"Чтобы дети имели здравый разум и доброе сердце..."

Во второй половине XVIII в. катализаторами умственного и нравственного развития ребенка были гувернеры, гувернантки и бонны. Главным образом это были иностранцы, в основном приехавшие из Франции. Их называли "учитель" (от фр. outchitel).

Тогда в моде были именно французские наставники. В эпоху правления Екатерины II, как отмечали многие путешественники, дворян "устраивали любые французы, они не могут хорошенько сделать действительно удачный выбор, они не имеют, наконец, свободы выбора (в том смысле, что просто не из кого выбирать. — М.К.)" (1). Многие из французов приезжали в Россию в поисках места парикмахера, повара, лакея, но находили должность гувернера более привлекательной для себя, т.к. в ряде случаев им предлагали 400–500 рублей в год, бесплатный стол и квартиру. Нужно сказать, что такая плата учителям была достаточно высокой не только для России, но и для иных европейских стран (2).

Многие французские путешественники сами отмечали несовершенство учителей, представлявших их нацию. Так, Шарль Масон сам был образованным гувернером, но отмечал, что "среди французских гувернеров, работающих над созданием новой "породы людей", встречаются недостойные этого звания: их безнравственность бросает тень на всех и делает учителей всеобщим посмешищем…" Иностранец также подметил, что русские вельможи, "выбрав человека, передают ему свои родительские обязанности и власть" (3). Нарицательным стал образ такого учителя с говорящей фамилией Вральман в комедии Д.И. Фонвизина "Недоросль": это бывший кучер, взявшийся за 300 рублей обучать по-французски и всем иным наукам. Позднее, уже в XIX в., Ф.Ф. Вигель писал: "Трудно вообразить себе мое отчаяние, когда из нежных рук моей матушки упал я в холодные лапы германского педагога. Его приняли с радостью, ибо Адамов Адамычей Вральманов было тогда довольно много в России" (4). А в конце XVIII столетия ходили анекдоты о французе, преподававшем грамматику языка, который на вопрос о том, что такое модальные глаголы, отвечал, что он давно покинул Париж, а моды там, как известно, переменчивы. Учитель считал, что слово "модальность" родственно слову "мода"!

В то же время известны примеры серьезных наставников детей русских вельмож, а именно Ж. Ромма, воспитывавшего сына А.С. Строганова Павла, месье Бодри, который являлся учителем детей графа Салтыкова, швейцарца Лагарпа — воспитателя Александра I. Но все они были скорее исключением из общей массы французских гувернеров. Впрочем, к концу XVIII в. ситуация стала меняться к лучшему благодаря ряду обстоятельств. После Великой Французской революции в Россию эмигрировали не только авантюристы ради наживы, но и неплохие специалисты. Кроме того, гувернеры стали конкурировать не только с подобными себе, но и с закрытыми государственными учебными заведениями для дворян. Все это вело к тому, что родители начали более избирательно подходить к кандидатурам воспитателей их детей.

Чему учили в процессе домашнего образования? На первом месте, наверное, стояли иностранные языки, ибо именно знания языков потребовало от дворянства новое время. В этом отношении, наиболее значимым был французский язык, сменивший приблизительно к середине XVIII века немецкий. Французский язык был необходим, ведь только очень хорошее его знание обеспечивало дворянину уважение и в провинциальном дворянском обществе, и, тем более, в высшем свете. Естественно, что обязательной для изучения была разнообразная французская литература. И, надо сказать, гувернеры-французы в этом отношении сделали свое дело. Многие авторы записок, как иностранные, так и отечественные, отмечали хорошее владение французским языком и русскими вельможами, и русскими дворянами.

Кроме иностранных языков, обязательных для дворянина, для детей выбирались и другие науки. Первую скрипку в этом смысле, конечно, играли отцы, особенно те, кто по-настоящему заботились о воспитании и образовании своих сыновей. Нам известно несколько родительских "Наставлений" своим детям, а также планов воспитания детей, в составлении которых родители (прежде всего, отцы) приняли самое активное участие. Одним из самых показательных документов можно считать "План воспитания молодого кавалера", составленный в 1764 году для молодого графа Шереметева.

