Эмоции и язык

Эмоции и язык

Эмоции и язык.

1.1 Эмоции и действительность.

Общие проблемы изучения.

           Тезис о том, что эмоции - одна из форм отражения, познания, оценки объективной действительности, признается представителями разных наук, прежде всего психологами и философами. Это исходное положение у всех исследователей имеет общее уточнение: эмоции - особая, своеобразная форма познания и отражения действительности, так как в них человек выступает одновременно и объектом, и субъектом познания, т.е. эмоции связаны с потребностями человека, лежащими в основе мотивов его деятельности.

           Психологическая и психолингвистическая науки нацелены прежде всего на исследования функций эмоций в деятельности человека. Несмотря на четкость научных позиций, состояние изучения психологии эмоций, по мнению самих психологов, остается крайне неудовлетворительным.  До сих пор не решена задача построения целостной, многоуровневой психологической теории эмоций (см. позицию 59). Это создает определенные трудности для лингвистов, обращающихся к проблемам языкового обеспечения эмоций. Одна из них - разнообразие классификаций эмоций. Б.И. Додонов утверждает даже, что "универсальной классификации эмоций создать вообще невозможно и классификация, хорошо служившая для решения одного круга задач, неизбежно должна быть заменена другой при решении иного круга задач. Сам перечень основных эмоций не установлен окончательно ни в психологии, ни в физиологии (психологи насчитывают более 500 различных эмоций).

           Достаточно сложными оказываются и процессы обозначения эмоций. Так, по наблюдениям Додонова "в разговорной практике мы часто пользуемся одним и тем же словом для обозначения разных переживаний, так что их действительный характер становится ясным только из контекста. В то же время одна и та же эмоция может обозначаться разными словами".

           Таким образом, учитывая все трудные и нерешенные вопросы психологической теории эмоций, лингвист в первую очередь должен исследовать собственно языковые механизмы обозначения и выражения эмоций, тем более, что "чувства только тогда приобретают значение для лингвиста, когда они выражены языковыми средствами" (см. позицию 17). Необходимость собственно лингвистического анализа средств, отображающих эмоции человека, мотивируется неразработанностью проблемы, тем, что "языковое выражение эмоций до сих пор исследовано недостаточно" (см. позицию 36).

1.2 Терминологический аппарат исследования.

           Эмоции человека и механизмы их лингвистического обеспечения всегда были предметом научных изысканий. Целый ряд наук изучают этот психологический феномен: психология, физиология, социология, философия, этика, медицина, биохимия, лингвистика, литературоведение. Очевидно, многообразием позиций и подходов объясняется обилие и неупорядоченность терминологии в работах по проблеме эмоций. Как только не обозначают эту способность человека переживать, испытывать эмоции: психическая реальность, психическое состояние, внутреннее состояние, эмоциональная деятельность... Есть даже мнение, что эмоции и чувства - различные формы отражения мира: "...чувства и эмоции являются различными ступенями развития эмоциональной сферы отражения действительности..." (см. позицию 74). В то же время чувства, эмоции и даже ощущения так тесно связаны между собой, что не всегда дифференцируются и не имеют четких границ (см. позицию 27). Учитывая это и стремясь к единообразию терминологии, мы употребляем преимущественно термины "эмоции" и "чувства" как эквивалентные обозначения имеющих место в действительности психических состояний, переживаний, ощущений человека.

           Механизмы языкового выражения эмоций говорящего и языкового обозначения, интерпретации эмоций как объективной сущности говорящего и слушающего принципиально различны. Можно говорить о языке описания эмоций и языка выражения эмоций.

           На определенном этапе стало необходимо как-то разграничить лексику, в разной степени эмоционально заряженную, с целью исследования различной природы выражения эмоциональных смыслов. Появилось терминологическое разграничение: лексика эмоций и эмоциональная лексика. Выделение двух типов эмотивной лексики учитывает различную функциональную природу этих слов: лексика эмоций сориентирована на объективацию эмоций в языке, их инвентаризацию (номинативная функция), эмоциональная лексика приспособлена для выражения эмоций говорящего и эмоциональной оценки объекта речи (экспрессивная и прагматическая функции). Таким образом, лексика эмоций включает слова, предметно-логическое значение которых составляют понятия об эмоциях. К эмоциональной лексике относят эмоционально окрашенные слова, содержащие чувственный фон. Принимая во внимание различие природы эмотивной заряженности этих слов, надо учитывать, что лексика того и другого множества участвует в отображении эмоций человека. Она соотносится с миром эмоций и отображает этот мир, следовательно, правильнее будет слить эти два направления в одно. Л.Г. Бабенко предлагает, сохраняя за терминами "лексика эмоций" и "эмоциональная лексика" их традиционное осмысление, назвать совокупность обозначаемых ими средств эмотивной лексикой.

           Основанием единой модели глобального описания всего множества эмотивной лексики  может служить категория эмотивности. Эта категория пока имеет дискуссионный характер, терминологический аппарат также до конца не оформлен, но статус её как категории доказывается рядом исследований. Прежде всего раскрывается отличие эмотивности от эмоций: "На языковом уровне эмоции трансформируются в эмотивность, эмоции - психологическая категория, эмотивность - языковая" (см. позицию 73).

           Можно обнаружить узкое и широкое понимание эмотивности. Во втором случае эта категория охватывает все языковые средства отображения эмоций. Подобное осмысление категории эмотивности предполагает, что она объединяет семантически близкие языковые единицы разных уровней. Мы придерживаемся подобного осмысления категории эмотивности.

           При рассмотрении категории эмотивности на материале лексики обычно встает и проблема эмотивного значения. Как показало изучение научной литературы по этому вопросу, трактовка эмотивного значения тесно связана с пониманием категории эмотивности. В связи с этим выделяется узкое понимание эмотивного значения, когда оно рассматривается как способ выражения эмоций говорящего и охватывает собственно междометия и эмоционально окрашенную лексику (см. позиции 5, 76, 73). По нашему мнению, эмотивное значение - это значение (семема), в единой структуре которого содержится сема эмотивности того или иного ранга, т.е. это значение, в котором каким либо образом представлены (выражены или обозначены) эмотивное смыслы. Эти смыслы могут быть полностью равны лексическому значению слова (как у междометий), могут быть коннотативными (как у экспрессивов) или могут выходить в логико-предметную часть значения (эмотивы-номинативы).

