Проблемы и перспективы уголовно-исполнительной реформы

Процесс реформирования уголовно-исполнительной системы (УИС) начался в конце 80-х гг. прошлого века под воздействием изменений в социально-политическом развитии нашего общества. Исправительно-трудовая политика и соответствующее законодательство, практика его исполнения вошли в противоречие с объективными потребностями социального развития. В этот период были предприняты попытки реформы системы исполнения наказаний сначала со стороны МВД Союза, а затем МВД России. В силу объективных и субъективных причин осуществить намеченные преобразования не удалось. Одной из них следует считать отсутствие должного правового обеспечения реформирования как на стадии разработки концептуальных и законодательных подходов, так и их осуществления. Современный этап реформирования УИС связан с приведением деятельности системы в соответствие с предписаниями новых УК РФ и УИК РФ, ее функционированием в рамках Министерства юстиции России. Указанные обстоятельства обусловливают объективную потребность в изучении и анализе правового обеспечения реформирования УИС, определяют особую актуальность его совершенствования в нынешних условиях развития уголовно-исполнительной системы. Без определения понятия и сущности правового обеспечения реформирования УИС невозможно сформулировать его цель и задачи на перспективу, что в свою очередь не позволяет эффективно осуществлять реформу уголовно-исполнительной системы, рассчитывая на социально значимые результаты.

Статьей 7 Федерального закона "О содержании под стражей, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" определено понятие "место содержания под стражей" Однако понятию "место лишения свободы" легальной дефиниции пока не дано. И остается непонятно, почему ст. 321 УК РФ (Дезорганизация деятельности учреждений обеспечивающих изоляцию от общества) охватывает только сотрудников места лишения свободы, оставляя открытым вопрос о персонале учреждений, исполняющих другие уголовные наказания, связанные с частичной или полной изоляцией осужденных (ст. 53 - 55 УК РФ): ограничение свободы, арест, содержание в дисциплинарной воинской части.

Весьма любопытно, что при буквальном прочтении ч. 2 ст. 321 УК РФ не защищает от преступных посягательств и сотрудников вышестоящих правоохранительных органов регионального, межрегионального и федерального уровня, в том числе аппарата центрального и территориального органов уголовно-исполнительной системы, отделов специального назначения и подразделений по конвоированию. Они не входят в штатную структуру "места лишения свободы или места содержания под стражей", хотя нередко их сотрудники на постоянной основе прикомандированы к ним либо систематически туда выезжают, осуществляют мероприятия ведомственного контроля, оказывают на местах методическую и практическую помощь, конвоируют осужденных при этапировании из одного учреждения в другое, участвуют в проведении специальных мероприятий внутри пенитенциарных учреждений и т.д.

Такое положение закона тем более странно, что часть первая указанной статьи защищает осужденных, оказывающих содействие "администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы". Неясно, почему сотрудники этих органов имеют меньшую уголовно-правовую защиту, чем сами осужденные. Кроме того, в современной редакции приведенной нормы правильнее было бы вести речь не об уголовно-исполнительной, а в целом о правоохранительной системе, и не только об уже осужденных, но равно и о других категориях специальных потерпевших из числа спецконтингента, оказывающих ей содействие.

Во-вторых, следует отметить важный положительный момент нынешней редакции ст. 321 УК РФ: она не содержит признаков специального субъекта. А значит, к уголовной ответственности по ней могут привлекаться не только лица, находящиеся в местах лишения свободы и содержания под стражей (в том числе за деяния, совершенные после освобождения), но и их соучастники (включая исполнителей) на свободе. К сожалению, этот момент пока мало используется на практике.

Наличие запрещенных предметов в местах лишения свободы и заключения под стражу существенно осложняет оперативную обстановку. Главная беда последнего времени - это поток спиртного и средств мобильной связи, значительным остается и количество денежных средств в нелегальном обороте спецконтингента. Их число за последние годы неуклонно растет.

Большинство этих предметов доставляются в исправительные учреждения и следственные изоляторы извне путем проноса в зону либо переброса через охранное ограждение. Посредством мобильных телефонов подозреваемые и обвиняемые могут координировать свои действия с соучастниками, оказывать давление на правосудие. Как показывает практика, в состоянии алкогольного опьянения совершается большая часть преступлений против жизни и здоровья в исправительных учреждениях и следственных изоляторах. Появление денежных средств и ценностей у спецконтингента ведет к имущественному расслоению, лишает стимулов к труду. В отдельных случаях доставка в зону запрещенных предметов приобретает организованные формы, превращается в "бизнес" с серьезным финансовым оборотом, в который "рекрутируются" несовершеннолетние, что отрицательно сказывается на криминогенной обстановке не только в учреждениях уголовно-исполнительной системы, но и в прилегающих населенных пунктах. Полагаем, что декриминализация состава преступления, предусмотренного ст. 188 УК РСФСР, себя не оправдала.

