Личностные особенности подростков, склонных к табакокурению

С наступлением пубертатного периода такие подростки стремятся высвободиться из-под родительской опеки. Реакция эмансипации у неустойчивых подростков тесно сопряжена все с теми же желаниями удовольствия и развлечения. Истинной любви к родителям они никогда не питают. Родные для них - лишь источник средств для наслаждений.

Не способные сами занять себя, они очень плохо переносят одиночество и рано тянутся к уличным подростковым группам. Трусость и недостаточная инициативность не позволяют им занять место лидера. Обычно они становятся орудиями таких групп. Угон автомашин и мотоциклов с целью покататься составляет существенную часть их делинквентности.

Учеба забрасывается. Никакой труд не становится привлекательным. Поражает их равнодушие к своему будущему, они не строят планов, не мечтает о какой – либо профессии или о каком – либо положении для себя. Они целиком живут настоящим, желая извлечь из него максимум развлечений и удовольствий. Трудности, испытания, неприятности, угроза наказаний – все это вызывает одинаковую реакцию – убежать подальше.

Слабоволие является одной из основных черт неустойчивых. Именно слабоволие позволяет удержать их в обстановке сурового и жестко регламентированного режима. Слабое место неустойчивых подростков – безнадзорность, попустительство взрослых, открывающее просторы для праздности и безделья. Лживость собственно неустойчивых подростков всегда обусловлена ситуацией. Она более всего служит цели избежать наказания, выпутаться из трудностей, заполучить какие- либо блага.

Конформный тип. П.Б. Ганнушкин метко описал некоторые черты этого типа – постоянная готовность подчиняться голосу большинства, шаблонность, банальность, склонность к ходячей морали, благонравию, консерватизму. Главная черта этого типа – постоянная и чрезмерная конформность к своему непосредственному, привычному окружению. Этим личностям свойственны недоверие и настороженное отношение к незнакомцам. Их главное качество, главное кредо – «думать как все», стараться, чтобы все у них было «как у всех» - от одежды и домашней обстановки до мировоззрения и суждений по животрепещущим вопросам. Под «всеми» обычно подразумевается непосредственное окружение. Конформная личность – полностью продукт своей среды. В хорошем окружении – это неплохие люди и неплохие работники. Но, попав в дурную среду, они со временем усваивают все её обычаи и привычки, манеры и правила поведения, как бы они ни противоречили уже имеющимся и каким бы пагубным оно ни было. Конформные подростки, лишенные собственной критичности и инициативы, «за компанию» легко спиваются, могут быть подбиты на употребление наркотиков и других психоактивных веществ, могут быть втянуты в групповые правонарушения, на побег из дома или на расправу с «чужаком».

Мы остановились только на некоторых характерологических типах подросткового возраста, которые в большинстве своем составляют группу риска и требуют повышенного внимания.

Основным мотивом поведения подростков, склонных к аддиктивному поведению, является бегство от невыносимой реальности. Но чаще встречаются внутренние причины, такие как переживание стойких неудач в школе и конфликты с родителями, учителями, сверстниками, чувство одиночества, утраты смысла жизни, полная не востребованность в будущем и личная несостоятельность во всех видах деятельности и многое другое. От всего этого хочется убежать, заглушить и изменить свое психическое состояние, пусть временно, но в «лучшую» сторону. Личная жизнь, учебная деятельность и окружающая их среда рассматриваются ими чаще всего как «серые», «скучные», «монотонные», «апатичные». Этим детям не удается найти в реальной действительности какие-либо сферы деятельности, способные привлечь их внимание, увлечь, обрадовать, вызывать эмоциональную реакцию. И только после употребления различных психоактивных веществ они достигают чувства приподнятости без реального улучшения ситуации. Они в группе, они приняты, их поняли. Далее ситуация в микро- и макросреде (семья, школа, одноклассники и пр.) становится еще более непереносимой, конфликтной. Так возникают все большая зависимость и отторжение от реальной действительности. За последнее время увеличилось число синдромов, относящихся к аддиктивному и компульсивному поведению. Под компульсивным поведением подразумевается поведение или действие, предпринимаемое для интенсивного возбуждения или эмоциональной разрядке, трудно контролируемое личностью и в дальнейшем вызывающие дискомфорт. Такие паттерны поведения могут быть внутренними (мысли, образы, чувства) или внешними (работа, игра). Компульсивное поведение дает возможность имитации хорошего самочувствия на короткий период, не разрешая внутриличностных проблем. К импульсивному поведению относятся следующие его разновидности: переедание, стремление к риску и стрессу, стремление достижения, потребность в изоляции и т.д.