           Шаховский ввел в научный оборот понятие эмосемы, сущность которой так раскрывается в его концепции: "Это специфический вид сем, соотносимых с эмоциями говорящего и представленных в семантике слова как совокупность семантического признака "эмоция" и семных конкретизаторов "любовь", "презрение", "унижение" и др.,  список которых открыт и которые варьируют упомянутый семантический признак (спецификатор) в разных словах по-разному (см. позицию 73). Соглашаясь с таким определением, мы считаем, что сема эмотивности может отображать эмоциональный процесс относительно любого лица: говорящего, слушающего или какого-либо третьего лица.

           Мы рассматриваем языковые знаки, предметом отображения которых являются эмоции человека, и в дальнейшем для обозначения этого объекта, отображенного в слове, предлагаем пользоваться термином "эмотивный смысл", предложенным Л.Г. Бабенко. Эмоции и чувства - это сущности экстралингвистические; эмотивные смыслы - это их отображение в языке, компоненты лексической семантики. Эмотивные смыслы несут информацию об эмоциях человека, они предстают в содержании различных языковых и речевых единиц в виде специализированных семантических компонентов, свойственных этим единицам.

           Традиционно в лингвистике выделяют два макрокомпонента в модели лексической семантики - денотацию и коннотацию. Некоторые исследователи выделяют три логико-предметный, эмотивный и функционально - стилистический (см. позицию 72); денотацию, коннотацию и образный компонент (см. позицию 30).

Денотация понимается как сфера значения, ориентированная на отражение объективной действительности ( в противоположность коннотации, ориентированной на говорящее лицо и коммуникативную ситуацию). При таком понимании денотация полностью покрывает логико-предметную часть значения. В этом случае допускается, что денотатом слов могут быть и конкретные, реально существующие объекты и представления и понятия о свойствах, качествах, состояниях и др. Таким образом, денотация  - часть лексической семантики, многокомпонентная, иерархически организованная, содержащая информацию о разнообразных фактах действительности, в том числе и информацию о человеческих эмоциях.

Коннотация - периферийная часть лексического значения, факультативная, содержащая информацию о личности говорящего, в том числе и о его эмоциональном состоянии, ситуации общения, характере отношения говорящего к собеседнику и  предмету речи. В сфере коннотации выделяют различные компоненты - коннотаты, различающиеся функциональной направленностью (на внутренний мир человека, на язык и на внешнюю по отношению к языку действительность), в связи с чем их делят на основные типы: эмоциональный, оценочный, образный, экспрессивный.

Одной из задач нашей работы является описание структуры лексико-семантического поля эмоций. Оперируя понятием ЛСП мы придерживаемся его трактовки Белошапковой (см. позицию 12).

Лексическая система во всех опосредованиях её единиц наиболее полно и адекватно отражается в семантическом поле - лексической категории высшего порядка.

Семантическое поле (СП) - это иерархическая структура множества лексических единиц, объединенных общим (инвариантным) значением.

Лексические единицы включаются в определенное СП на основании того, что они содержат объединяющую их архисему, в нашем случае "эмоция"  - для всех обозначений чувств и эмоций.

Поле характеризуется однородным понятийным содержанием своих единиц, поэтому его "строевыми элементами" обычно являются не слова, соотносимые своими значениями с разными понятиями, а лексико-семантические варианты.

Лексико-семантическим вариантом (ЛСВ) мы будем называть слово в одном из его значений, т.е. такой двусторонний языковой знак, который является единством звучания и значения, сохраняя тождество лексического значения в пределах присущей ему парадигмы и синтаксических функций.

В СП как таковое (в отличие от ЛСГ) входят слова (ЛСВ) разных частей речи. Поэтому единицам поля свойственны не только 1) синтагматические и 2) парадигматические, но и 3) ассоциативно-деривационные отношения.

Несмотря на большое разнообразие в организации СП и специфику каждого из них, можно говорить о некоторой принципиальной структуре СП, которая предполагает наличие его ядра, центра и периферии.

1.3 Эмоции и языковая картина мира.

Эмоции и оценка.

Ещё в начале XIX в. В. фон Гумбольдт отметил, что язык как деятельность человека пронизан чувствами. В настоящее время лингвистика вновь обратилась к его учению, призывавшего изучать язык в тесной связи с человеком. В свете этой концепции вполне осуществимо и лингвистическое осмысление системных эмотивных средств. 

Во все времена люди испытывали, испытывают и будут испытывать одни и те же чувства: радость, горе, любовь, грусть. Накоплен огромный эмоциональный опыт. В связи с этим психологи говорят об универсальности эмоций, сам перечень которых отражает общечеловеческий опыт осмысления психической деятельности человека: "Некоторые отдельные эмоции являются универсальными, общекультурными феноменами. И кодирование, и декодирование ряда эмоциональных выражений одинаковы для людей всего мира, безотносительно к их культуре, языку или образовательному уровню" (см. позицию 33).

Язык не есть зеркальное отражение мира, поэтому, очевидно, мир эмоций и набор языковых средств, их отображающих, не могут полностью совпадать.

Таким образом, учитывая наличие в эмоциональном опыте человечества группы ведущих универсальных эмоций, можно предположить существование универсальных эмотивных смыслов и в лексической семантике, что обусловлено семантикой отражения, так как опыт человечества в познании эмоций, как и какого-либо другого фрагмента мира, закрепляется в языковых единицах. В лингвистической литературе используются различные обозначения этих универсальных эмоций: доминантные эмоции (см. позицию 13), ключевые эмоции , эмоциональный тон (см. позицию 49), ведущие или базовые эмоции и др. В то же время психологи отмечают, что словарь эмоций в разных языках далеко не одинаков, хотя нет ни одного переживания, которое было бы доступно для одной национальности и недоступно для другой, т.е. сами эмоции - универсальны, а типологическая структура эмоциональной лексики не совпадает в разных языках, имеет национальную специфику, так как отражение их в каждом языке самобытно.

Эмотивная лексика традиционно изучается с учетом таких категорий, как оценочность, экспрессивность, образность, причем связи её с оценкой оказываются особенно тесными. Сопряжение эмоций и оценки не утрачивают актуальности.

Итак, эмоциональность и оценочность - категории, безусловно, взаимосвязанные, а вот на счет характера их связи имеются различные точки зрения.

Согласно первой точке зрения, оценочность и эмоциональность - нерасторжимое единство. Так, например, считает Н. А. Лукьянова: "Оценочность, представленная как соотнесенность слова с оценкой, и эмоциональность, связанная с эмоциями, чувствами, не составляют двух разных компонентов значения, они едины" (см. позицию 49). Этого же мнения придерживается и В. И. Шаховский . Вольф, наоборот, разводит компоненты "эмоциональность" и "оценочность", рассматривая их как часть и целое (см. позицию 22).