"План воспитания кавалера" состоял из трех частей: 1) общий план воспитания и увеселения молодого кавалера от 12 до 14 лет; 2) план повседневных занятий; 3) заключительное примечание. В первой части определяется главная задача "кавалера" — соответствовать званию благородного образованного человека. Для этого он должен быть а) христианином; б) человеком просвещенного ума; в) гражданином мира и своей Родины (5).

Как видно из документа, на первом месте стояло религиозное образование и воспитание, которое считалось обязательным компонентом домашнего образования вообще. Знакомство с христианскими заповедями предполагалось через изучение церковных обычаев, чтение Библии, церковных книг, трактатов по церковной истории, сочинений Отцов Церкви и житий святых и мучеников. И нужно сказать, что в домашних дворянских библиотеках было большое число духовной литературы, в том числе и детской (6). Дворянина приучали к кресту: крестом его благословляли, осеняли и им же клялись. Столь большое внимание, которое уделялось религиозному образованию в, казалось бы, фривольный и вольнодумный XVIII век отнюдь не случайно. Большинство русских дворян продолжали оставаться верны православной традиции, более того, видели в сердечной приверженности своих детей православной вере важнейшую основу и становления личности, и сохранения внутреннего государственного порядка. Ведь христианские истины обращали человека к его внутреннему духовному миру и путем множества религиозных установок вызывали потребность к самосовершенствованию и высоким нравственным качествам. А каждый родитель хотел видеть своего ребенка, прежде всего, хорошим, достойным, нравственным человеком.

И все же новые духовные и идеологические веяния XVIII столетия не обошли стороной русское дворянство. В то время считалось, что формирование личности, кроме верности православной традиции, должно обязательно идти в духе идей эпохи Просвещения, что обязательно предполагало знакомство ребенка с модными естественнонаучными и философскими теориями, со способами усовершенствования своих природных дарований: памяти, рассудка, воли; изучение медицины и заботу о своем теле, здоровье, самосохранении и самосовершенствовании. Для того чтобы воспитанник почувствовал себя гражданином мира в курс обучения включали всеобщую историю, а осознание себя гражданином своей страны возможно только при познании истории России, ее законов и обычаев. Недаром в программу обучения включали ознакомление с российскими финансами, торговлей и различными укладами. Кроме того, ребенку предоставлялась возможность ознакомиться с основами различным практических знаний, которые должны были помочь ему устроить свою жизнь в дворянском обществе. Так, для карьеры придворного весьма важным в то время представлялись геральдика, церемониальное искусство, обучение танцам, музыке и выездке, а для карьеры военного предполагалось сосредоточить внимание на инженерном деле, фортификации, артиллерии.

Как происходил процесс образования и воспитания в русских дворянских семьях? Конечно, многое зависело от достатка той или иной семьи. Так, в богатых семьях дворяне обыкновенно держали двух гувернеров: один следил за здоровьем и внешним видом ребенка, занимался его воспитанием; другой же наблюдал за учебой, помогал готовить уроки, читал с ним книги и просматривал альбомы. Кстати говоря, именно этот второй и был обычно французом, который, заодно, и учил своего воспитанника французскому языку. Для изучения наук обязательно нанимали нескольких учителей. Учитель-технарь преподавал математику, механику и военные науки — фортификацию и артиллерию. Другой учитель — словесник — учил русскому языку, словесности, орфографии, чистописанию (литература как учебный предмет еще не выделялась). Еще один учитель преподавал рисунок, учил рисовать различными средствами, другой — помогал освоить азы музыки, танцев и фехтования.