Такое поведение можно считать патологическим, если оно отражает единственный способ совладения со стрессом (КулаковС.А., 2000). Аддиктивная активность носит избирательный характер - в тех областях жизни, которые пусть временно, но приносят человеку удовлетворение и вырывают его из мира эмоциональной пустоты, бесчувственности. Они могут проявить активность для достижения цели, связанной с добывания алкоголя, наркотиков и прочее, вплоть до совершения аморальных и криминальных поступков.

1.3 Психологические особенности личности, склонной к аддиктивному поведению

Б. Сегал выделяет следующие психологические особенности личности с аддиктивными формами поведения:

1. Снижение переносимости трудностей повседневной жизни, наряду с хорошей переносимостью кризисных ситуаций.

2. Скрытый комплекс неполноценности, сочетающийся с внешнепроявляемым превосходством, внешняя социабельность, сочетающаяся со страхом перед стойкими эмоциональными контактами.

3. Стремление говорить неправду.

4. Стремление обвинять других, зная, что они не виновны.

5. Стремление уходить от ответственности принять решения.

6. Стереотипность, повторяемость поведения.

7.Зависимость.

8. Тревожность.

Раскрывая основные особенности личности со склонностью к аддиктивному поведению, В.Д. Менделевич (1998) обращает внимание на рассогласование психологической устойчивости в случаях обыденных отношений и кризисов. В норме, как правило, психически здоровые люди легко («автоматически») приспосабливаются к требованиям обыденной жизни и тяжелее переносят кризисные ситуации. Они, в отличии от лиц с разнообразными аддикциями, стараются избегать кризисов и волнующих нетрадиционных событий.

Анализируя особенности личности, В.Д. Менделевич ссылается на Е. Берна и через призму его теории раскрывает сущность аддиктивной личности. По мнению Е.Берна, у человека существует 6 видов голода:

1. Голод по сенсорной стимуляции.

2. Голод по признанию.

3. Голод по контакту и физическому поглаживанию.

4. Сексуальный голод.

5. Структурный голод, или голод по структурированию времени.

6. Голод по инициативе.

У аддиктивной личности каждый вид голода обостряется. Они не находят удовлетворения чувству голода в реальной жизни и стремятся снять дискомфорт и неудовлетворение реальностью стимуляцией тех или иных видов деятельности. Они пытаются достичь повышенного уровня сенсорной стимуляции (отдают предпочтение громким звукам, ярким краскам, резким запахом.) Голод по признанию удовлетворяется неординарностью поступков. Структурный голод- это стремление заполнить время событиями.

Объективно и субъективно плохая переносимость трудностей повседневной жизни, постоянные упреки в неприспособленности и отсутствии жизнелюбия со стороны близких и окружающих формирует у аддиктивных личностей скрытый комплекс неполноценности. Они страдают оттого, что отличаются от других, что не способны «жить, как люди». Однако такой временно возникший «комплекс неполноценности» оборачивается гиперкомпенсаторной реакцией. От заниженной самооценки, навеваемой окружающими, индивиды переходят сразу к завышенной, минуя адекватную. Появление чувства превосходства над окружающими выполняет защитную психологическую функцию, способствуя поддержанию самоуважения в неблагоприятных микросоциальных условиях - условиях конфронтации личности с семьей или коллективом. Чувство превосходства зиждется на сравнении «серого обывательского болота», в котором находятся все окружающие, и «настоящей свободной от обязательств жизни» аддиктивного человека [10].