Ещё одна позиция: оценочность и эмотивность - компоненты хоть и предполагающие друг друга, но различные. Различие этих компонентов подтверждает тот факт, что отдельным подклассам эмоциональных явлений функция оценки свойственна не в одинаковой степени. По мнению сторонников этой позиции, оценочность не в равной степени свойственна эмоциональной лексике. Так, долгое время в параметре оценки не рассматривалась лексика эмоций типа " любовь", "грусть", но в последние годы исследуется характер оценочности и подобных слов (см. позиции 21, 63). В результате выделены типы оценочных слов: общеоценочная лексика типа "нравится / не нравиться, одобрение / не одобрение"; часто оценочные слова или интерпретирующие "эмотивный аспект" оценки слова, типа "любовь", "презрение". Вторые содержат наряду с оценочной модальностью обозначение эмоции.

Благодаря фундаментальным исследованиям Вольф, Кубряковой, Телии, мы имеем сегодня достаточно полное представление о системе оценочных значений в том числе и о структуре оценки эмотивной лексики.

Хотя положение о том, что эмотивная лексика включает в свое значение оценочный компонент, и что оценочная структура различных классов эмотивной лексики неодинакова, можно считать общепризнанным, но избирать оценочные слова в качестве центрального критерия при  выборе материала эмоциональной лексики, как это предлагает Н. В. Гридин, нам представляется нецелесообразным, так как функциональная природа оценки различна. Это проявляется в несовпадении типологии оценок в трудах различных авторов (см. позиции 24, 63).

Подобным образом различаются эмоциональность и экспрессивность. Английские лексикографы (например, Хорнби или Фаулер), правда, не разграничивают эти понятия(см. позицию 5). Многие считают, что экспрессивность всегда достигается за счет эмоциональности. Такое расширенное понимание опровергается конкретным материалом. Наличие эмоциональной коннотации почти всегда влечет за собой экспрессивность, но обратное неверно.

1.4 Эмотивные смыслы в семной структуре слова

В последние годы лексикология достигла выдающихся результатов в описании системности лексики, в выявлении и описании структурно-семантической организации различных лексических множеств. Это, в свою очередь, стало возможным благодаря тщательной разработке теории семантической и семной структуры слова (см. позиции 3, 61, 66). Окончательно сформировалась область знания, специализирующаяся на изучении семантической структуры слова,- семасиология с разделами семной и семемной  семасиологии.

Семная семасиология характеризуется обилием позиций и подходов к описанию семной структуры слова. Общепризнанными являются представления о структурном характере семемы, её полевой модели, о наличии макрокомпонентов в структуре значения (денотация и коннотация)(см. позицию 61).

Эмотивные смыслы необыкновенно гибки, подвижно и вариативно отражаются в лексической семантике (см. позиции 24, 72). Основанием единой модели глобального описания всего множества эмотивной лексики может служить сема эмотивности, участвующая в манифестации эмоций в семантике слова. Статус семы не только определяется её позицией  в семной структуре слова, но и сам определяет характер манифестации эмотивных смыслов слов.

Словарные дефиниции большей части эмотивной лексики сближаются благодаря общему содержанию, имеющемуся в них. А.А.Уфимцева называет "эту интегративную по сущности и трансформированную по форме выражения общую для целого ряда единиц сущностную часть словарной дефиниции - идентифицирующим предикатом"(см. позицию 66).

Сема эмотивности, выступая в статусе категориально-лексической семы, выполняет функцию идентифицирующего и обычно представляет собой аналитическое сочетание, построенное по модели "понятие о чувстве + конкретное наименование какого-либо чувства", например: боязнь - чувство страха, опасения; любить - чувствовать глубокую привязанность к кому-, чему-либо.

Первый компонент модели - основной идентификатор эмотивности, идентификатор первой степени (ИЭ1). Обычно он выражается словами обощенной семантики типа "чувствовать - feel", "испытывать - experience". Второй компонент - дополнительный идентификатор эмотивности второй степени (ИЭ2), замещается чаще всего конкретными наименованиями эмоций типа "любовь - love, страх - scare/fear, ненависть - hatred" и другие. Итак, категориально-лексическая сема эмотивности (КЛСЭ) обычно реализуется сочетанием обобщенного и конкретного предикатов эмотивности (КЛСЭ = ИЭ1 + ИЭ2).

В иерархии внутрисемных компонентов КЛСЭ занимает одну из первых семантических позиций, т.е. она является зависимой от таких компонентов, как "состояние", "отношение", "действие", "воздействие", "признак", "лицо" и другие. В связи с этим в словарных дефинициях сема эмотивности сливается в единое целое с подобными семами, в результате чего эмоции передаются в языке чаще не как отвлеченные сущности, а как характерные проявления объективной действительности: как состояние, отношение и другое. Например, весело " о наличии веселья, о радостном настроении"; веселеть "становиться веселым"; веселить "вызывать веселье"; веселый "полный веселья"; весельчак " тот, кто имеет веселый нрав"; веселье  "радостное настроение".

Базовые идентификаторы эмотивной лексики передают общую идею лексического поля - идею чувства, эмоции как особой психической реальности. Именно они формируют лексическое поле эмоций.

Дополнительные идентификаторы, конкретизируя идею чувства, передают содержание эмоций, которое называют "тоном", "тональностью", "квантом". Тем самым они выполняют классификационно-номинативную функцию. В системе лексики национального языка они представляют систему эмоций так, как она сложилась в жизни человечества и как она осознается человечеством на определенном этапе его существования. Учитывая это, эмотивные смыслы, передаваемые дополнительными идентификаторами, называют денотативно-исходными эмотивными смыслами. Частотность, повторяемость эмотивных смыслов в семантической структуре слова является критерием выбора имени множеств, содержащих эти эмотивные смыслы. Известный психолог К.Изард Включает в мотивационную систему человека 10 фундаментальных эмоций: интерес, радость, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд, вина.

Как видим, исходные эмотивные смыслы совпадают с номинациями базовых эмоций и с самыми частотными словами из множества эмотивной лексики. Следовательно они составляют семантическое ядро эмотивной лексики.

