Диплом: Задержка психического развития

Диплом: Задержка психического развития

Содержание

Введение

Глава I. Теоретическая часть

1.1. Литературный обзор....................5

§1. Особенности развития мышления у детей 5-6 лет с нормальным развитием ......5

§2. Особенности развития мышления у детей с ЗПР..........11

1.2. Нейропсихологический подход к исследованию мышления в норме и с

ЗПР.........................18

§1. Мозговые основы мышления.................18

§2. Виды нарушения мышления..................31

Глава II. Экспериментальная часть

2.1. Постановка проблемы и задачи исследования ........48

2.2. Методы исследования...................52

2.3. Анализ и описание результатов полученных при исследовании

особенностей мышления....................58

2.4. Сравнительный анализ результатов исследования в контрольной и

экспериментальной группе................63

Выводы.............................66

Заключение...........................67Библиография.........................69

Введение

Уже давно было обращено внимание на то что ряд вредных факторов может

обусловить нарушение темпа развития ребенка . Это дало возможность выделить

синдром психологического инфантилизма у детей.

В отечественной литературе психофизический инфантилизм был описан в работах

М.О. Гуревича, В.А. Гиляровского, Г.Е. Сухоревой, Т.П. Симсон, М.Я.

Серейского, Е.Н. Крыловой, А.Ф. Мельниковой.

Для этого типа аномалий характерна задержка развития наиболее поздно

созревающих отделов центральной нервной системы.

В период преддошколного детства развитие мышления ребенка определяется

преобладающей ролью восприятия, ведущей предметно - эрудитной деятельностью

ребенка и носит наглядно действенный характер, т.е. это мышление в котором

отражение существенных связей и отношений предметной действительности

осуществляется в процессе манипулирования, выполнения действий с реальными

объектами. В рамках этой формы мышления формируется предпосылки для более

сложных формы наглядно-образного мышления, когда осуществление какого-либо

действия может происходить без участия практических действий, только в плане

представлений, оперируется только образами.

В начале образное мышление ребенка еще связано с конкретными мышлениями и их

свойствами, однако уже пределы непосредственно воспринимаемого наглядно-

образное мышление одно из основных новообразований дошкольного возраста здесь

оно формируется и переживает свой расцвет.

Развитие наглядно-действенного и наглядно-образного мышления происходит

тесной связи с формированием логического мышления, основы которого

закладывается в дошкольном возрасте. Чем лучше и полнее использованы

возможности этого возрастного периода, чем лучше развиты элементарные формы

мышления ребенка наглядно-действенное и наглядно-образное, тем легче

происходит переход к более сложным формам мышления в том числе логическому,

понятийному. [20]

Объект исследования дети 5-6 лет с нормальным развитием и с ЗПР .

Предмет. Особенности интеллектуальной деятельности у детей 5-6 летнего

возраста с нормальным развитием и с ЗПР.

Актуальность проблемы выбранной темы дипломной работы заключается в изучении

и экспериментальном исследовании особенностей мышления у детей 5-6 лет с

нормой в психическом развитии и детей с задержкой психического развития.

Цель исследования – Сравнение особенностей мышления у детей 5-6 летнего

возраста с нормальным развитием и с ЗПР.

Задачи.

1. Изучить особенности мышления у детей 5-6 летнего возраста с нормальным

развитием и с ЗПР.

2. Проведение экспериментально - психологического исследования для

изучения особенностей мышления у детей 5-6 лет с ЗПР.

3. Сопоставить данные исследования особенностей мышления у детей 5-6 лет с

нормальным развитием и у детей с ЗПР.

Гипотеза исследования: у детей 5-6 лет с задержкой психологического

развития имеются различия в особенностях мышления по сравнению со здоровыми

детьми их возраста.

Практическая значимость результаты полученные путем данного исследования

будут использоваться для психодиагностических целей, а также для дальнейших

исследований в области нейропсихологии данного возраста, в составе

комплексной медико психолого социальной коррекции детей с ЗПР.

Глава I. Теоретическая часть

§1. Особенности развития мышления у детей 5-6 лет с нормальным развитием.

Многочисленные наблюдения педагогов показали, что ребенок не научившемуся

мыслить, в начальных классах обычно приходит в разряд неуспевающих. Одним из

важных направлений этой задачи выступает создание условий. Обеспечивающих

полноценное умственное развитие детей, связанное с формированием устойчивых

познавательных интересов, умений и навыков мыслительной деятельности, качеств

ума, творческой инициативы.

Однако, такие условия обеспечиваются пока не в полной мере, поскольку все еще

распространенным примером в практике научения является организация действий

ребенка по образцу. Излишне часто детям предлагаются упражнения

тренировочного типа, основанные на подражании, не требующие мышления. В этих

условиях недостаточно развиваются такие качества мышления, как глубина,

критичность, гибкость, которые являются сторонами его самостоятельности. [9]

Умственное развитие, развитие мышления является важной стороной в развитии

личности ребенка, в частности в его познавательной сферы. Мышлению человека

характерен активный поиск связи и отношений между разными событиями, именно

направление, на выделение прямо не наблюдающихся связей и отношений, на

выделение в видах и явлениях главных и неравных, существенных и

несущественных деталей отличает мышление как познавательный процесс от

восприятия и ощущений.