Отмечая бесспорные достоинства Уголовно-исполнительного кодекса РФ, необходимо отметить, что настоящий нормативный акт не лишен погрешностей, в нем имеются определенные недочеты, пробелы и противоречия. Несовершенство уголовно-исполнительного законодательства, на наш взгляд, заключается уже в том, что наряду с Основным законом, регламентирующим процесс исполнения (отбывания) уголовных наказаний, наличествует множество ведомственных нормативных актов, конкретизирующих его основные положения, что создает определенные трудности для правоприменительной деятельности.

Следует обратить внимание на статьи, противоречащие друг другу. Остановимся лишь на некоторых из них. Так, часть 1 статьи 130 не согласуется с частью 4 статьи 78 УИК. Часть 1 статьи 130 устанавливает, что в тюрьмах содержатся осужденные, переведенные туда на срок до трех лет за нарушение порядка отбывания наказания в исправительных колониях общего, строгого и особого режимов. Часть 4 статьи 78 гласит, что в тюрьму могут переводиться злостные нарушители порядка отбывания наказания из исправительных колоний общего и строгого режимов. На наш взгляд, неверна часть 1 статьи 130 УИК, так как, во-первых, в тюрьму могут быть переведены только злостные нарушители режима (а не за нарушение порядка отбывания наказания), а во-вторых, данный перевод из колоний особого режима осуществлять нецелесообразно, ибо на этом виде режима условия отбывания наказания по их тяжести мало чем отличаются от условий содержания в тюрьме.

Также следует обратить внимание на часть 8 статьи 82 и часть 7 статьи 88 УИК РФ. Их сопоставление говорит о том, что наличие части 8 статьи 82 исключает надобность части 7 статьи 88. Напомним: первая определяет, что Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений устанавливает перечень и количество вещей и предметов, которые осужденным разрешено иметь при себе, получать в посылках и приобретать в магазинах, а вторая, наоборот, указывает, что данными Правилами устанавливается перечень продуктов питания и предметов первой необходимости, а также количество запрещенных к продаже и использованию осужденными. Известно, что если что-то разрешается, то все остальное запрещается, и нет необходимости указывать, что именно. В этом суть разрешительного принципа в определении прав осужденных. В связи с этим, на наш взгляд, следует в Правилах внутреннего распорядка исправительных учреждений предусмотреть один перечень вещей, предметов, продуктов питания, которые осужденным разрешается иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях и приобретать в магазинах исправительных учреждений.

Неудачно, по нашему мнению, сформулирована статья 82 УИК РФ. В ней сказано, что режим как порядок исполнения и отбывания наказания обеспечивает охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание различных категорий осужденных, равные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания. Однако режим не может обеспечивать охрану осужденных и надзор за ними, так как они сами являются средствами обеспечения режима. Раздельное содержание различных категорий осужденных, а также изменение условий их содержания не являются ни объектом, ни содержанием режима, ни средством его обеспечения. Режим лишь может обеспечивать: исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, различные условия содержания осужденных.

Проведение реформ в уголовно-исполнительной системе в значительной степени затруднено вследствие недостаточного финансирования пенитенциарных учреждений, резко сократившегося участия общественности в работе исправительных учреждений, несоответствия уровня профессиональной и правовой культуры сотрудников исправительных учреждений современным требованиям.

Практическое реформирование уголовно-исполнительной системы невозможно без разработки теоретических положений, определяющих переход к концепции реформы, позволяющих прогнозировать движение реформ и появление в обозримом будущем новой, соответствующей новому обществу уголовно-исполнительной системы.

Уголовно-исполнительная система в настоящее время находится в тяжелом положении.

Материальная база исправительных учреждений приходит в упадок, многие из них не соответствуют нормам жизнеобеспечения, а новых современных учреждений государство не строит. Проблему, однако, можно решить, если использовать, например, материальную базу расформированных воинских частей, где есть все необходимые условия.

В исправительных учреждениях остро проявляются проблемы привлечения осужденных к труду, проблемы общеобразовательного, профессионального обучения, характеризующиеся сокращением школ и ПТУ, свертыванием производства.

В настоящее время исправительные колонии представляют собой крайне неэффективные учреждения полутюремного типа. При этом вызывает озабоченность состояние обеспечения безопасности осужденных, крайне слаб надзор и контроль за осужденными на производственных объектах, где совершается треть побегов и тяжелых преступлений против личности.

В исправительных учреждениях содержится значительное количество осужденных, больных туберкулезом, в том числе в открытой форме. Исправительные учреждения и туберкулез — понятия, к сожалению, неразделимые, однако радикальных мер борьбы с тяжелой болезнью не предпринимается, поскольку отсутствуют необходимые средства.