Внешняя социабельность, легкость налаживания контактов сопровождается манипулятивном поведением и поверхностью эмоциональных связей. Они страшатся стойких и эмоциональных контактов вследствие потери интереса к одному и тому же человеку или виду деятельности и опасения ответственности.

Стремление говорить неправду, обманывать окружающих, а также обвинять других в собственных промахах вытекает из структуры аддиктивной личности, которая пытается скрыть от окружающих собственный «комплекс неполноценности», обусловленный неумением жить в соответствии с устоями и общепринятыми нормами.

Таким образом, основным в поведении аддиктивной личности является стремление к уходу от реальности, страх перед обыденной, наполненной обязательствами и регламентациями «скучной» жизнью, склонность к поиску эмоциональных запредельных переживаний даже ценой серьезного риска для жизни и неспособность быть ответственным за свои поступки [19]. Такой уход происходит (осуществляется) путем искусственного изменения своего психического состояния посредством приема некоторых психоактивных веществ. Приобретение и употребление этих веществ, приводит к постоянной фиксации внимания на определенных видах деятельности.

Наличие аддиктивного поведения указывает на нарушенную адаптацию к изменившимся условиям микро- и макросреды. Ребенок своим поведением «кричит» о необходимости оказания ему экстренной помощи, и меры в этих случаях требуются профилактические, психолого-педагогические, воспитательные в большей степени, чем медицинские.

Аддиктивное поведение является переходной стадией и характеризуется злоупотреблением табакокурением или ПАВ в сочетании с другими нарушениями поведения, порой криминального характера. Среди них специалисты выделяют случайные, периодические и постоянные употребления табачных изделий.

Традиционно в аддиктивное поведение включают: алкоголизм, наркоманию, токсикоманию, табакокурение, то есть химическая аддикция, и нехимическая аддикция - компьютерная аддикция, азартные игры, любовные аддикции, сексуальные аддикции, работоголизм, аддикции к еде (переедание, голодание) [18].

Табакокурение - состояние, характеризующееся явлениями психической и физической зависимости, настоятельной потребностью в повторном многократном употреблении табачных продуктов, принимающей форму непреодолимого влечение.

В определенных условиях при жизненных неудачах бывает, что подростки теряют веру в собственные силы и стараются приспособиться к стрессовым ситуациям. Для некоторых кажущийся выход из положения - это курение.

Физическая зависимость — состояние, когда употребляемое вещество становится постоянно необходимым для поддержания нормального функционирования организма и включается в схему его жизнеобеспечения. Лишение этого вещества порождает синдром отнятия (абстинентный синдром).

Основными причинами распространения и употребления табака являются сложившиеся социально – экономические условия. Курение больше не считается злом, так как в последнее время появилось большее зло токсикомания и наркомания. Людям свойственно рассматривать любые события в свете сравнения их с подобными – именно поэтому вид курящего подростка уже не вызывает бурной реакции у взрослых. Табакокурение стало считаться «дурной привычкой». Люди не понимают, что курение – это завимимость.

Существует биологический механизм формирования зависимости, реализующийся через процессы, протекающие в организме - биохимические, биоэлектрические, биомембранные, клеточные, тканевые и так далее [25].

Становление аддиктивного поведения отличается широким индивидуальным своеобразием, но в целом можно выделить ряд достаточно закономерных этапов.

1 этап. Первые пробы. Совершаются обычно под чьим либо влиянием или в компании. Немалую роль здесь играет любопытство, подражание, групповая конформность и мотивы группового самоутверждения. Глубинная мотивация восходит к присущей человеку потребности в изменении состояния сознания: вероятность того, что первые пробы перерастут в развернутый процесс формирования аддиктивного поведения и последующего перерастания в болезнь тем больше, чем меньше возраст при первых пробах и чем меньше потребность в изменении сознания удовлетворяется социально одобряемыми или допустимыми способами. Выбор средства на этом этапе непроизволен и зависит от этнокультурных особенностей, особенностей субкультуры, опыта группы и доступности средства. Достоверных статистических данных о времени совершения первых проб нет, но эмпирический опыт позволяет утверждать, что до наступления 18 лет подавляющее большинство подростков так или иначе знакомится с психоактивными веществами. По разным причинам (удовлетворенное любопытство, страх наказания, опасения пристраститься, неприятные ощущения и переживания, разрыв с компанией и т.д.) первые пробы чаще всего не имеют продолжения (исключение составляют табакокурение и культурно санкционированная алкоголизация).