Если учитывать лексическую манифестацию эмотивных смыслов, то можно отметить, что вершину иерархии занимают семантические противопоставления "любовь - неприязнь", "радость - горе". Эта семантическая оппозиция имеет глобальный характер, так как входит в набор основных семантических противопоставлений, имеющих для народов мира универсальный характер. Вероятно и некоторые другие эмотивные смыслы (грусть, доброта, злость, страх, стыд и т.д.) можно отнести к разряду универсальных, учитывая их широкую представленность как  в русском языке, так и в английском и других языках. Таким образом, эмотивные смыслы, отображающие основные человеческие эмоции, - универсальны, а их лексическая манифестация, с разной степенью глубины и в различных аспектах конкретизирующая их, имеет национальную специфику. Исходные эмотивные смыслы из разряда универсальных и составляют основной каркас психического склада  личности. Этот каркас обрастает множеством детализированных номинаций. Представления человека о многоликости и многообразии эмотивных нюансов отображаются в лексическом значении слова во внутренней лексической конкретизации за счет различных дифференциальных признаков, уточняющих категориально-лексическую сему.

Большая часть эмотивной лексики содержательно богатые. Идентифицирующий семный предикат второй степени передает сущность эмоции, а уточняющие его дифференциальные семантические признаки определяют её качества, свойства. И только вместе, в различных комбинациях, они передают всё многообразие эмоций. Например, обозначение грусти словами: грусть, депрессия, кручина, меланхолия // sadness, depression, melancholy.

Эмотивные смыслы могут быть представлены в лексической семантике как дополнительные, при этом они в статусе дифференциальных сем уточняют содержательно различные категориально-лексические семы (КЛС). Например, откровение - откровенное признание, сообщение (КЛС сообщение); курьез   - смешной, забавный случай (КЛС событие).

Принято считать, что дифференциальные семы характеризуют отдельные стороны предмета номинации в различных аспектах: субъектно-объектном, собственно определительном, обстоятельственном.

Дифференциальная сема эмотивности (ДСЭ) принципиально отличается от других представителей этого класса сем: она содержит такого рода информацию, которую призвана обозначать, содержать КЛС. По своему содержанию, по денотативной соотнесенности (обозначение чувства), - это предикатная сема, что легко доказывается трансформациями словарных дефиниций. Например, попирать - топтать кого-, что-либо, наступать на кого-либо (с презрением) ~ топтать кого-, что-либо и испытывать при этом презрение. По позиции в семной структуре слова и по функции - это дифференциальная сема, зависимая от КЛС и уточняющая её в различных семантических параметрах. Таким образом, наблюдается совмещение, наложение денотативно-предикативного и функционально-позиционного смыслов, например: балагурить - говорить весело, забавно (КЛС "говорение" + ДСЭ), где ДСЭ выражает сложный смысл: 1) обозначает определенное эмоциональное состояние (веселье) - денотативно-предикативный смысл; 2) выражает определенное синтаксическое значение (обстоятельственно характеризующее) - позиционно-функциональный смысл. Итак, это особая, синкретичная по природе сема, занимающая переходное положение между идентифицирующим предикатом (КЛС) и собственно дифференциальными семами. Фактически это скрытая, включенная предикатная сема, существующая в слове в статусе дифференциальной семы.

Коннотативно-эмотивные смыслы находятся за пределами логико-предметной части значения (см. позиции 24, 49, 63, 72). Специалисты по коннотации связывают эмотивные смыслы этого типа прежде всего с экспрессивной функцией языка, учитывая то, что они лежат в плоскости эмоционального самовыражения говорящего, обнажения его эмоционального состояния и эмоционального отношения (эмотивы-экспрессивы). В связи с этим лексические значения, включающие эмотивные смыслы такого рода, принято считать эмотивно окрашенными или оценочно-экспрессивными. Рассматриваемая лексика обнаруживает двунаправленность процесса номинации: вовнутрь (самовыражение говорящего) и в окружающий мир ( эмоциональная оценка его). Эмоциональное отношение, выражаемое к обозначаемому предмету действительности, соотносится в первую очередь с чувствами-отношениями типа "презрение", "пренебрежение", "порицание" или "восторг", "восхищение" и т.п. Набор выражаемых чувств предельно ограничен исходными базовыми эмоциями, варьируемыми в полюсах одобрения / неодобрения.

В итоге наблюдается единое, нерасчлененное обозначение одной лексемой и объекта  - источника эмоции говорящего, и самого эмоционального отношения говорящего (оценочно характеризующие слова, слова субъективно-оценочные).

Коннотативная эмотивная семантика имеет выражение в виде системы лексикографических помет. Число помет строго ограниченно, и располагаются они на оценочной шкале переходности в диапазоне от отрицательной до положительной оценки. Вершину классификации этих помет образуют два варианта оценки - положительная и отрицательная, дальше наблюдается их градация в определенном эмотивном регистре с учетом конкретной разновидности эмоций. В частности, в МАС коннотативно-эмотивная семантика описывается с использованием 8 основных эмосем: одной эмосемы мелиоративной оценки (ласкательное) и 7 эмосем пейоративной (уничижительной) оценки (шутливое, ироническое, неодобрительное, пренебрежительное, презрительное, грубое, бранное).

Принципиальное отличие коннотативных эмотивных смыслов от денотативных состоит в том, что они существуют не для отражения мира чувств в действительности, а  для отражения эмоционального отношения говорящего к действительности. Отсюда их явная оценочность. Эти смыслы в большей степени актуальны и коммуникативны, форма их существования живая речевая деятельность. В плане содержания их отличает, во-первых, предельная ограниченность, узость круга выражаемых эмоций (в разных исследованиях насчитывается от 7 до 17 эмотивных коннотатов), во-вторых оценочность. Семы эмотивности (эмотивы-коннотаты), их манифестирующие, занимают место на периферии лексического значения и выполняют при этом функцию выражения эмоций говорящего и придания слову определенной эмоциональной тональности, в связи с чем слова, содержащие эти смыслы, амбивалентны: они одновременно обозначают объект - источник эмоций (номинативная функция) и выражают эмоционально-оценочное отношение к нему говорящего (экспрессивная функция).

1.5 Структура лексического поля эмоций  

   В настоящее время в лингвистике прочно утвердился полевой подход к описанию различных языковых фактов. Если говорить о лексике, то нужно отметить, что сейчас активно разрабатывается как концепция полевой организации отдельной семемы (см. позицию 61), так и концепция полевой организации лексических множеств.

Полевой принцип предполагает прежде всего выделение ядра и периферии исследуемого множества языковых средств. Как известно, ядро включает, во-первых, языковые средства, специализированные для выражения определенных категориальных значений, во-вторых, языковые средства, максимально воплощающие эти значения, в-третьих, наиболее употребительные языковые средства.

Если с этих позиций рассмотреть эмотивную лексику, то окажется, что ядро лексико-семантического поля эмоций (ЛСПЭ) образует категориально-эмотивная лексика (эмотивы-номинации с исходными эмотивными средствами), которая полнее отвечает потребностям непосредственного обозначения эмоций, так как эмоции в ней передаются ядерной категориально-лексической семой (КЛСЭ) .