При выделении связей и отношений можно действовать по разному, в одних

случаях, чтобы установить отношения между предметами, нужно их реально

изменить, преобразовать. В других случаях достаточно, не трогая сами

предметы, изменять лишь их образы, мысленно представляя.

Возможны и такие случаи, когда отношения между вещами устанавливают, не

прибегая к практическому изменению вещей, а только путем рассуждений и

умозаключений.

Таким образом, во всех трех указанных случаях, человек устанавливает

невидимые отношения вещей, т.е. мыслит по-разному, с помощью разных средств,

разных способов. В первом случае, это будет практическое мышление, наглядно-

действенное, поскольку здесь человек для выяснения отношений действует с

предметами. Во втором случае, мышление будет наглядно-образным, поскольку

здесь для выяснения отношений оперирует лишь в мыслительном плане, с образами

предметов, если предмет в заданный момент здесь присутствует или с его

представлениями, если предмет отсутствует. В третьем случае мышление будет

словесно-логическое, поскольку здесь для выяснений человек использует слова

(а не сами предметы или их образы), которые лишь обозначают предметы, строят

из этих слов суждения, которые связаны по правилам логики, от общих суждений

к частному.

Итак, мышление ребенка осуществляется тремя способами: наглядно-действенным,

наглядно-образным, словесно-логическим.

Для мышления дошкольника характерно такое качество, как непроизвольность,

малая управляемость и в постановке мыслительной задачи, и в ее решении, они

чаще и легче задумываются и над тем, что им интересней, что ух увлекает. [7]

Главные линии развития мышления в дошкольном детстве можно наметить следующим

образом: дальнейшее совершенствование наглядно-действенного мышления на базе

развивающегося воображения: улучшения наглядно-образного мышления на основе

произвольной и опосредственной памяти; начало активного формирования

словесно-логического мышления путем использования речи как средства

постановки и решения интеллектуальных задач.

Словесно-логическое мышление ребенка, которое начинает развиваться в конце

дошкольного возраста, предполагает уже умение оперировать словами и понимать

логику рассуждений. Способность использовать словесные рассуждения при

решении ребенком задач можно обнаружить уже в среднем дошкольном возрасте, но

наиболее ярко она проявляется в феномине эгоцентрической речи, описанном

Ж.Пиаже. Другое явление, открытое им же и относящиеся к детям данного

возраста, - нелогичность детских рассуждений при сравнении, например,

величины и количества предметов – свидетельствует о том, что даже к концу

дошкольного детства, т.е. к возрасту около 6 лет, многие дети еще совершенно

не владеют логикой.

Развитие словесно-логического мышления у детей порождает как минимум два

этапа. На первом из них ребенок усваивает значения слов, относящихся к

предметам и действиям, научается пользоваться ими при решении задач, а на

втором этапе им познается система понятий, обозначающих отношения, и правила

логики рассуждений. Последнее обычно относится уже к началу школьного

обучения. [27]

Н.Н. Подьяков специально изучал, как идет у детей дошкольного возраста

нормирование внутреннего плана действий, характерных для логического

мышления, и выделил шесть этапов развития этого процесса от младшего до

старшего дошкольного возраста. Это этапы следующие:

1. Ребенок еще не в состоянии действовать в уме, но уже

способен с помощью рук, манипулируя вещами решать задачи в

наглядно–действенном плане, преобразуя соответствующим образом проблемную

ситуацию.

2. В процессе решения задачи ребенком уже включена речь, но

она используется им только для называния предметов, с которыми он

манипулирует в наглядно-действенном плане. В основном же ребенок по-прежнему

решает задачи руками и глазами; хотя в результате выполненного практического

действия.

3. Задача решается в образном плане через манипуляцию

(манипулирование) представлениями объектов. Здесь. Вероятно осознаются и

могут быть словесно обозначены способы выполнения действий, направленных на

преобразование ситуации с целью найти решение поставленной задачи.

Одновременно происходит дифференциация во внутреннем плане конечных

(теоретических) и промежуточных (практических) целей действия. Возникает

элементарная форма рассуждения вслух, не отделенного еще от выполнения

реального практического действия, но уже направленного на теоретическое

выяснение способа преобразования ситуации или условий задачи.

4. Задача решается ребенком по заранее составленному,

продуманному и внутренне представленному плану. В его основе – память и опыт,

накопленные в процессе предыдущих попыток решения подобного ряда задач.

5. Задача решается в плане действий в уме с последующим

выполнением той же самой задачи в наглядно-действенном плане с целью

подкрепить найденный в уме ответ и далее сформулировать его словами.

6. Решение задачи осуществляется только во внутреннем плане с

выдачей готового словесного решения без последующего обращения к реальным,

практическим действиям с предметами.

