Эксперимент Милграмма

Эксперимент Милграмма

Эксперимент Милграмма

Предположим, что, перелистывая газету, вы обращаете внимание на объявление, в ко­тором сообщается, что для участия в эксперименте по изучению влияния наказания на па­мять, который проводится факультетом психологии близлежащего университета, требуются добровольцы.

Предположим далее, что вы, находя идею подобного эксперимента интригующей, вступаете в контакт с руководителем проекта, профессором Стэнли Милграммом, и договари­ваетесь с ним о том, что придете в лабораторию на занятие, рассчитанное на час. Когда вы заходите в помещение, вы видите двух мужчин. Один является исследователем, ответствен­ным за проведение эксперимента, о чем свидетельствуют серая лабораторная куртка, в кото­рую он одет, и папка, которую он держит в руках. Другой мужчина является добровольцем, как и вы сами, и выглядит средним во всех отношениях.

После обмена приветствиями и любезностями исследователь начинает объяснять, с какой целью проводится эксперимент. Он говорит, что хочет выяснить, как наказание дейст­вует на память.

Таким образом, один участник получит задание учить пары слов из длинного списка до тех пор, пока он не запомнит каждую пару; этот человек будет играть роль Учащегося. Работа другого участника будет заключаться в проверке памяти Учащегося и в применении по отношению к нему все более сильного электрического разряда в качестве наказания за каждую совершенную им ошибку; этот человек будет играть роль Учителя.

Естественно, услышав такое, вы начинаете немного нервничать. У вас появляется со­всем уж дурное предчувствие, когда после вытягивания жребия вы обнаруживаете, что вам отводится роль Учащегося. Вы не предполагали, что исследование будет связано с болью, и поэтому просто решаете уйти. «Но нет, — думаете, вы затем, — уйти я смогу в любой мо­мент. Может быть, электрический разряд не будет слишком сильным».

После того как вам предоставляется возможность запомнить словесные пары, ис­следователь привязывает вас ремнями к креслу и прикрепляет к вашей руке электроды. Вы снова начинаете волноваться и спрашиваете, насколько опасной является данная процедура. Ответ исследователя вас, но успокаивает; он говорит, что, хотя действие тока может быть крайне болезненным, электрический разряд не вызовет «никаких необратимых изменений в тканях организма».

После этого исследователь и Учитель оставляют вас одного и уходят в другую комна­ту. Учитель начинает задавать вам вопросы, используя систему двусторонней дистанцион­ной связи, и наказывает вас электрическим разрядом за каждый неправильный ответ.

По мере того как испытание продвигается, вы начинаете понимать, по какому прин­ципу действует Учитель. Он задает вопрос и ждет вашего ответа. Всякий раз, когда вы оши­баетесь. Учитель сначала сообщает вам о том, какова будет мощность электрического разря­да, а затем нажимает на нужную кнопку. Хуже всего то, что с каждой вашей ошибкой на­пряжение возрастает на I5 вольт.

Первая часть испытания проходит благополучно. Действие тока неприятно, но тер­пимо. Однако по мере тою как ваши ошибки накапливаются, электрический разряд начинает причинять достаточно сильную боль. Боль мешает вам сосредоточиться; соответственно, ко­личество сделанных вами ошибок увеличивается и, как следствие, боль становится еще более сильной. При применении напряжения 75,90 и 105 вольт вы вскрикиваете от боли. 120 вольт заставляют вас кричать через систему двусторонней связи, что вы испытываете сильную боль. Вы со стоном выдерживаете еще один электрический разряд и решаете, что больше не можете выносить это мучение. После того как Учитель увеличивает напряжение до 150 вольт, вы орете через систему двусторонней связи: «Все! Заберите меня отсюда! Заберите меня отсюда, пожалуйста! Выпустите меня!»