Ближайшую периферию  составляет дифференциально-эмотивная лексика (эмотивы-номинации с включенными эмотивными смыслами), в котором эмотивные смыслы отражаются различными семантическими разновидностями дифференциально-эмотивных сем. Дальнейшая периферия представлена коннотативно-эмотивной лексикой (эмотивные экспрессивы с сопутствующими эмотивными смыслами). Её семная структура включает эмотивные смыслы в сферу коннотации как сопутствующие.

Если соотнести полевую организацию отдельной эмотивной семемы и полевую организацию всего лексического поля эмоций, то можно отметить их изоморфизм: ядро ЛСПЭ составляет лексика, содержащаяся в ядерной части лексического значения, ближайшую периферию (зону переходности) занимает лексика с включенной дифференциально -эмотивной семой, также находящуюся в зоне переходности между ядром семной структуры и её периферией, и, наконец, не периферии находится лексика, имеющая сему эмотивности в сфере коннотации.

Эмоивная лексика, составляющая ядро ЛСПЭ, неоднородна по грамматической оформленнсти. Если подключить к анализу динамический аспект, то можно отметить, что ядро ЛСПЭ также определенным образом структурировано (см. позицию 10).

Центр ядра составляют первичные изосемические предикаты эмоций, т.е. слова, содержательная природа которых, закрепленная в лексической семантике, соответствует их семантико-синтаксической функции в речи. Ближайшее окружение центра представлено вторичными метафорическими предикатами  эмоций, функционально-тождественными первичным предикатам, но отличающимся от них характером значения (метафорически - производное) и редкой употребительностью в речи. Зону переходности занимают включенные предикаты эмоций, передающие информацию об эмоциях в совершенном виде.

Итак, с учетом лексической и функциональной семантики классы эмотивной лексики распределены так:

1. Эмотивы-номинации базовые:

1) Первичные изосемические предикаты эмоций с исходной категориально-эмотивной семантикой типа "грустить";

2) Вторичные метафорические предикаты эмоций с производной категориально-эмотивной семантикой типа "каменеть";

3) Эксплицитные включенные предикаты эмоций с категориально-эмотивной семантикой типа "грустный, грустно"

4) Эксплицитные включенные предикаты эмоций с производной категориально-эмотивной семантикой типа "казнь".

2. Эмотивы-номинации дополнительные:

1) имплицитные (скрытые) включенные предикаты эмоций с дифференциально-эмотивной семантикой типа "глупыш, засмотреться".

3. Эмотивы-экспрессивы:

1) Собственно эмотивы-экспрессивы с исходной эмотивной семантикой (междометия) типа "ах! увы!"

2) эмотивы-коннотативы типа "пижон"

Рассмотрев структуру СПЭ, перейдем непосредственно к сравнению СПЭ английского и русского языков.

В качестве составляющих семантического поля эмоций взяты словарные единицы, рассматриваемые как однозначные единицы, определяемые только относительно значения "чувство". Понимание значения слова как комплекса сем, семантических компонентов, составляют основу метода колепонентного анализа.

В данной работе значение существительных СП эмоций (СПЭ) описывается как набор отдельных семантических компонентов, устанавливаемых на основе
           1) соответствующих словарных статей;

2) наблюдений над семантико-синтаксической сочетаемостью анализируемых единиц.

Тезис взаимосвязи значения слова и употребления используется в работе Ю.Д. Апресяна (см. позицию 3).

Анализ дистрибутивных формул, ориентированных относительно существительных СПЭ, форма их связи и семантическое отношение  сводится в целом к обозначению лица (S), испытывающего какое-либо чувство (P), вызванного той или иной причиной (С).

Английские существительные СПЭ характеризуются правосторонним употреблением в конструкции с глаголами, существительными прилагательными. При данной сочетаемости проявляются следующие компоненты значения существительных СПЭ: "присущее живому", "каузируемое чем-либо чувство", "проявляющееся в определенных психо -физических признаках".

Переживание чувства сопровождается способностью или неспособностью рассуждать, существует дифференциация  по длительности - краткости. Так "ликование" и "счастье" примыкают к ЛСГ "радость", но "счастье"  - это более длительное чувство. Переживание чувства сопровождается различными признаками проявления этого чувства. Компонент значения "интенсивное проявление" противостоит компоненту "слабое проявление чувства".

Однако следует учитывать, что в анализируемом СП не все единицы подчиняются жесткому ранжированию, поэтому характеристика дается не по присутствию или отсутствию признака, а в зависимости от большей или меньшей способности им обладать.

Различные чувства и оттенки его могут комбинироваться между собой. Поэтому ряд английских существительных содержат сему предполагающие другие чувства: страх, покорность, любовь. Например: awe,

reverence, veneration.

Некоторые семантические компоненты составляют бинарные оппозиции: love-hate, joy-boredom.

Положительная или отрицательная оценка эмоции отсутствует у многих существительных основного ряда СПЭ (по нашим подсчетам 21,2% ).

Почти все рассматриваемые единицы допускают употребление с глаголами чувствовать, испытывать, ощущать.

Русские существительные СПЭ, подобно соответствующим единицам английского СПЭ, употребляются предпочтительно с существительным - лицом.

Русские существительные СПЭ не столь многочисленны как английские, но сетка общих и групповых дифференциальных признаков совпадает в обеих языках.

Замечание, касающееся английских СПЭ, о том, что не все характеризующие эти единицы признаки получают резко выраженную принадлежность, действительно и для существительных русского СПЭ.

Итак, между существительными СП "feelings and emotions" и СПЭ наблюдается аналогия структуры СП номинативных единиц при их количественном несовпадении. СПЭ существительных английского языка количественно больше русского СПЭ на 21% за счет преобладания прежде всего единиц, обозначающих интенсивное чувство. Например, слову "гнев" соответствуют 7 английских слов, слово "раздражение" имеет 6 эквивалентов в английском языке.

В данном случае налицо оппозиция включения, русская единица шире по значению, тогда как английские существительные СПЭ приобрели различающие их семантические дифференцирующие признаки. Количественные расхождения приводят к такому переразложению семантических соответствий между обоими СП, при котором русское существительное характеризуется большей вариативностью смысловых компонентов. Так, "беспокойство" соответствует существительным anxiety, nervousness, concern, aditation.

В смысловой структуре русских существительных нет постоянно выраженного семантического компонента "покорность", следовательно, у существительного reverence нет прямого аналога в русском СПЭ.