Как видно из "Плана воспитания кавалера" серьезные уроки по языкам и истории сменяли занятия, связанные с физическими нагрузками. Большое значение имели поездки и прогулки. В поездках в свои имения дворянские дети учились общаться и обращаться с крестьянами, слугами, вникать в смысл управления хозяйством. Важной составляющей обучения было заучивание стихов, разбор сочинений, изучение географии по глобусу и картам. Изучение естественных наук обыкновенно происходило по хорошо иллюстрированным западноевропейским альбомам. Для этих же целей из столицы, а то и из-за границы выписывали микроскопы, телескопы, "електрические" машины и другие инструменты. Занятия изящными искусствами предполагали знакомство с эстампами, альбомами и иллюстрированными изданиями, а также практические уроки рисования и черчения. А вот математическое образование ограничивалось только азами этой науки. Иначе говоря, главное внимание сосредотачивалось на тех знаниях, которые могли принести практическую пользу в жизни русского дворянина.

"План воспитания кавалера" свидетельствует еще об одной важной составляющей домашнего образования: учебники для занятий были самые современные. Вообще, библиотеки столичных дворян обязательно содержали учебники и детские книги. Как правило, это были популярные тогда издания: "Детское чтение", "Детское училище", "Детская философия", "Магазин юношеский", "Магазин детский", "Детский друг", азбуки и грамматики разных языков (7).

Методы воспитания и учения в XVIII веке были различны. В одних семьях детям давали полнейшую свободу, в других — детей держали в величайшей строгости, страхе, прибегали к постоянным и жестким наказаниям (8). В целом же установки в методах обучения были таковы, чтобы учение не шло во вред здоровья ребенка. В "Кратком наставлении о воспитании детей", увидевшем свет в 1766 году, говорилось: "Приводить детей к учению подобно, как в приятное и украшенное цветами поле. Тернии в оном находящиеся раздражают природу, особливо сначала, а сие происходит единственно от неразумения воспитателей. Чтоб дети с весельем исполняли свою должность, надлежит стараться всемерно вперить в них любовь к учению так, чтоб оное награждением себе почитали. Сие единое способствует к большему просвещению их разума. Неумеренное учение вредно здоровью. Не должно тревожиться, видя умы не скоро зреющие, а желать надобно, чтоб дети имели только здравый разум и доброе сердце, о чем паче всего прилагать должно старание с самого их младенчества, а также и о том, чтоб они были и крепкого сложения. Не должно бить детей почти никогда, а паче не следовать в жестоких наказаниях безрассудным и свирепым школьным учителям … от сего приходят дети в посрамление и уныние, вселяются в них подлость и мысли рабские, приучаются они лгать, а иногда и к большим обращаются порокам. Всякие побои, кроме того, что чувствительны, по всем физическим правилам, без сомнения, вредны здоровью. Лучший и надежнейший способ наказания, лишать их того, что им всего приятнее, то есть: не пускать их гулять с прочими … стыдить несколько времени, но не долго …" (9)

Интересно, что почти через двадцать лет после выхода этого "Краткого наставления" императрица Екатерина II писала генералу Н.И. Салтыкову по поводу воспитания ее внуков: "Знание да будет им единственно отвращением от праздности … и дабы привыкли к труду и прилежанию … Если в детях свобода духа не будет угнетаема наставниками, то от игры к учению приступить будет столь же охотно, как и в игре. И для того их высочеств не принуждать к ученью, но представлять им, что учатся ради себя и для своей пользы …" (10)

И нужно сказать, что усилия русского дворянства по образованию своих детей принесли реальные плоды: дворянские дети получали хорошее, вполне качественное домашнее образование. Об этом, в частности, свидетельствуют их ученические тетради, которые в своей массе велись на французском языке и имели довольно основательные записи (11). Недаром, по мнению многих тогдашних просвещенных людей Запада, молодая русская знать считалась едва ли не самой образованной и развитой во всей Европе.