Важный вывод, который сделал Н.Н. Подьяков из исследований развития детского

мышления, заключается в том, что у детей пройденные этапы и достижения в

совершенствовании мыслительных действий и операций полностью не исчезают, но

преобразуются, заменяются новыми, более сложными, совершенными. Они

трансформируются в «структурные уровни организации процесса мышления» и

«выступают как функциональные ступени решения творческих задач». При

возникновении новой проблемной ситуации, или задачи, все эти уровни снова

могут включиться в поиск процесса ее решения как относительно самостоятельные

и вместе с тем как составляющие логические звенья целостного процесса поиска

ее решения. Иными словами, детский интеллект уже в этом возрасте

функционирует на основе принципа системности. В нем представлены и при

необходимости одновременно включаются в работу все виды и уровни мышления:

наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое. [22]

В дошкольном возрасте начинается развитие понятий, в итоге чего примерно к

подростковому возрасту у детей оформляется словесно-логическое, понятийное

или абстрактное мышление. Как же идей этот специфический процесс?

Трех-четырех летний ребенок может использовать слова, которые мы, взрослые,

анализируя словесную структуру языка и речи, называем понятиями. Однако

использует он их иначе, чем взрослый, зачастую не полностью понимая их

значение, ребенок пользуется ими как ярлыками заменяющими действие или

предмет. Ж.Пиаже называл эту стадию речемыслительного развития детей,

ограничив ее 2 – 7 годами, дооперациональной по той причине что здесь ребенок

еще фактически не знает и грамматически не применяет прямых и обратных

операций, которые, в свою очередь, функционально связаны с пользованием

понятиями, по крайней мере в их начальной, конкретной норме. [11]

§2. Особенности развития мышления у детей с ЗПР

Проблема соотношения болезненных расстройств и нарушений психического

развития особенно специфична для детского возраста, т.к. из-за незрелости

нервной системы практически любое боле или менее длительное патогенное

влияние на мозг приводит к отклонениям психического онтогенеза. Задержка

психического развития (дизоногения) консультируется чаще других, более грубых

нарушений психического созревания. Ее диагностика, тесно связанная

практическими вопросами школьной зрелости и проблемой неуспеваемости,

основывается чаще сего на недостаточности запаса знаний, ограниченности

представлений, необходимых для усвоения школьных предметов,

несформированности учебных интересов и преобладаний игровых, незрелости

мышления, не обладающего, однако, олигофренической структурой. Большинство

зарубежных исследователей связывают ЗПР с явлениями «минимальной мозговой

дисфункции» и так называемой культурной депривации. [12]

В течение последних лет в отечественной дефектологии и детской психиатрии

проводится комплексное – клиническое, нейрофизиологическое, психологическое и

педагогическое – изучение соответствующих групп детей. При классификации

данной аномалии развития М.С. Певзнер и Т.А. Власовой были выделены две

основные клинические группы задержки психического развития:

1) связанная с неосложненным и осложненным психическим и психофизическим

инфантилизмом,

2) связанная с длительными атеническими и церебрастеническими состояниями.

В этой квалификации весьма существенным оказался акцент в одной группе на

зрелости эмоционально-волевой сферы, в другой – на роли нейродинамических

расстройств, затрудняющих познавательную деятельность.

Открытие экспериментальных школ для детей с ЗПР потребовало разработки

критериев отбора в эти учреждения. Для ограничения клинических форм,

требующих специальных условий обучения, от более легких вариантов,

корригируемых путем индивидуального подхода в массовой школе. Возникла

необходимость дальнейшей дифференциации данной аномалии развития в отношении

как ее тяжести, так и структуры. [3]

Психический инфантилизм

К этой группе отнесены варианты инфантилизма вызванные органической

заболеваний, патохарактерологических формирований личности.

Преимущественная задержка развития познавательной сферы

В зависимости от преобладания той или иной группы нарушений могут быть

условно выделены три основных варианта данной аномалии развития.

1. Задержка развития познавательной сферы,

преимущественно связанная с нейродинамическими нарушениями (инертностью,

ригидностью, недостаточной переключаемостью, истощаемостью).

2. Задержка развития, связанная с преимущественным

негрубым нарушением ряда «инструментальных» корковых и подкорковых функций.

Результатом этих нарушений является задержка формирования речи.

3. Задержка развития познавательной сферы,

обусловленная преимущественной незрелостью регуляции высших психических

функций (инициативности, планирования, контроля).

Первые обобщения клинических данных о детях с ЗПР и общие рекомендации по

организации коррекционной работы с ними были даны в книге Т.А. Власовой и

М.С. Певзнер «О детях с отклонениями в развитии» (1973). Интенсивное и

многоплановое изучение проблем ЗПР в последующие годы способствовало

получению ценных научных данных. Результаты этих исследований привели к

мысли, что стойко неуспевающие дети по своему составу разнообразны. При

изучении детей дошкольного возраста, отстающих в развитии от своих

сверстников, эти возможности необходимо учитывать, прежде всего.