Специфические смысловые оттенки, передающие понятие какой-либо эмоции накладываются на другие семантические характеристики.

На смысловую структуру английских существительных СПЭ проецируются и в ней отражаются качества двух внешних элементов S и C, обозначающих носителя эмоции (S) и ее причину (C) во внеязыковой, объективной реальности. Подобная экстраполяция составляет одну из интересных особенностей единиц данного СП.

1.6 Средства выражения эмоций 

Уникальность эмоций сравнительно с другими объектами номинации  обнаруживается прежде всего в многообразии и богатстве языковых средств их выражения, которые включают соответствующую лексику, фразеологизированные синтаксические конструкции, особую интонацию, порядок слов. В данной работе мы подробнее осветим только лексические, словообразовательные, синтаксические средства выражения чувств и эмоций в стилистическом аспекте.

1.6.1 Структурный уровень

В данном параграфе речь пойдет о словообразовательных и синтаксических средствах выражений эмоций в теоретическом аспекте.

Словообразовательные процессы сопровождаются сложными семантическими преобразованиями, возникающими как между исходным словом и производным, так и внутри производного слова между основой и аффиксом.

На формирование и развитие семантических структур  производных слов семантические факторы оказывают также огромное влияние. От них  зависит возможность сочетания компонентов производного  слова.

Иными  словами, в языке существуют определённые семантические  закономерности, силу которых происходят процессы словообразования  данного языка. Система словообразования любого языка состоит из способов словообразования, которые имеют на своем вооружении соответствующие словообразовательные средства, присущие данному языку. В целом система словообразования представляет собой очень сложный организм, который состоит как из формальных компонентов (способов словообразования и словообразовательных средств), так и смысловых, куда входят различные значения словообразовательных средств, теснейшим образом связанных с семантической структурой производящих основ.

Все способы словообразовательной системы современного русского языка принято делить на 2 группы:

а) способы образования слов, соотносительных с одномотивирующей основой:

1) аффиксация, словообразовательным средством (формантом) которой является аффикс;

2) конверсию, словообразовательным средством которой являются парадигма образуемой части речи и её сочетаемость в предложении;

3) субстантивацию, где словообразовательным средством выступает парадигма мотивированного слова, представляющая собой часть парадигмы мотивирующею парадигму одного грамматического рода или множественного числа.

б) способы словообразования с более чем одной мотивирующей основой:

1) чистое сложение, словообразовательными средствами которого является: соединительная морфема, нейтрализующая грамматическое значение предшествующего ей компонента; закреплённый порядок компонентов; единое главное ударение на одну из основ.

           2) Смешанные способы словообразования, с участием сложения и аффиксации. Словообразовательным средством при этом способе является сумма "формантов", присущих составляющим способам словообразования, а в словообразовательном значении также сочетаются объединительное значение, присущее сложению, и категориальное значение аффикса (ср. long-tongued, shoe-maker).

           3) Сращение, когда мотивированное слово, состоящее из двух и более компонентов, полностью тождественно по морфологическому составу синтаксическому сочетанию и, таким образом, синтаксическая связь этого словосочетания (управление, примыкание) сохраняется в структуре сращения. Словообразовательными средствами этого способа является: единое главное ударение на синтаксически доминирующем компоненте и несвободный порядок слов-компонентов (обязательная препозиция подчиненного компонента - ср. mother-of-pearl, father-in-law, forget-me-not).

           4) Аббревиация, куда входят все типы сложносокращенных и сокращенных образований типа USSR, UNO, NATO. Сюда же относится и такое словообразование которое получило название "blending", а производные - "blends". Ср. smog, motel, trustard. Словообразовательными средствами здесь служит: усечение основы, единое ударение и грамматическое оформление (отнесение аббревиатуры к определенному типу склонения или типу несклоняемых существительных).

           Кроме того, некоторые лингвисты (см. позиции 48, 65) отмечают, что на фоне словообразовательных средств, составляющих формант, другие средства носят лишь дополнительный характер. Такими средствами они считают морфологические изменения. Справедливо их замечание о том, что в разных языках набор этих дополнительных средств также варьируется. Эти дополнительные средства (чередование, различие схем ударения, усечение мотивирующей основы, расширение основы за счет неморфемного элемента, наложение морфем и др.) всегда сопровождают другие основные средства словообразования и не могут выступать в качестве единственного средства при словообразовании.

Производство новых лексических единиц происходит, как видим по определенным словообразовательным моделям, исторически сложившимся в данном языке.

Естественно, что отнесение каждой словообразовательной конструкции к той или иной модели может быть произведено входе словообразовательного анализа, целью которого является доказательство производности конструкции и ее отождествление. Это достигается путем установления отношения словообразовательной производности между определенными единицами определения направления и характера этих отношений. В силу этого ключевой проблемой словообразования является проблема производительности (деривации).

В отношениях производных слов с их производящими и использованными для их образования словообразовательными средствами имеется две стороны - структурная и семантическая. Единство формы и содержания выражается при этом в единстве структурной и семантической сторон этого соотношения: значение и структура производного формируется на общей основе - на основе данного производящего слова или словосочетания и данного словообразовательного средства.

Говоря о единстве формы и содержания, нельзя не отметить, что семантика органически связана со словообразованием, так как одной из основных функций словообразования является формирование значения или оттенков значения производного.

Закономерности и особенности образования новых лексических единиц устанавливаются в процессе словообразовательного анализа, который включает в себя морфологический, семантический, генетический и функциональный анализ.

Анализ производных слов предполагает изучение сочетаемости словообразовательных элементов с основами и выявление тех связей,

которые существуют между производящими основами различных семантических классов и аффиксами. Словообразовательный анализ начинается с установления деривационных отношений и завершается определением формально-семантических особенностей производного, т.е. идентификацией и выявлением его места в существующей структурно-семантической классификации производных.

В процессе словообразования происходят формальные семантические преобразование. Они имеют место как между производящими и производными словами(междусловные),так и между производящими основами и словообразовательными элементами(внутрисловные изменения).

           Поскольку словообразовательные отношения бывают двух типов (формальные и семантические), словообразовательный анализ должен состоять из анализа морфологической структуры производных слов (морфемный анализ) и анализа семантических отношений между исходными и производными словами, между исходными основами и словообразующими элементами (семантический анализ). Функциональный анализ очень важен в изучении конверсионных производных.