Во многом способствовало образованности юных дворян чтение книг. Столичные дворяне вообще имели хорошие библиотеки. К примеру, И.И. Шувалов был очень начитан, его библиотека была во второй половине XVIII в. одной из самых богатых частных библиотек в России. Но хорошие библиотеки были во многих дворянских семьях. При этом книги собирались не просто в качестве дани моде, книги читали и читали внимательно. Неслучайно русские дворяне без труда декламировали целые сцены из трагедий Корнеля и Расина, наизусть знали поэмы Вольтера, охотно цитировали Дидро и Лафонтена.

Во многих автобиографических записках русских дворян перечисляются любимые книги детства и излагаются впечатления от этого чтения. Знание языков позволяло дворянским детям читать книги на французском, немецком и других языках, и это было значимым моментом. Так дети глубже познавали язык и знакомились с европейской литературой в подлиннике. А.Р. Воронцов писал: "На придворном театре давали два раза в неделю французские комедии, и наш отец брал нас туда с собою в свою ложу. Я упоминаю об этом обстоятельстве потому, что оно много способствовало тому, что мы с раннего детства получили решительную наклонность к чтению и литературе. Мой отец выписал для нас из Голландии довольно хорошо составленную библиотеку, в которой находились лучшие французские авторы и поэты, а также книги исторического содержания, так что, когда мне было 12 лет, я уже был хорошо знаком с произведениями Вольтера, Расина, Корнеля, Буало и других французских писателей. В числе этих книг находилась состоявшая почти из ста волюмов (томов. — М.К.) коллекция нумеров журнала: Ключ к знакомству с кабинетами европейских государей, начинавшаяся с 1700 … Это издание имело великое влияние на мою наклонность к истории и политике; оно возбудило во мне желание знать все, что касается этих предметов и в особенности по отношению их к России" (12).

А.Р. Воронцов упоминает о том, что на него оказали сильное впечатление выезды в театр. Необходимо отметить, что в театральный восемнадцатый век организация постановок для детей и с участием детей стала важным игровым методом педагогики. Часто актеры крепостных театров становились учителями музыки, декламации, пения и танца. По примеру великокняжеских детей, спектакли с участием детей начали даваться в различных дворцах и усадьбах (13).

Если говорить о воспитании юных дворян, то, помимо учителей и гувернеров, в основном французского происхождения, на дворянских детей большое влияние оказывали няни и дядьки, с их исконно русскими традициями и добродетелями. Активный, любознательный, шаловливый и избалованный русский ребенок, в принципе, с трудом вписывался в европейские системы воспитания. Достаточно вспомнить Петю Гринева из повести "Капитанская дочка", когда гувернер жил сам по себе, а мальчик сам по себе. Наибольшее же влияние оказал на юного Петю и, одновременно, наибольшую заботу о нем выказывал его дядька — Савельич. В этом смысле, А.С. Пушкин, создавший замечательный образ Савельича в своей повести, и сам во многом воспитанный няней Ариной Родионовной, отразил в "Капитанской дочке" общую тенденцию, характерную для домашнего воспитания дворянских детей.

Впрочем, как и во все времена, образование и воспитание в русских дворянских семьях во второй половине XVIII в. не избежало множества проблем. Чадолюбие в дворянском воспитании нередко сменялось розгами, в образовании важным было владение языками и начитанность ребенка, а вот на всё остальное обращалось гораздо меньшее внимание. Этим и был обеспечен успех Вральманов — гувернеров-полуобразованцев, буквально хлынувших в Россию. Немалую роль во всем этом сыграло и то, что для карьеры молодого дворянина определяющей была, в первую очередь, преданность престолу, а затем уже знания. И все же многие документы того времени свидетельствуют о том, что столичные дворяне, в первую очередь, богатые вельможи относились к образованию своих детей весьма трепетно, и старались дать им максимум знаний, в то же время не утомляя их и не нанося вред их здоровью. Это подтверждают и многочисленные "Наставления" по воспитанию детей.

