Феномен "воображаемого партнера"

В детском возрасте, в болшинстве случаев в 4-ом году жизни, в вербальных и невербальных проявлениях детей, в их деятельности проявляются особенные проявления психической активности, которые подразумевают собой наличие некоего “воображаемого” объекта, с которым ребенок манипулирует, разговаривает, приписывая ему (объекту) особенности реально существующей личности (речь, действия, мнение и т.д.), к которым относятся как к персонам, “персонажам наделенным собственной психической активностю” (Чеснокова О.Б., Яремчук М.В., 2002).

В психологии этот феномен известен более как “феномен воображаемого партнера”. Именно партнера, так как у детей взаимодействие с “воображаемым партнером” (далее – ВП) выходит за рамки единичной игровой активностии, и в деятельность ребенка ВП вовлечен, как некий помощник, друг и основная сторона общения.

Феномен ВП в научной психологии исследуется более 50-и лет, но до сих пор остаются нерешенными некоторые вопросы относилтельно природы его происхождения, роли и значиения в развитии личности ребенка. Является ли наличие ВП результатом психотравматических переживаний ребенка, свидетельствует ли о наличии неблагополучной эмоциональной, морально-психологической атмосферы, среды в котором растет ребенок или же это закономерное возрастное новообразование? Свидетельствует ли долговременное существование этого феномена об уходе ребенка в мир фантазий, в свой внутренний мир, или напротив, посредством ВП ребенок начинает и учится разграничивать реальный мир от своего внутреннего мира, от своих фантазий?

Наблюдения свидетельствуют о том, что ВП может “присуствовать” в игре ребенка как невидимым образом, т.е. быть полностью воображаемым, также его образ может иметь материальную опору, т.е. проецироваться на реальные объекты, причем не имеющие сходство с человеческим лицом или физиономией вообще (например подушка, ручка, шахматная фигура).

Маленькая А. (3,2 годика) держа в руках длинную подушку говорит. “Теперь мы с моей “сестричкой” будем кофе пить, а потом я ей уложу волосы феном”. А в другой раз во время прогулки держит за руку ВП (хотя в руках ничего нету) и говорит. “Мы с моей сестричкой идем гулять, она очень любит гулять”.

Во втором случае почему мы можем быть уверенными, что речь идет именно о ВП а не о свойственном детям одухотворении неживых объектов, так как они (объекты) в случае с ВП переживаются детми как некие субъекты имеющие особенности не характерные своему внешнему физическому облику, строению (например шахматная фигура коня не переживается ребенком как лошадка, а переживается как “сестричка”, “подружка”, которая играет с ней в куклы). Причем бывает, что ВП у ребенка появляется то как польностью воображаемая субъективная реальность, то как проекция этой самой воображаемой раельности на определенные физические объекты.

Как показывают исследования (по Чеснокова О.Б., Яремчук М.В., 2002) феномен ВП встречается у детей 4-12 лет. В дошкольном возрасте ребенок может взаимодействовать с ВП в присуствии других людей или же информировать близких о событиях связанных с ВП.

Маленькая А. держа в руке подушку одевает на нее панамочку и говорит. “Смотри папа какая у меня красивая “сестричка”. Или же в другой раз подходит к маме и говорит. “Знаеш мама, моя “сестричка” сказала что ей грустно и она хочет мультик посмотреть”.

А в школьном возрасте взаимодействие с ВП постепенно переносится во внутренний план, причем о содержании своих фантазий ребенок может и не рассказывать окружающим (Чеснокова О.Б., Яремчук М.В., 2002).

И мы, все чаще сталкиваясь в профессиональной практической деятельности с феноменом ВП, решили детально изучить этот феномен на практике. Основной целью нашего исследования было уточнение сущности феномена ВП – представляет ли он из себя игру или является определенным типом галлюциноза? Исходя из этого поставили перед исследованием 2 задачи: 1) выявление основных критериев различения нормальных и патологических проявлений, развития ВП; 2) выявление основных функций ВП.

Мы изучили 7 случаев наличия у детей феномена ВП. Работа велась с каждым ребенком индивидуально. Исследование длилось 8 месяцев, однако среднняя продолжительность работы с одним ребенком состовила примерно 3 недели, по 2 встречи в неделью. В состав условной группы вошли 2 девочки и 5 мальчиков в возрасте от 3-х до 5 лет. Основными методами исследования были индивидуальное и ко-рисование, игра в куклы и сочинение волшебной сказки.