Рассматривая систематизированные сведения о детях дошкольного возраста с ЗПР,

ученые заинтересовались вопросами: как понимается разными авторами содержание

термина «задержка психического развития»? Какие наиболее характерные

клинические особенности этого состояния выделяются в частности, у детей,

готовящихся в школу? Как решаются проблемы диагностики, типологии, коррекции

ЗПР в дошкольном возрасте. [10]

Дети с ЗПР, несмотря на значительную вариабельность, характеризуются рядом

признаков, позволяющих ограничить это состояние, как от педагогической

запущенности, так и от олигофрении: они не имеют нарушений отдельных

анализаторов, не являются умственно отсталыми, но в то же время стойко не

успевают в научении вследствие поли клинической симптоматики – незрелости

сложных форм поведения, целенаправленной деятельности на фоне быстрой

истощаемости, утомляемости, нарушенной работоспособности. Патогенической

основой этих симптомов, как показывают исследования ученых, клиницистов и

психологов, является перенесенное органическое заболевание центральной

нервной системы. [26]

Стойкая задержка психического развития имеет органическую природу. В этой

связи принципиальным является вопрос о причинах, обуславливающих данную форму

патологии развития многие исследователи (М.С. Певнер, Г.Е. Сухарева, К.С.

Лебединская, а так же Л.Тарнопол, П.К. Вендер, Р.Корбов и д.р.) в качестве

таких существенных причин считают: патологию беременности (травмы беременной

и плода, тяжелые интоксикации, токсикозы, несовместимость крови матери и

плода по резус-фактору и д.р.), врожденные болезни плода (например сифилис),

недоношенность, асфиксию и родовые травмы, ранние (в первые 1-2 года жизни)

постнатальные заболевания (дистрофирующие инфекционные заболевания – в первую

очередь, желудочно-кишечные, мозговые травмы и некоторые другие).

Цифровые данные распределения причин задержки психического развития по

степени значимости содержатся в ряде исследований. Так, а работе

Ю.Дауленскене (1973) показало, что 67,32% обследованных детей с ЗПР имели

патологию внутриутробного развития и тяжелые заболевания на первом году

жизни. Л. Тарнопол в 39% случаев отмечает инфекционную внутриутробную

этиологию задержки, в 33% случаев – родовые и постнатальные травмы, в 14% -

«стрессы» во время беременности. Некоторые авторы отводят определенную роль в

возникновении задержки генетическому фактору (до 14%).

Таким образом, с позиции современного понимания закономерностей аномального

развития психики ребенка клиническая характеристика отдельных вариантов

задержки психического развития и их прогноз определяются в первую очередь

преимущественным нарушением тех или иных интеллектуальных функций, степенью

выраженности этого нарушения, а также особенностями его сочетания с другими

энцифалопатическими и невротическими расстройствами и их тяжестью. [8]

Всестороннее и глубокое познание действительности возможно лишь при участии

мышления, которое является познавательным высшим процессом.

Мышление есть процесс познания общих и существенных свойств предметов и

явлений, познания связей и отношений, существующих между ними.

В ощущениях, восприятиях реальность отражается лишь некоторыми сторонами

качествами, признаками и их совокупностями. Тогда как в процессе мышления

осуществляется отражение таких свойств признаков предметов и явлений, которые

невозможно познать только с помощью органов чувств; однако мышление

неразрывно связано с чувственным познанием, т.к. чувственная основа является

основным источником мысли, главным информатором об окружающем мире. Вместе с

тем, мышление человека всегда устремлено на неизведанное, для познания его

чувственная основа узка и ограниченна.

В отличие от ощущения и восприятия мышление носит обобщенный характер, и

осуществляются посредством языка. Связь мышления с языком сохраняется

неразрывно, выражает ли человек свои мысли вслух или думает молча. [37]

Для мышления человека характерна проблемность, поиск, который начинается с

постановки вопроса-сигнала.

Когда ребенку рекомендуют подумать, то всегда указывают, на какой вопрос

следует ответить, какую задачу надо решить. Чем более богаты, системны и

подвижны знания человека, тем успешнее он справляется с мыслительной задачей.

Найденное правильное решение есть понимание, т.е. установление новых для

данного явления связей и отношений. Процесс мышления совершается на основе

накопленного опыта. Именно опыт и практика проверяют правильность или

ошибочность познания, являясь источником мыслительной деятельности, практика

вместе с тем служит основой и главной областью применения результатов

мышления. Человек мыслить вне деятельности не может.

Физиологической основой мышления является сложная аналитико-синтетическая

деятельность коры больших полушарий головного мозга.

Сравнительное изучение детей с ЗПР и нормально развивающихся детей

дошкольников, предпринятое дефектологами, позволило выявить своеобразие

мышления у детей с ЗПР.

При ЗПР недостаточность мышления проявляется, прежде всего в слабости

аналитико-синтетической деятельности, в низкой способности к отвлечению и

обобщению, в затруднении понимания смысловой стороны любого явления. Темп

мышления замедлен, туго подвержен, страдает переключаемостью с одного вида

умственной деятельности на другой. Недоразвитие мышления находится в прямой

связи с общим нарушением речи, поэтому словесные определения, не связанные с

конкретной ситуацией, устанавливаются детьми с большим трудом. Даже при

достаточном словарном запасе и сохраненном грамматическом строе во внешне

правильной речи мало выражена функция общения. [5]

Шиф изучала наглядное мышление у детей с ЗПР. Для этого детям было предложено

найти среди 10-ти разнообразных предметов(коробочка, ножницы, чайник, ручка,

камень, ролик, пузырек, наперсток, ракушка, карандаш) такие, какие можно

заменить кружку, молоток, пробку. Эта задача занимательна и близка к

жизненной ситуации, когда за отсутствием необходимого предмета пользуются

таким, который по совокупности признаков может быть пригодным для выполнения

заданной функции.

