам способа совершения преступления”[6]. В тех же случаях,

когда говорилось об экспертном исследовании места происшествия, его не

связывали по времени с осмотром места происшествия[7].

В концепции Б. М. Комаринца наше внимание привлекают два положения

общего характера: принципиальная возможность и целесообразность проведения

криминалистической экспертизы в “полевых” условиях и признание места

происшествия в целом (а не отдельных следов и предметов) объектом

криминалистической экспертизы.

Мы полагаем основными аргументами Б. М. Комаринца в пользу проведения в

ряде случаев криминалистических экспертиз на месте происшествия на самом

начальном этапе расследования, иногда практически параллельно с осмотром

места происшествия, в котором криминалист будет принимать участие именно

как эксперт, а не как специалист, что найдет свое обоснование в

процессуальном акте назначения экспертизы и будет полностью соответствовать

закону, представляющему именно эксперту такое право (ст. 82 УПК). Трудности

при проведении экспертизы на месте происшествия, о которых писал Б. М.

Комаринец в 1964 году, в настоящее время легче могут быть преодолены,

поскольку передвижные криминалистические лаборатории, оснащенные

современными средствами связи и необходимым исследовательским

оборудованием, наличие “носимых” хранилищ справочной информации, которая

может потребоваться эксперту для дачи заключения, развитие системы экспресс-

методов исследования — все это создает необходимые условия для проведения

экспертизы в “полевых” условиях. В сущности, мы имеем дело с ситуацией, при

которой даже лабораторные исследования становятся “полевыми”, ибо сама

лаборатория находится в “поле”. Нечего говорить, насколько существенным при

этом оказывается выигрыш во времени, возможность в полном смысле слова

оперативно использовать результаты экспертизы, реально включить ее в

комплекс средств и методов раскрытия преступления по горячим следам.

Возможность проведения лабораторных исследований в “полевых” условиях

не обесценивается и в тех случаях, когда осмотр места происшествия

проводится до возбуждения уголовного дела. Естественно, что тогда

проводится не экспертиза, а предварительное исследование объектов,

представляющих оперативный интерес, результаты такого исследования носят

характер ориентирующей информации, что не препятствует их активному

использованию при раскрытии преступления.

Вопрос о признании места происшествия объектом криминалистической

экспертизы решается, как нам видится, не так однозначно.

Практика производства ряда некриминалистических экспертиз, таких,

например, как пожарно-техническая, технологическая, автотехническая,

экспертиза по делам о нарушении правил техники безопасности и других,

убедительно свидетельствует, что место происшествия может быть, а зачастую

должно быть объектом экспертного исследования.

ГЛАВА 2

Последовательность поиска и обезвреживания взрывных устройств.

Страницы: 1, 2