Критерии различия нормы и патологии. Чеснокова О.Б. и Яремчук М.В. основными критериями различия “воображаемого партнера” в рамках нормального и патологического развития отмечают совокупность следующих признаков: 1) адекватность различения ребенком реального и воображаемого мира; 2) влияние взаимодействия ребенка с ВП на реальные контакты с другими людьми (препятствует или нет); 3) возрастные рамки существования ВП; 4) длительность существования ВП; 5) значение ВП для ребенка.

Наблюдения сделанные нами показали, что можно ввести по крайней мере, еще один критерий определения нормы и патологии, а именно: имеют ли нечто общее характеристики ВП с личностными особенностями самого ребенка (например насколько “желания” ребенка и ВП расходятся; ребенок спокойный, комформный а ВП агрессивен и упрям).

М. 3 года: “Мой “друг” хочет отрезать руки ноги моему мишке, но я не хочу он (мишка) хорошый, я заплачу если он это сделает”.

Если путем простого анализа можно понять что, то что делает или то что говорит ВП исходят из личности самого ребенка, из его переживаний, потребностей и желаний, то данный полюс критерия тяготеет к нормальным проявлениям развития.

Хотя и тогда, когда невозможно или очень трудно определить насколько проявления ВП детерминированы личностными особенностями ребенка, и тогда нельзя сразу предпологать, что в данном случае имеем дело с психопатологией. Быть может ребенок проецирует те свои желания, потребности и переживания, которые скрыти от его сознания и исходят из глубин бессознательного. Но опять же тут стоит ставить еще одно условие: насколько “нормально” то явление, что импульсы бессознательного проецируются путем их атрибуции на ВП, а самим ребенком не осознаются и не проявляются в его поведении.

Функции ВП. Принято описывать следующие функции ВП:

Защита ребенком себя от страхов, которые возникают от осознания того факта, что окружающая реальность не поддается их контролю;
Избавление ребенка от чувства вины при нарушении моральных норм и способ избежать наказания;
Компенсация и преодоление тяжелой психотравмирующей ситуации.

Анализируя результаты своих исследований Чеснокова О.Б. и Яремчук М.В. отметили следующие функции ВП:

Функция ориентировки – ребенок проигрывает разные варианты значимых для себя ситуаций, переживая связанными с ними эмоции и объективируя свои переживания, за счет чего и ориентируется в проблемной ситуации и проигрывает способы ее изменения во внутреннем плане;
Компенсаторно-замещающая – моделирование позитивных ситуаций общения в случае реальных проблемных или обыденных социальных контактов.
Защитная - стабилизация самооценки ребенка в случае длительных психотравмирующих ситуаций, угрожающих образу Я; снижение отрицательных эмоциональных переживаний и уровня фрустрации.

Функции ВП. Результаты исследований Чеснокова О.Б. и Яремчук М.В. показали наличие следующих функций ВП: 1) функция ориентировки; 2) компенсаторно-замещающая функция; 3) защитная функция.

Однако, наши наблюдения показали, что относительно выявления и классификации функций ВП есть один ньюанс, который не учитывают многие специалисты, а именно: перед тем как классифицировать те или иные функции ВП, необходимо диференцировать их (функции) по двум категориям – в рамках нормального развития ВП и патологического развития ВП.

Наши наблюдения показали, что в рамках нормы феномен ВП имеет определенные функции, и в данном случае ВП является как бы средством опосредования психичических функций эго самого ребенка. В случае нормы ребенок умело пользуется, манипулирует образом, персонажем ВП, и последний же выступает как нечто - существование которого зависит от воли ребенка. В этом отношении (в рамках “нормы”) феномен ВП относится к тем проявлениям психики которые Hagen L. называл «смутным помешательством» (по Ясперс К., 1996). Сюда относятся те случаи, когда человек, иногда произвольно исходя из внутренней потребности, создает вокруг себя выдуманный мир и вступают с ним в оживленные отношения, не будучи ни в малейшей мере уверенными в реальности последнего. Причем, как отмечает Jaspers K., они не дают окружающему сбить себя с толку и исполняют выбранную ими самими роль точно, как артисты, так что создается видимость, как будто они ощущают вымышленное окружение, в то время как внимательное наблюдение приводит к выводу о необоснованности подобных предположений (Ясперс К., 1996). Это более похоже на игру, и с этой точки зрения феномен ВП по сущности выступает как своебразный вид игры.