У нормально развивающихся детей предложенная задача не вызывала затруднения,

они сразу же приступили к ее решению. Выполнение задачи вызвало у них желание

продолжить интеллектуальную игру. Дети вносили много разнообразных

предложений, так, для того, чтобы ролик служил кружкой, предлагалось

отверстие закупорить, ролик удлинить, приделать к нему ручку, такая

воображаемая конструктивная деятельность являлась сложной умственной работой,

в которой один этап сменялся на другой.

На 1-ых этапах анализ был направлен на выявление внешних сходных объектов, на

последнем этапе дети находили функциональное сходство. Для нормально

развивающихся детей при решении мыслительной задачи было характерно

взаимодействие образцов восприятия, памяти, представлений, их подвижность и

динамичность.

Решение этой же задачи у детей с ЗПР – иное. Уже при выполнении 1-го задания

дети заявили, что среди предметов нет кружки, говорили о том, что бывают в

«буфете», «на кухне» и т.д. В ходе эксперимента у детей этой группы не

удалось добиться последовательности в выполнении заданий. Лишь в отдельных

случаях дети выделяют отдельные признаки предметного сходства, которые давали

возможность признать анализируемые объекты пригодными для выполнения новых

функций. [38]

1.2. Нейропсихологический подход к исследованию мышления в норме и с ЗПР

§1. Мозговые основы мышления.

Нейропсихология мышления относится к числу мало разработанных разделов

нейропсихологии.

Как и во всех других разделах нейропсихологии, разработка проблемы мозговой

организации мышления зависит от взглядов на мышление как психическую функцию

и общих принципов соотношения психических функций с мозгом (т.е.

представлений об их локализации). Современная психологическая наука

рассматривает мышление как активную психическую деятельность, направленную на

решение определенной задачи, которая подчиняется всем законам психической

деятельности. Мышление возникает лишь при наличии соответствующего мотива и

постановке определенной задачи (под которой в психологии понимается некая

цель, появляющаяся перед субъектом в определенных условиях). Мыслительная

деятельность проходит ряд этапов, или стадий: стадию предварительной

ориентировки в условиях задачи; стадию формирования программы и выбора

средств решения задачи (т.е. стадию выработки общей стратегии ее решения);

стадию непосредственного осуществления различных операций, направленных на

решение задачи; стадию контроля за промежуточными и конечным результатами;

стадию сличения конечного результата с условиями задачи и ожидаемым

результатом. В качестве операций, которые используются в мыслительной

деятельности выступают различные вербально-логические, числовые, наглядно-

образные «умственные действия», сложившиеся в общественно-исторической

практике человека и усвоенные в процессе обучения.

В отечественной психологии мышление рассматривается как качест­венный скачок

в континууме познавательных функций, как процесс, имеющий опосредованный

характер и культурный социально-исторический генез. [ 39 ]

Если изучение проблемы мозговой организации речи имеет столетнюю историю, то

можно с полным основанием сказать, что изучение проблемы мозговой организации

мышления не имеет истории вовсе.

С самого начала развития философии и психологии было принято

противопоставлять понятия «мозг» и «мысль», и если исследователь хотел

показать, что психические процессы коренным образом отличаются от мозговых,

он пользовался этим противопоставлением. Поэтому проблема мозговых механизмов

абстракции, категориальной установки, логического мышления либо не ставились

вовсе, либо ставились лишь для таких противопоставлений, как чувственное и

рациональное, материя и мышление.

Такое противопоставление в равной степени было свойственно идеалистической

философии и психологии; концепции о невозможности свести разум или

категориальную мысль к материальным механизмам мозга выдвигались многими

морфологами мозга, психиатрами и неврологами (Монаков, 1914; Гольдштей,

1927,1948). [19]

История психологии знает лишь одну группу концепций, исходящих из обратного,

но все эти концепции предполагали отказ от представлений о своеобразии

мышления и сводили мышление к более элементарным механизмам – это были либо

ассоциации и структурные процессы, либо же это был открытый отказ от проблемы

мышления и замена ее проблемой «выработки условных рефлексов», или

«научения».

Отказ от изучения мозговой организации мышления понятен, если подходить к

мышлению феноменологически, как к неделимому духовному акту. Однако он

становится совершенно необоснованным, если вопрос будет стоять не об отношении

к мозгу мышления в целом (или тем более его продуктов), а об отношении к мозгу

мышления как сложной формы психической деятельности.

Именно к этому сводится основной подход современной нейропсихологии; при

таком подходе проблема мозговых основ интеллектуальной деятельности перестает

быть только философской и приобретает конкретный научный характер.

Остановимся сначала на современных представлениях о мышлении, его основных

формах и составляющих звеньях, после чего перейдем к интересующему нас

вопросу о его мозговой организации. Коротко остановимся так же и на истории

изучения этой проблемы. [19]

Столетие назад представления о мышлении исчерпывались указанием на

комбинирование ассоциаций различной сложности, из которых ассоциации по

смежности считались наиболее простыми, а ассоциации по сходству или контрасту

предполагали более сложные логические отношения. Ассоциационистские

представления о психологической природе мышления имели ряд слабых сторон, что

привело их к кризису.