Таким образом, вторая половина XVIII в. ознаменовалась появлением новых традиций в домашнем дворянском образовании. Наверное, это не случайно, ведь эта эпоха была буквально проникнута духом педагогики. Идеи западноевропейских и отечественных просветителей, воспринятые русской педагогической мыслью как передовые, стали во второй половине XVIII века ключевыми и использовались не только для образования, но и для воспитания "новой породы" людей.

Список литературы

1. Артемова Е.Ю. Культура России глазами посетивших ее французов (последняя треть XVIII века) / Под ред. Л.Н. Пушкарева. М., 2000. С. 178.

2. РГАДА, ф. 1263, оп. 1, д. 6380. Ведомость расходов, затраченных на воспитание М.А. Голицына (1783 г.). л. 1. Ведомость дает представление о градации учебных предметов, среди которых наиболее важными считались иностранный язык, фортификация и фехтование (приведены годовые расходы в рублях): "За уроки политической истории — 360, фортификационному учителю — 624, математики — 192, французского стиля — 520, за танцы — 150, фехмейстеру — 480, танцмейстеру — 204, рисовальному — 144, учителю за ноты — 360".

3. Массон Ш. Секретные записки о России времен царствования Екатерины II и Павла I. М., 1996. С. 135–150.

4. Вигель Ф.Ф. Записки. М., 2003. Т. 1. С. 36–37.

5. Сапрунова И. Н.П. Шереметев. Детские годы 1751–1769 // Граф Н.П. Шереметев. Личность. Деятельность. Судьба. / Сост. и ред. Г.В. Вдовин. М., 2001. С. 28–32.

6. Приведем примеры духовной литературы в библиотеках русских дворян на основе сохранившихся в архивах описях библиотечных книг. ГАРФ, ф. 1711, оп. 1, д. 74: Опись библиотечных книг Р.Г. Орлова (1796 г.), л. 20.; Краткая Священная история в перечне детских книг; РГАДА, ф. 1274, оп. 1, д. 2897: Алфавит богословских книг Екатерины Блудовой (1803 г.), л. 2: Библия — 5 экземпляров, л. 2 об.: Детское богословие; ОПИГИМА, ф. 4, оп. 1, д. 106: Опись библиотеки князя А.Н. Панина (на фр. языке), л. 7, об.: Руководство к богопознанию; История Российской Церкви; Ручная книга христианина. РГАДА, ф. 1263, оп. 10, д. 591: Каталог книг библиотеки дома Голицына (1818 г.), л. 1: Библия — 4 экземпляра; л. 2: Краткое описание Киево-Печерской лавры; л. 5: Христианский календарь.

7. ГАРФ, ф. 1711, оп. 1, д. 74. Описи библиотечных книг Орлова Ф.Г. 1796 г., л. 20–21; РГАДА, ф. 1274, оп. 1, д. 2897: Алфавит богословских книг Е. Блудовой 1803 г. Нравственные книги. л. 6, об; ОПИГИМА, ф. 4, оп. 1, д. 106.: Опись книг библиотеки А.Н. Панина, л. 8.

8. История воспитания и образования в России XVIII века / Сост. Д.И. Латышина. М., 1992. Ч. 2. С. 35.

9. Краткое наставление о воспитании детей. 1766 г. // Хрестоматия по истории России XVIII–XIХ вв. / Под ред. А.Н. Сахарова. М., 2003. С. 118–119.

10. Наставление Екатерины II кн. Н.И. Салтыкову по поводу воспитания ее внуков Александра и Константина. 1784 г. // Хрестоматия по истории России XVIII–XIХ в. / Под ред. А.Н. Сахарова. М., 2003. С. 120.

11. Например: РГАДА, ф. 1265, оп. 3, д. 2612: Ученические тетради А.Н. Гончарова 1756 г. января 29 дня, л. 97. Записи по географии.

12. Воронцов А.Р. "Записки" // Хрестоматия история государства Российского. Свидетельства. Источники. Мнения. М., 2001. Кн. 2. С. 138.

13. Дмитриева Е.Е. О.Н. Купцова: Жизнь усадебного мифа. М., 2003. С. 265–269.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/