Имеете того чтобы освободить вас, Учитель задает вам новый вопрос. Удивленный и сбитый с толку, вы бормочете первое, что приходит в голову. Ответ, разумеется, неправиль­ный, и Учитель увеличивает напряжение до 165 вольт. Вы пронзительно кричите и требуете, чтобы Учитель прекратил издеваться над вами и выпустил вас. Он игнорирует ваше требова­ние и переходит к следующему вопросу теста, на который вы, конечно, не в состоянии пра­вильно ответить. За ошибкой следует ужасное наказание. Вы больше не можете сдерживать­ся; боль теперь настолько сильна, что заставляет вас корчиться и вопить. Вы колотите нога­ми по стене, требуете освобождения, умоляете Учителя помочь вам. Однако Учитель про­должает задавать вопросы, как и прежде, и так же продолжает увеличивать напряжение до 195, 210, 225, 240. 255, 270. 285. 300 вольт. Вы осознаете, что скоро, вероятно, не сможете правильно отвечать на вопросы, и поэтому кричите Учителю, что больше не будете отвечать на них. Ничего не меняется; Учитель трактует отсутствие ответа как неверный ответ и посы­лает новую молнию. Тяжелое испытание продолжается до тех пор, пока вы не теряете созна­ние. Вы больше не можете ни кричать, ни бороться. Вы только можете чувствовать каждый раз жуткую боль. Может быть, думаете вы, ваша полная бездеятельность заставит Учителя остановиться, ведь теперь нет смысла в продолжение эксперимента. Но Учитель безжалост­но продолжает выкрикивать вопросы теста. Напряжение достигает 400 вольт. «Что же это за человек? — размышляете вы в растерянности. — Почему он не помогает мне? Почему он не останавливается?»

Давящая власть авторитета.

Фактически Милграмм начал свои изыскания, чтобы понять, как немецкие граждане могли участвовать в уничтожении миллионов невинных людей в концентрационных лагерях в годы нацистского господства. После отладки своих экспериментальных методик в Соеди­ненных Штатах Милграмм планировал отправиться с ними в Германию, жители которой, как он был уверен, весьма склонны к повиновению.

Однако первый же проведенный им в Нью-Хэйвене, штат Коннектикут, эксперимент ясно показал, что он может сэкономить деньги и заниматься научными изысканиями рядом с домом. «Я обнаружил столько повиновения, — сказал Милграмм, — что не вижу необходимости проводить этот эксперимент в Германии».

Большинству из вас описанный выше сценарий наверняка напомнил страшную сказку или дурной сон. Однако для того чтобы осознать, насколько этот сценарий кошмарен, вам следует понять, что в большинстве аспектов он реален.

Участники, игравшие роль Учителя, были готовы «бить» электрическим током бью­щегося, хрипло кричащею, молящего о пощаде человека — Учащегося. Проводившийся Милграммом эксперимент отличался от описанного выше только одной деталью. Никаких электрических разрядов ни самом деле не было;

Учащийся, моливший о милосердии и освобождении, терзаемый болью, не был дей­ствительным испытуемым — это был актер, который притворялся, что страдает от шока. Следовательно, действительная цель исследования Милграмма не имела ничего общего с изу­чением влияния наказания на память. Милграмма интересовал совершенно иной вопрос: сколько страданий готовы причинить обыкновенные люди совершенно невинным другим людям, если подобное причинение боли является их рабочей обязанностью?

Ответ на этот вопрос не может не вызывать тревоги. Учителя, были готовы причинить Учащимся столько боли, сколько могли.

Вместо того чтобы сжалиться над жертвой, около двух третей испытуемых в экспе­рименте Милграмма продолжали увеличивать напряжение (до 450 вольт) до тех пор, пока ис­следователь не отдавал распоряжение закончить эксперимент.

Однако еще большую тревогу вызывает то, что почти никто из 40 участвовавших в данном эксперименте испытуемых не отказался играть роль Учителя, когда Учащийся в пер­вый раз начал требовать освобождения; не сделали они этого и позднее, когда жертва стала молить о пощаде. Более того, даже тогда, когда Учащийся начал отвечать на каждый элек­трический разряд отчаянным воплем, испытуемые-Учителя продолжали нажимать на кноп­ки.