Направленный, избирательный процесс мышления нельзя было понять как результат

механического воздействия отдельных ассоциаций, несмотря на то, что еще в

начале прошлого века Гербарт, впервые попытавшийся построить нечто вроде

математической модели мышления, попробовал вывести направленность мысли из

победы наиболее сильных и оттеснения более слабых представлений; его

концепция продолжала оставаться формальной схемой, не объясняющей, чем

определяется сила представлений; данная концепция не объясняла природы

мышления как избирательного направленного на некоторую цель пластичного

процесса, подчиненного ситуации.

Упрощенные ассоциационистские представления о мышлении были полностью

отвергнуты лишь в самом начале ХХ века, когда немецкие ученые, относящиеся к

так называемой Вюрцбургской школе (Кюльпе, Ах, Бюлер, Мессер), выразили

сомнения в том, что мышление человека вообще может быть выведено из

ассоциации представлений, и попытались показать, что подлинное мышление

заключается в непосредственном «усмотрении отношений» и может не включать в

свой состав ни образов (представлений), ни словесных компонентов, ни их

ассоциаций и что акт мышления является такой же самостоятельной и независимой

психической функцией, как и акт восприятия или припоминания.

Заслугой Вюрцбургской школы является то, что она впервые выделила мышление

как самостоятельную единицу психологического исследования. Однако этот

процесс был достигнут дорогой ценой, признание мышления изначальным и

неделимым актом который может быть описан лишь субъективными методами,

фактически закрывало пути к естественно - научному его исследованию.

То же можно сказать и в отношении попыток поменять мышление как единую

структуру, построенную по законам, близким к законам целостного восприятия

которые были сделаны представителями гештальтпсихологии (Келлер, 1917;

Вертгеймер,1925,1945,1957; Коффка 1925; Дункер, 1935). Если исходные

положения о мышлении как о целостном акте высказанные этими исследователями,

несомненно, заслуживают внимания, то их нежелание видеть в построении этого

акта ничего, кроме структурных законов «целостности» и «прегнантности»,

отнюдь не способствовало дальнейшему его исследованию.

Существенные сдвиги в психологическом изучении процессов мышления были

достигнуты с переходом к конкретному анализу основных средств мышления и

основных динамических структур, выявляющихся при рассмотрении активного

мышления как вероятностного процесса.

Еще 1930-е годы Л.С. Выготский показал, что процессы анализа и обобщения,

составляющие основу мыслительного акта, зависят о смыслового строения слова и

что значение слова, составляющие основу понятия, формируется в детском

возрасте. Если в начале за словом стоит синкретическое объединение тех

впечатлений, которые ребенок получает от внешнего мира, то затем в нем

объединяются наглядные признаки целой практической ситуации, а еще позже оно

начинает обозначать целые отвлеченные категории.

Анализ основных этапов развития понятия, проделанный Ж. Пиаже (1921-1961г.г.),

позволяет осознать всю ту сложность смыслового строения слова, которое является

основным средством формирования понятий, и представить с достаточной ясностью

многообразие смысловых матриц, стоящих за словом на отдельных этапах развития

ребенка. Кроме того, он дает возможность проследить, как эти наглядные матрицы,

отражающие ситуационный характер мышления, постепенно сменяются матрицами -

отвлечениями, включающими в свой состав целую иерархию отношений общности,

составляющих основной аппарат категориального мышления. Изучение последних,

которое в дальнейшем было проделано целой группой исследователей (Брунер,

1956,1957), позволило сделать решающий шаг к подробному анализу мышления

как целостного динамического акта. [18]

Разработка вопроса о структуре мышления была предпринята на основе общей

концепции строения активной психической деятельности, которая была

сформулирована в работах ряда выдающихся отечественных психологов –

последователей Л.С. Выготского (А.Н. Леонтьев, 1959; П.Я. Гальперин, 1959; и

др.). В других странах психологический анализ конкретных форм мышления был

связан,прежде всего с разработкой эвристической теории мышления, которая

противопоставляла мышления человека принципам работы быстродействующих

счетно-решающих устройств (Ньювелл, Шоу, Саймон, 1958; Фейгенбаум, 1963).

Все эти исследования привели к созданию достаточно четких представлений о

мышлении как о конкретной психической деятельности и выделению его составных

частей, которые в равной мере проявляются как в наглядно-действенном, так и в

вербально- логическом, дискурсивном мышлении. На основании этих представлений

нейропсихология вместо поиска мозгового субстрата мышления вообще начала

искать системы мозговых механизмов, которые обеспечивают его составные звенья

и этапы.

Попытаемся в самых кратких чертах резюмировать представления о мышлении

человека как целостной форме психической деятельности, которые принимаются

сейчас всеми исследователями.

Психологи, единодушно исходя из того, что мышление возникает только в тех

случаях, когда у субъекта существует соответствующий мотив, делающий задачу

актуальной, решение ее необходимым, и когда субъект оказывается в ситуации,

относительно выхода, из которой у него нет готового (врожденного или

привычного) решения. Это положение можно сформулировать иначе, указав, что

исходным для процесса мышления всегда является наличие определенной задачи,

под которой психология понимает некую цель, возникающую перед субъектом в

определенных условиях, которых субъект должен сориентироваться, чтобы наметить

путь, который привел бы его к достижению этой цели (адекватному решению

задачи).