Нами былы выявлены и классифицированы следующие функции ВП (в рамках нормы):

Оценочная - ребенок пробирует разные стили поведения сперва приписывая их (точнее мотивы) ВП, потом оценивает реакции и оценки окружающих, после чего и решает выбрать или нет данный стиль поведения;
Компенсаторно-коммуникативная – посредством чего ребенок реализует свою потребность в общении;
Компенсаторно-поведенческо-ролевая – в данном случае оно проявляется в реализации ребенком своих потребностей в проявлении определенных видов активности, которые ему запрешены (например пить кофе “как взрослые”). В основном это те формы поведения которые подчеркивают его принадлежность ролевым моделям взрослых (ставить запреты “как взрослые” или улаживать спать);
Компенсаторно-эмоцианально-замещающая – проявляется как классический фрейдовский механизм защиты - замещение, “проявление инстинктивного импульса переадресовывается от более угражающего объекта или личности к менее угрожающему. Расспространенный пример – ребенок, который, после того как его наказали родители, толкает свою младшую сестру, пинает ее собачку или ломает ее игрушки” (Хьелл Л., Зиглер Д., 2005).

Однако иначе дело обстоит с патологическим развитием феномена ВП. В данном случае будет не совсем точно говорить о каких нибудь функциях, так как в этом случае ребенок воспринимает ВП как реально и независимо от своего сознания и воли существующего субъекта активности, деятельности. Если в случае “нормы” ВП выступает как средство проявления защитных механизмов личности и отражает опосредованные формы проявлений этих самых механизмов, то в данном случае (в случае патологического развития) неуместно говорить о функциях ВП также, как например о функциях галлюцинаций. И в этом отношении феномен ВП больше походит на галлюциноз.

§ºñ¨³Ï³Û³Ï³Ý ÁÝÏ»ñáç¦ ý»ÝáÙ»ÝÁ

´»·áÛ³Ý ².Ü.

Ðá¹í³ÍáõÙ ùÝÝ³ñÏíáõÙ ¿ ÙÇ Ñá·»µ³Ý³Ï³Ý »ñ¨áõÛÃ, áñÝ ³é³í»É Ñ³ÛïÝÇ ¿ ·Çï³Ï³Ý Ñá·»µ³ÝáõÃÛ³Ý Ù»ç, áñå»ë §»ñ¨³Ï³Û³Ï³Ý ÁÝÏ»ñáç ý»ÝáÙ»Ý¦: Ð»ÕÇÝ³ÏÁ ÁÝ¹Ñ³Ýñ³óÝ»Éáí ³Û¹ áÉáñïáõÙ Ï³ï³ñí³Í ³ÛÉ Ù³ëÝ³·»ïÝ»ñÇ ¨ ë»÷³Ï³Ý áõëáõÙÝ³ëÇñáõÃÛáõÝÝ»ñÇ ³ñ¹ÛáõÝùÝ»ñÁ ³é³ÝÓÝ³óÝáõÙ ¿ §»ñ¨³Ï³Û³Ï³Ý ÁÝ»ñáç¦ ý»ÝáÙ»ÝÇ ÝáñÙ³É ¨ ³Ëï³µ³Ý³Ï³Ý ½³ñ·³óáõÙÝ»ñÁ, ¨ í»ñçÇÝÇë ÑÇÙÝ³Ï³Ý ·áñÍ³éáõÛÃÝ»ñÁ:

Список литературы

1. Бегоян А.Н. (2008) Феномен “воображаемого партнера” – игра или галлюциноз? // Всероссийская межвузовская конференция молодых ученых «Психология – наука будущего» 30-31 октября 2008 г.

2. Хьелл Л., Зиглер Д. (2005) Теории личности, М.: “Питер” 2005

3. Чеснокова О.Б., Яремчук М.В. (2002) Феномен “воображаемого партнера” в детском возрасте // Вопросы психологии 2002/2

4. Ясперс К. (1996) Собрание сочинений по психопатологии в 2 тт. Т. 2 — M.: Издательский центр «Академия»; СПб.: «Белый Кролик»

Արման Ն. Բեգոյան

հոգեբան, հոգեթերապևտ