Ни один из них не остановился до тех пор, пока не был послан настолько мощный электрический разряд (300 вольт), что жертва стала в отчаянии кричать: «Я больше не могу отвечать на вопросы!»; причем даже тогда те, кто остановился, составляли явное меньшин­ство.

Полученные результаты поразили всех, кто имел отношение к данному эксперименту. в том числе самого Милграмма.

Большинство опрошенных психологов предположили, что таким образом поступят от одного до двух процентов всех испытуемых. Также были опрошены 39 психиатров. Они дали еще менее верный прогноз, согласно которому только один из тысячи испытуемых покажет свою готовность выполнить задание до конца. Следовательно, никто не ожидал поразитель­ных результатов, которые были получены.

Как можно объяснить проявленную испытуемыми жестокость? Было высказано несколько предположений.

Вот некоторые из них — все испытуемые были мужчинами, имеющими склонность к агрессивным действия:

испытуемые не понимали, насколько сильный вред, не говоря о боли, могли причи­нить Учащимся столь мощные электрические разряды;

испытуемые были просто моральными уродами, которые наслаждались возможно­стью причинить страдание.

Все эти предположения не подтвердились. Дополнительно проведенный эксперимент показал, что пол испытуемого не имеет решающего значения; Учителя-женщины вели себя точно так же, как мужчины и первом эксперименте  Милграмма.

В другом эксперименте изучалось объяснение, согласно которому испытуемые недо­оценивали потенциальный физический вред, причиняемый ими жертве. Перед началом до­полнительного эксперимента Учащемуся была дана инструкция объявить, что у него больное сердце и что оно не выдерживает сильных ударов током: «Все! Выпустите меня отсюда. Я говорил вам, что у меня больное сердце. Мое сердце начинает меня беспокоить. Я отказыва­юсь продолжать. Выпустите меня». Поведение Учителей не изменилось; 65 % испытуемых добросовестно выполняли спои обязанности, доводя разряды до максимума.

Наконец, предположение о том. что испытуемые были садистами, также' было от­вергнуто как неудовлетворительное. Люди, откликнувшиеся на объявление Милграмма и изъ­явившие желание принять участие в эксперименте по изучению влияния наказания на па­мять, являлись среднестатистическими гражданами (учитывались их возраст, профессия и образовательный уровень). Эти люди были вполне нормальны и имели достаточно устойчи­вую психику. Фактически они ничем не Отличались от нас с вами; или. как говорит Милграмм. они и есть мы с вами. Если ученый прав, вопрос, не получивший ответа, приобретает личный характер: «Что могло бы заставить нас вести себя подобным образом?»

Милграмм уверен, что знает ответ на этот вопрос. В нас глубоко укоренилось сознание необходимости повиновения авторитетам. По мнению Милграмма, в проводившихся им экспериментах решающую роль играла неспособность испытуемых открыто противостоять «начальнику» — одетому в лабораторный халат исследователю, который приказывал испытуемым выполнять данное пм задание, несмотря на сильную боль, которую они причиняли Учащемуся.

Милграмм приводит веские доказательства, подтверждающие его предположение. Прежде всего, очевидно, что, если бы исследователь не велел продолжать эксперимент, испытуемые быстро вышли бы из игры.

Они не хотели выполнять задание и мучились, видя страдания своей жертвы. Испы­туемые умоляли экспериментатора позволить им остановиться. Когда же он не разрешал им этого делать, они продолжали задавать вопросы и нажимать на кнопки, но при этом покры­вались испариной, дрожали, бормотали слова протеста и снова молили об освобождении жертвы.

Испытуемые так сильно сжимали кулаки, что их ногти впивались в ладони; они куса­ли губы до крови: они хватались за голову; некоторые начинали нервно смеяться. Вот что рассказывает человек, наблюдавший за ходом эксперимента.