Первый этап, непосредственно следующий за возникновением задачи, сводится

не к производству соответствующих реакций, а, наоборот, к задержке импульсивно

возникающих реакций, ориентировке в условиях задачи, анализу входящих в нее

компонентов, выделению ее наиболее ее существенных частей и соотнесению их друг

с другом. Такая предварительная ориентировка в условиях задачи является

обязательным начальным этапом всякого реального процесса мышления, без которого

никакой интеллектуальный акт не может быть реализован.

Вторым этапом процесса мышления является выбор одного из

альтернативных путей решения и формирование общего пути (схемы) решения задачи

, который делает некоторые ходы более вероятными и оттесняет все неадекватные

альтернативы. Часто эту фазу интеллектуального акта обозначают как фазу

выработки общей стратегии мышления.

Наличие упоминавшихся уже многомерных связей значения слова, которые

участвуют во всех формах мышления, обусловливает вероятностную структуру

мыслительного акта; каждая задача неизбежно предполагает сеть альтернатив,

одна из которых выбирается субъектом исходя из характера связи, скрывающихся

за значением слова.

Этот процесс анализа условий задачи и выбора определенной альтернативы из

многих возможных составляет психологическую сущность тех процессов

«эвристики», которые последние годы привлекают особое внимание исследователя.

Создание общей схемы решения задачи и выбор адекватной системы альтернатив

переводит субъекта на следующую фазу мышления, которая состоит в подборе

соответствующих средств и обращению к тем операциям, которые могут быть

адекватными выполнению общей схемы решения задачи.

Такими операциями чаще всего является использование готовых кодов (языковых,

логических, числовых), сложившихся в процессе общественной истории и пригодных

для того, чтобы реализовать идейную схему или гипотезу. Некоторые психологи

обозначают этот третий этап – нахождения нужных операций –

термином тактика, отличая его от этапа нахождения стратегии решения

задачи.

Процесс использования соответствующих операций является не столько творческим,

сколько исполнительным этапом мышления, сохраняя, однако, иногда большую

сложность. Как показали работы Л.С. Выготского (1934,1956,1960), а затем

многочисленные исследования П.Я. Гальперина и его сотрудников (П.Я. Гальперин,

1959), процесс мышления проходит через несколько этапов: начинается он

с этапа развернутых внешних действий (проб и ошибок), затем имеет место

этап развернутой внешней речи, на котором осуществляется нужный поиск,

завершается процесс сокращением, свертыванием внешнего поиска и переходом к

своеобразному внутреннему процессу, когда субъект опирается на уже готовые,

усвоенные им системы кодов (языковые и логические – в дискурсивном вербальном

мышлении, числовые – в решении арифметических задач). Наличие таких хорошо

усвоенных внутренних кодов, составляющих операционную основу умственного

действия, является основой выполнения мыслительных операций и становится у

взрослого субъекта, хорошо овладевшего этими кодами, прочной основой

операционной фазы мышления.

Использование описанных кодов приводит субъекта у следующему – четвертому

этапу мыслительного акта, который в течение многих десятилетий оценивался

как последний, но который согласно современным представлениям еще не завершает

интеллектуального акта. Этим этапом является собственно решение задачи или

нахождение ответа на поставленный вопрос.

Как было показано целым рядом исследователей (П.К. Анохин,1955,1953,1968;

Миллер, Прибрам, Галантер,1960), за этапом нахождения ответа необходимо следует

пятый этап – сличения полученных результатов с исходными условиями

задачи; если полученные результаты согласуются с исходными условиями

задачи, Мыслительный акт прекращается, если же они оказываются

несоответствующими исходным условиям или рассогласованными с ними, поиски

нужной стратегии начинаются снова и процесс мышления продолжается до тех пор,

пока адекватное, согласующееся с условиями решение не будет найдено.

Изложенные представления о психологической структуре мышления с выделением

его основных этапов раскрывают совсем иные перспективы анализа мозговых

механизмов этого процесса, чем те, которых исследователи придерживались

раньше.

Подавляющееся число неврологов, пытавшихся подойти к мозговым механизмам

интеллектуального акта, считали возможным ограничивать свои исследования

поисками того мозгового субстрата, который мог бы рассматриваться как основа

отвеченных понятий – этих основных звеньев интеллектуального акта.

Именно такой характер носили попытки большинства психиатров, описывавших

явления деменции, сопровождавшей органические поражения мозга, и они

характеризовали подобные нарушения мышления как распад абстрактных понятий и

переход к конкретным формам отражения действительности. На этих же позициях

стоял и выдающийся невролог К.Гольдштейн (1944,1948), который считад

возможным характеризовать интеллектуальные дефекты, возникающие при очаговых

поражениях мозга, в таких терминах, как «распад абстрактных установок» или

«распад категориального поведения».

Нет нужды говорить о том, что сведение нарушений мышления, возникающих при

очаговых поражениях мозга, к распаду абстрактной установки в лучшем случае

указывает лишь на одно возможное звено сложной патологии мыслительного акта.