           Такой многосторонний словообразовательный анализ может гарантировать прогнозирование тех закономерностей, которые характерны для развития данного языка и которые используются носителями языка для создания новых лексических единиц. Исходя из этого мы провели словообразовательный анализ лексики ЛСП эмоций и выявили словообразовательные средства, наиболее типичные для данного класса слов и с помощью которых возможно выразить определенные чувства. Например, английский суффикс -dom может выражать собирательное значение с оттенком пренебрежения, умаления, уничижения. В этом случае он присоединяется к основам тех агентивных существительных, которые имеют в своем значении элементы отрицательной оценки: noodldom (от noodle "балда, простак, дурень"); rascaldom (от rascal-мошенник), dandydom (от dandy-"денди", "щеголь").

Суффикс -ish при добавлении к основе прилагательного может наряду с обычными эмоционально-нейтральными вариантами (brown: brownish), образовывать модальные "тактичные" слова, которые создаются как окказиональные, если говорящий не хочет говорить слишком пряморезко: baldish, biggish, dublish. В русском языке он соответствует суффиксу -оват- ( -еват- ): лысоватый, скучноватый. Добавление этого же суффикса к именным основам образует прилагательные с отрицательной оценнкой,а иногда и презрительно-раздражительные: bookish, childishdoggish, goafish, sheepish, woomanish  детский (лепет), бабский, собачий, козлиный. Отрицательная оценка усиливается, если суффикс -ish присоединяется к сложным словам stand-offish, come-hithennish, honey-monish. Присоединяясь к именам собственным, суффикс - ish сообщает им пренебрежительную окраску: Dickenish, Mark Twainish.

Но на структурном уровне языка выделяется еще и синтаксис.

В общей языковой системе синтаксическая сторона занимает особое место - это явление высшего порядка, ибо для выражения мысли и эмоции недостаточно только отбора лексического материала, необходимо правильное и четкое установление связи между словами, группами слов.

Набор синтаксических единиц, вычленяемых в языке, образует его синтаксические средства. Синтаксическая форма слова и словосочетание и предложение  - это синтаксические единицы языка (см. позицию 15). Как и любые другие, синтаксические средства имеют своё специфическое назначение. Частные функции синтаксических единиц определяются общей коммуникативной функцией синтаксиса.

Изучение синтаксических единиц и их стилистических свойств создает возможность целенаправленного отбора выразительных средств языка. Выбор синтаксических единиц всегда связан с поиском оптимального варианта. Причем этот оптимальный вариант должен удовлетворять требованиям не только нужного эмоционального звучания. И эта чисто эмоциональная сторона высказывания очень часто создается средствами синтаксиса.

Синтаксис в отличие от лексики и фразеологии не обладает ни столь четкой стилевой окраской своих единиц ни строгой функциональной их прикреплённостью к определенным речевым сферам. И вместе с тем справедливо считается что именно синтаксис таит в себе огромные стилистические возможности, которые заключаются преимущественно в его способности передавать тончайшие оттенки мысли. Многие средства синтаксиса отличаются сильной эмоциональностью, например: предложения, различные по цели высказывания ( побудительные, восклицательные, нередко вопросительные); многие случаи неполных и односоставных предложений; ряд явлений порядка слов; случаи использования однородных членов предложения, видов бессоюзных предложений и др.

      Также безусловными стилистическими средствами в синтаксисе являются функционально ограниченные и тем самым окрашенные синтаксические единицы. Например, многие элиптические конструкции, инфинитивные и безличные предложения, сказуемые, выраженные междометиями преимущественно употребительны в разговорно-бытовой речи.

В данном параграфе мы кратко рассмотрим лишь некоторые синтаксические средства в теоретическом аспекте.

В английском языке у каждого члена предложения, как известно, есть обычное место, определяемое способом  его синтаксического выражения, связями с другими словами и типом предложения. Нарушение обычного порядка следования членов предложения, в результате которого какой-нибудь элемент оказывается выделенным и получает специальные коннотации эмоциональности или экспрессивности, называется инверсией. Инверсия определяется положением синтаксически связанных между собой членов  предложения относительно друг друга. Обычно считается, что русскому языку свойствен свободный порядок слов, однако эта свобода не абсолютна. Порядок слов определяется и грамматически: системой языка в частности структурой словосочетания, смысловой стороной текста. Поэтому понятие инверсии не чуждо  и русскому языку. Важное значение имеет отправной пункт высказывания - тема ("известное") и то, что о нём говорится - рема ("новое"). Движение от темы к реме соответствует актуальному членению предложения и, следовательно, оказывается стилистически нейтральным. В тех случаях, когда такой порядок нарушен, т.е. при начальном положении ремы, её, как логический предикат, выделяет ударение, что превращает интонацию в эмфатическую: Her love letters i returned to the detectives for filing (G. Green).

Каждый из разрядов предложений (повествовательные, вопросительные, восклицательные, побудительные) имеет свои формальные и интонационные признаки. Каждый может, однако, встретиться и в значении любого из остальных, приобретая при этом особое модальное или эмоциональное значение. Например, риторические вопросы служат эмфатическим утверждением, а повелительные предложения могут иногда передавать не побуждение к действию, а угрозу или насмешку. Все эти сдвиги, то есть употребление синтаксических структур в несвойственных им денотативных значениях и с дополнительными коннотациями, называется транспозицией.

Например, LVII сонет Шекспира начинается с эмоционального вопроса, который в действительности является утверждением:

Being your slave, what should I do but tend

Upon the hours and times of your desire?

С.Я. Маршак и переводит его утверждением:

           Для верных слуг нет ничего другого,

           Как ожидать у двери госпожу.

Синтаксическая форма оригинала больше передает ироническую грусть и нежность.

           Особое место среди синтаксических средств языка занимают средства синтаксической связи. Проблемы связности текста привлекают многих ученых. Примечательны работы М. Холлидея, где исследуется выражение синтаксических связей с помощью местоимений, наречная связь, разные варианты повторов, пропуск подразумеваемого слова и его замещение и др.

           Т.И. Сильман различает 2 способа связи предложений: 1) связь при помощи явно выраженных грамматических и лексических средств и 2) связь смысловая. Сами средства связи разделяются им на 2 большие группы в зависимости от их функции: "1) на те, которые осуществляют связь между предложениями или отрезками текста в целом (союзы, местоименные наречия, частицы, указательные местоимения); 2) на те, которые осуществляют связь между самостоятельными предложениями через связь отдельных членов предложения (личные и указательные местоимения, степени сравнения прилагательных и т.п.)" (см. позицию 59)

           В дальнейшем мы сосредоточим внимание на средствах связи внутри предложения. Способы выражения синтаксических отношений внутри предложений при помощи союзов, относительных местоимений или других средств могут одновременно с логическими выполнять и важные стилистические функции.