Я видел, как вошел в лабораторию солидный бизнесмен, улыбающийся и уверенный в себе. За 20 минут он был доведен до нервного срыва. Он дрожал, заикался, постоянно дергал мочку уха и заламывал руки. Один раз он ударил себя кулаком по лбу и пробормотал: «О Боже, давайте прекратим это». И, тем не менее, он продолжал реагировать на каждое слово экспериментатора и безоговорочно ему повиновался (Milgram, 1963).

Милграмм провел несколько дополнительных экспериментов и в результате получил данные, еще более убедительно свидетельствующие о верности его предположения.

Так, в одном случае он внес в сценарий существенные изменения. Теперь иссле­дователь велел Учителю остановиться, в то время как жертва храбро настаивала на том, что­бы Учитель продолжал. Результат говорит сам за себя: 100% испытуемых отказались вы­дать хоть один дополнительный электрический разряд, когда этого требовал всего лишь та­кой же испытуемый, как и они.

В другом случае исследователь и второй испытуемый менялись ролями таким обра­зом, что привязанным к креслу оказывался экспериментатор, а второй испытуемый приказы­вал Учителю продолжать (при этом исследователь бурно протестовал). И вновь ни один ис­пытуемый не прикоснулся к кнопке.

Склонность испытуемых к безоговорочному повиновению авторитетам была под­тверждена результатами еще одного варианта основного исследования. На этот раз Учитель оказался перед двумя исследователями, которые отдавали противоречивые приказания; один приказывал Учителю остановиться, когда жертва молила об освобождении, в то время как другой настаивал на продолжении эксперимента.

Эти противоречивые распоряжения приводили к возникновению трагикомической си­туации. Испытуемые не успевали переводить взгляд с одного исследователя на другого. Они просили обоих руководителей действовать согласованно и отдавать одинаковые команды. которые можно было бы без раздумий выполнять: «Погодите, погодите. Один велит остано­виться, другой — продолжать. Что же мне делать?». Когда же исследователи продолжали ссориться друг с другом, растерявшиеся испытуемые пытались определить, кто из них глав­нее.

В конечном итоге каждый испытуемый-Учитель начинал действовать исходя из своих лучших побуждений и прекращал наказывать Учащегося. Как и в других экспериментальных вариантах, такой результат вряд ли имел бы место, если бы испытуемые являлись садистами или невротическими личностями с повышенным уровнем агрессивности.

По мнению Милграмма. полученные данные свидетельствуют о наличии некоего пу­гающего феномена:

«Это исследование показало чрезвычайно сильно выраженную готовность нормаль­ных взрослых людей идти неизвестно как далеко, следуя указаниям авторитета» (Milgram. -1974).

Теперь становится понятной способность правительства, представляющего собой од­ну из форм авторитарной власти, добиваться послушания от обычных граждан. Авторитеты оказывают на нас очень сильное давление и контролируют наше поведение. Понаблюдав за корчащимися, потеющими и страдающими испытуемыми-Учителями в эксперименте Милграмма, может ли кто-либо усомниться в силе власти авторитетов?

Возможно, еще более убедительное свидетельство готовности американского гражда­нина подчиняться авторитетной команде представляют собой данные, полученные в ходе общенационального опроса, который был проведен после суда над лейтенантом Уильямом Кэйли. Лейтенант Кэйли приказал своим солдатам убить всех жителей — от младенцев до стариков — вьетнамской деревни Май Лай (Ktlman and Hamilton, 1989). Большинство аме­риканцев (51%) заявили, что если бы им был отдан такой приказ в похожих обстоятельствах, они также расстреляли бы всех жителей вьетнамской деревни. Когда эксперимент Милграмма был повторен в Голландии. Германии, Испании, Италии, Австрии и Иордании, результаты были такими же, как и в Америке.