Эпидемиологическая обстановка в исправительных учреждениях в последнее время неблагополучна еще в одном отношении: увеличивается число ВИЧ-инфицированных. В 2002 г. в исправительных учреждениях их было около 9 тыс.

Серьезная проблема встает в связи с подбором и подготовкой кадров для исправительных учреждений, воспитанием профессионалов, преданных своему делу.

Важным звеном уголовно-исполнительной системы являются уголовно-исполнительные инспекции, призванные исполнять такие виды уголовных наказаний, как обязательные работы, исправительные работы, а также контролировать исполнение наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенным видом деятельности. Уголовно-исполнительные инспекции в настоящее время малочисленны, являются во многих случаях межрайонными и состоят из 3—7 человек. В инспекциях, которых насчитывается менее двух тысяч, работают менее четырех тысяч сотрудников.

Уголовное законодательство установило новые наказания, например, обязательные работы, ограничение свободы и арест, хотя экспериментальные исследования при введении этих видов наказаний не проводились.

Неприменение в судебной практике указанных видов наказаний разрушает единство и взаимосвязь элементов системы наказаний. Кроме того, многоальтернативные санкции становятся малоальтернативными или безальтернативными, что приводит, естественно, к необоснованному применению лишения свободы.

В любой социальной системе важное значение придается проблеме ее эффективности, поэтому в целях повышения эффективности достижения целей наказания представляется целесообразным организовать в составе органов уголовно-исполнительной системы специальные комиссии, наделив их правом определения вида исправительного учреждения, оставив за судом полномочия по назначению срока лишения свободы. Суд в силу специфики своей деятельности не в состоянии достаточно полно изучить личность подсудимого. Специальная комиссия должна состоять из юристов, работников службы занятости, педагогов, психологов, социологов, представителей уголовно-исполнительной системы. Члены комиссии в течение двух месяцев проводят всестороннюю диагностику личности осужденного и определяют, какие меры исправления являются для него наиболее подходящими. На основании полученных сведений комиссия рекомендует первоначальный план индивидуальных мероприятий по исправлению осужденного.

Исправительные колонии нуждаются в значительном реформировании. Из мрачных гибридов колонии и тюрьмы они должны быть преобразованы в действительно исправительные учреждения, условия в которых максимально приближены к условиям жизни на свободе. Представляется целесообразным уменьшить размер исправительных колоний, сделать их специализированными в зависимости от социально-психологических характеристик отбывающих наказание.

Пенитенциарная система современного государства должна располагать самыми разнообразными видами воспитательно-исправительных учреждений для несовершеннолетних осужденных, что подтверждается международным пенитенциарным опытом.

Нам представляется, что нужно иметь не один вид исправительного учреждения для несовершеннолетних, а систему пенитенциарных учреждений, где и проявилось бы многообразие средств и методов воздействия на осужденных с целью не только исправления, но и перевоспитания.

Таким образом, действующие воспитательные колонии необходимо реформировать, предусмотрев раздельное содержание осужденных от 14 до 17 лет и от 17 до 21 года. Подобное разделение возможно в рамках одного исправительного учреждения либо в отдельных воспитательных учреждениях, таких, как воспитательные колонии для осужденных несовершеннолетних в возрасте от 14 до 17 лет и воспитательно-исправительные колонии для осужденных в возрасте от 17 до 21 года. Соответственно возрастным категориям должны применяться и средства исправительного воздействия.

В целях успешной адаптации к условиям жизни на свободе следует предусмотреть в составе уголовно-исполнительной системы реабилитационные центры, которые должны быть предназначены для содержания на период до одного года рецидивистов, проходящих на свободе на добровольной основе стадию социальной адаптации, а также осужденных, освободившихся из мест лишения свободы и не нашедших работы и жилья.

Опыт практической пенитенциарной деятельности доказывает, что оборотной стороной либерализации законодательства нередко становится его неэффективность. Это отталкивает людей от легальных, правовых путей решения принципиальных вопросов, подрывает уважение к закону, придает дополнительный авторитет неформальным регуляторам общественных отношений. После принятия Конституции РФ в 1993 г. и ратификации Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод в 1998 г. во главу угла уголовно-исполнительной политики России был поставлен принцип гуманизма. По прошествии времени мы с уверенностью можем утверждать, что гуманизация не самоценна, не обладает достаточным исправительным потенциалом и не решает сама по себе проблем рецидивной преступности (равно как и чрезмерная суровость уголовных наказаний). "На сегодняшний день проблемой номер один является не гуманизация наказания, а нормализация условий содержания осужденных" При этом дальнейшая либерализация в отношении тех, кто твердо встал на путь исправления, непременно должна быть сбалансирована усилением уголовной репрессии к лицам с устойчивой криминальной мотивацией, не воспринимающим исправительного воздействия.