Выразительными средствами синтаксиса являются обращения. В разговорной и художественной речи широко используются вводные слова, выражающие эмоциональную оценку высказывания или его экспрессивный характер.

1.6.2 Лексико-семантический уровень

Лексика языка располагает огромными возможностями для передачи информации в её тончайших смысловых и стилистических оттенках.

Стилистическое богатство лексико-семантического уровня обусловлено не только колоссальным числом входящих в него единиц, но и разнообразием их качества, а также сложной, многоярусной системой их стилистической организации. В пределах лексико-семантической области языка имеем, с одной стороны, единицы, обладающие единственным в своем роде значением и столь же конкретно-неповторимым стилистическим оттенком, с другой стороны, - отвлеченные, охватывающие многие сотни слов стилистические категории (окраски), не уступающие по своей абстракции многим синтаксическим категориям. Речь идет о таких видах экспрессивно-эмоциональной окрашенности, как "шутливое", "ироническое", "высокое" и др. Одни из таких оттенков придают слову положительную, другие - отрицательную окраску. Характер окраски может видоизменяться в зависимости от контекста и речевой ситуации.

Экспрессивно-эмоциональная окраска у слова возникает в результате того, что само его значение содержит элемент оценки. Функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению, а следовательно,  эмоциональностью. Такие слова, как airhead, bummer; пустомеля, брюзга, разгильдяй и т.п., уже сами по себе в своей семантике несут экспрессивно-эмоциональный заряд. Слова этой группы обычно однозначны; заключенная в их значении оценка настолько явно и определенно выражена, что не позволяет употреблять слово в других значениях.

Эта лексика используется преимущественно в устно-фамильярной, сниженной речи: лентяй, беспардонный; lazy-bones, cut-throat.

Вторую группу составляют многозначные слова, которые в своем прямом значении стилистически нейтральны, однако в переносном значении наделяются яркой эмоциональностью, например, тряпка (о мужчине), болото (об общественной группе); frog (о французе), frost (о провале).

Третья группа - это слова, в которых эмоциональность достигается аффиксацией, большей частью - суффиксами: мамочка, грязнулька, бабуля; drunkard, gangster, scare-monger, kiddo. Однако это явление не столько собственно лексическое, сколько словообразовательное (см. позицию 29).

Подобно лексике, фразеология содержит богатейшие средства речевой выразительности, придает речи особую экспрессию и неповторимый национальный колорит. Выразительность языка во многом зависит от его фразеологии. Подавляющее большинство фразеологических единиц обозначает те же понятия, которые могут быть переданы словами или описательными конструкциями. Однако, фразеологизмы отличаются от синонимичных слов и описательных оборотов нюансами значения и, главным образом, экспрессией.

Замена фразеологизма словом или словосочетанием не может быть равнозначной: при такой замене исчезают нюансы значений, образы, эмоции - всё, что составляет семантико-стилистическое своеобразие фразеологизмов и делает их "мельчайшими поэтическими единицами языка" (см. позицию 45). Сравните babes and sucklings - unexperienced people; husband's tea - not strong tea; a play with the fire - a dangerous play; dribs and drabs - too little of smth; кровь с молоком - здоровый; зарубить на носу - запомнить; плакать в жилетку - жаловаться.

Совмещение в содержании фразеологических единиц номинативных и эмоционально-оценочных элементов позволяет носителям языка использовать фразеологизмы для передачи не только логического содержания мысли, но и образного представления о чем-либо, а через последнее - и для выражения эмоционального отношения к предмету мысли. Так, например, фразеологизмы odd (queer) fish - человек со странностями, cool as cucumber - невозмутимый; тертый калач, стреляный воробей образно характеризуют качества человека (чудаковатость, спокойствие, опытность) и вместе с тем показывают определенное к нему отношение (шутливое, ироническое, презрительное), что не позволяет использовать эти выражения в нейтральной ситуации, когда подобное отношение отсутствует.

Как и в лексике, во фразеологии со стилистической точки зрения выделяется пласт нейтральных фразеологических единиц и стилистически окрашенные пласты.

Яркая эмоциональная окрашенность, оттенки которой чрезвычайно многообразны, характерна для разговорных фразеологических единиц. Она создается как отдельными их компонентами, так и тем образно-метафорическим значением, которое возникает в результате сочетания этих компонентов.

Чистыми знаками эмоций являются междометия. Эти слова составляют совершенно особый слой лексики, поскольку у них нет предметно-логического значения. В междометиях сосредоточены все типические черты, отличающие эмоциональную лексику: синтаксическая факультативность, то есть возможность опущения без нарушения отмеченности фразы, отсутствие синтаксических связей с другими частями предложения; семантическая иррадация, состоящая в том, что присутствие хотя бы одного эмоционального слова придает эмоциональность всему высказыванию (см. позицию 45).

Многие эмоциональные слова, а междометия в особенности, выражают эмоцию в самом общем виде, даже не указывая на её положительный или отрицательный характер. "Oh" , например, может выражать и радость, и печаль, и многие другие эмоции: Oh, I'm so glad; Oh, I'm so sorry; Oh, how unexpected!

Значительной части междометий присуща четко выраженная эмоциональная окраска, что ограничивает их использование в определенных ситуациях общения. Так, например, бранным междометиям (by Jove, черт возьми) свойственна грубая просторечная окраска.

Кроме отдельных междометий существуют и междометные фразеологические единицы МФЕ, через которые выражаются эмоции. МФЕ не могут сочетаться со словами или сочетаниями слов. Контекстуальная реализация МФЕ происходит путем соотнесенности.

МФЕ свойственны два типа фразеологического значения:

1) Целостное междометное значение МФЕ с константной зависимостью компонентов;

2) Разделительно-целостное значение МФЕ с константно-вариантной зависимостью компонентов.

В результате экспрессивного переосмысления МФЕ превращаются в обобщенные выразители эмоций и волеизъявления, а иногда и того, и другого вместе и утрачивают свои первоначальные предметно-логические значения, то есть значения подобных междометных образований является немотивированным.

МФЕ не обладают ни номинативным, ни коммуникативным значением и образуют особый класс ФЕ с целостным или разделительно-целостным междометными значениями.

Граница между чисто эмоциональными междометиями и эмоционально-оценочными не всегда достаточно отчетлива. Среди МФЕ мы находим оборот "by the Lord Harry" - черт возьми (The Lord Harry - шутливое прозвище дьявола). Этот оборот употребляется для усиления высказывания и часто выражает негодование, возмущение, раздражение. То же можно сказать и о некоторых других МФЕ.