Нарушение категориального поведения является скорее следствием большой цепи

измерений, происходящих в интеллектуальной деятельности заболевшего человека,

чем их причиной; и нарушение категориального поведения, по данным самого К.

Гольдштейна, могло возникнуть при самых разных по локализации очаговых

поражениях мозга и, следовательно, является общим результатом сложного

патологического процесса.

Совершенно естественно поэтому, что многолетние исследования неврологов,

исходивших из этой концепции, фактически не привели у каким-нибудь

определенным результатам, помогающим уяснить мозговые механизмы описываемого

явления.

Таким образом, возникла необходимость в ином подходе, требующем внимательного

изучения того, как именно нарушаются отдельные звенья описанного выше

процесса мышления при различных по локализации поражениях мозга. [19]

Клинические наблюдения показывают, что нарушение мотивов и целей, которые

могут возникнуть при глубоких поражениях мозга, с одной стороны, и при

поражениях лобных долей мозга – с другой приводят к специфическим нарушениям

процессов мышления, глубоко отличным от случаев, когда локальное поражение

вызывается или нарушением следов кратковременной слухоречевой памяти (при

поражениях левой височной области), или невозможностью совмещать отдельные

элементы информации в единые, симультанные схемы (при поражениях теменно-

затылочных отделов мозга), что в различных случаях процесс решения задач

страдает в разных звеньях. Мы можем встретиться с нарушением способности

удерживать задачу, тормозить импульсивно возникающие попытки сразу же найти

ответ на поставленные вопросы без предварительной ориентировки в ее основных

условиях; может нарушаться также способность создавать гипотезы, осуществлять

набор из возможных ходов, использовать соответствующие операции или коды и,

наконец, сличать полученные результаты с исходными условиями задачи и

оценивать адекватность полученного решения.

Разрушение различных отделов больших полушарий неизбежно приводит к

возникновению разных по структуре нарушений мышления. Изучая эти

нарушения, можно подойти к анализу мозговых систем, принимающих участие в

построении мыслительного процесса, совершенно иным путем, чем это делали

классики психиатрии и неврологии. [18]

В нейропсихологии имеется еще одно направление в изучении мозговой организации

мышления, связанное прежде всего с именами Н.П.Бехтеревой, М.Н.Ливанова и ряда

других авторов. Это направление посвящено изучению роли глубоких

подкорковых структур мозга в интеллектуальной деятельности. Разрабатывая в

целом проблему вер­тикальной мозговой организации высших психических функций,

это направление внесло существенный вклад и в понимание мозговых механизмов

процессов мышления.

Изучение роли глубоких структур мозга в реализации высших пси­хических функций

является новым этапом в развитии нейропсихоло­гии. Существенный прогресс в этой

области связан с внедрением в нейрохирургию стереотаксической техники,

позволяющей изучать со­стояние психических функций до и после хирургического

воздействия на определенные подкорковые структуры. Систематические

исследо­вания нейронной активности разных подкорковых структур при вы­полнении

различных интеллектуальных заданий (счет в уме, припо­минание слов по заданному

правилу и др.) показали, что любая ин­теллектуальная деятельность

сопровождается активацией целого ряда подкорковых структур («жестких» и

«гибких» звеньев функциональных систем); при этом паттерны импульсной

активности этих структур в определенной степени отражают семантическое значение

слов и вербально-логических операций и поэтому могут рассматриваться как

ней­рофизиологические «семантические коды» интеллектуальной деятель­ности

(Н.П.Бехтерева, 1971, 1980; В.М.Смирнов, 1976 и др.). Эти данные

имеют принципиальное значение для понимания мозговой организа­ции мышления.

[39]

К указанному направлению работ относится и исследование, про­веденное на

больных, страдающих паркинсонизмом и мышечной ди­строфией, подвергавшихся

стереотаксической операции на VL-ядре зрительного бугра (Т.Ш.Гагошидзе,

1984 и др.). Опыты показали, что в первые 5-8 дней после операции на VL-ядре

таламуса наблюдаются снижение продуктивности и избирательности

вербально-логической интеллектуальной деятельности, разного рода нарушения

наглядно-образного мышления, понимания логико-грамматических структур,

отражающих пространственные представления. Обнаружены и латеральные различия в

нарушениях интеллектуальной деятельности: пос­ле левосторонней криоталамотомии

преимущественно страдают рече­вые мнестико-интеллектуальные функции, после

правосторонней - наглядно-образные формы мышления (а также другие

пространствен­ные функции). Латерально различные нарушения высших психических

функций - вербальных и невербальных - обнаружены при поражениях разных структур

лимбической системы (поясной извилины, гиппокампа) (С.Б.Буклина, 1997а,

1998 и др.).

Работа по изучению нарушений мышления при поражении разных подкорковых

структур находится еще в начальной стадии, однако полученные результаты

свидетельствуют о важной специфической роли (различной в левом и правом

полушариях) этих структур в мозговой организации интеллектуальной

деятельности.

В нейропсихологии началась разработка и других направлений в изучении

мозговых механизмов мышления: изучение мозговой организации интеллектуальной

деятельности при синдроме «расщеплен­ного мозга»; при «чернобыльских»

Страницы: 1, 2