2 этап. Поисковое аддиктивное поведение. Следующий за первыми пробами этап экспериментирования с разными видами психоактивных веществ – алкоголем, медикаментами, наркотиками, бытовыми и промышленными химикатами. Обычно оно присуще младшему подростковому возрасту. Для одних подростков важно употребление как знак принадлежности к группе, для других – сам факт изменения состояния сознания («отруб», «отключка»), для третьих – качество вызываемых эффектов и особенности «кайфа». Как правило, этот этап разворачивается в компании и оформляется по алкогольному типу – для веселья, раскованности, обострения восприятия, снятия сексуальных барьеров, выражения отношения («Не нюхаешь, значит, не уважаешь»). Характерно активное экспериментирование с поиском новых средств и способов их употребления (например, «зарядка» летучими веществами фильтр-коробки противогаза). По мере прохождения этого этапа формируется индивидуальное предпочтение одного из средств или предпочитаемый спектр. Чаще это происходит после 15 лет. Индивидуальной психологической зависимости еще нет, но может формироваться групповая психическая зависимость, «автоматически» запускаемая сбором группы. От такого полисубстантного аддиктивного поведения отличается моносубстантное, когда и первые пробы, и поисковое экспериментирование определяются доминирующей культурной традицией (самогон в сельских районах России, гашиш, опиаты, насвай и т.д. – в других этносоциальных средах). Решающее место в работе с аддиктивным поведением принадлежит педагогике и социальной педагогике.

3 этап. Переход аддиктивного поведения в болезнь. Происходит под влиянием множества разнообразных факторов, которые можно условно разделить на социальные, социально-психологические, психологические и биологические.

Социальные – нестабильность общества, доступность психоактивных веществ, отсутствие позитивных социальных и культурных традиций, контрастность уровней жизни, интенсивность и плотность миграции и др.

Социально-психологические – высокий уровень коллективной и массовой тревоги, разрыхление поддерживающих связей с семьей и другими позитивно-значимыми группами, романтизации и героизация девиантного поведения в массовом сознании, отсутствие привлекательных для детей и подростков досуговых центров, ослабление межпоколенных связей.

Психологические – незрелость личностной идентификации, слабость или недостаточность способности к внутреннему диалогу, низкая переносимость психологических стрессов и ограниченность совладающего поведения, высокая потребность в изменении состояния сознания как средстве разрешения внутренних противоречий и конфликтов, конституционально акцентуированные особенности психологии.

Биологические – природа и «агрессивность» психоактивного вещества, индивидуальная толерантность, нарушение процессов детоксикации в организме, изменяющие системы мотиваций и контроля за течением заболевания.

Следует отметить, что среди причин употребления табака наиболее часто упоминаются следующие:

· Социальная согласованность. Если курение принято в группе, к которой человек принадлежит или с которой он себя идентифицирует, он почувствует необходимость курить самому, чтобы показать свою принадлежность к этой группе.

· Удовольствие. Одна из главных причин, почему подростки курят – это ощущение себя взрослым, могущим позволить себе небрежно стряхивать пепел, эффектно прикуривать и т.д. Это – эффект «маски взрослого»

· Доступность. В настоящее время табачные изделия можно купить везде, тем более что правило «не продавать табачные и спиртные изделия детям до 16 лет», практически ни где не соблюдается. Продавцы ночных палаток не обращают внимания на возраст покупателя, так как важнейшим для них является выручка.

· Любопытство в отношении курения заставляет некоторых подростков начать курить и самим.

· Враждебность. Табакокурение может выглядеть символом оппозиции ценностям общества.

· Достаток и досуг могут привести к скуке и потере интереса к жизни, и выходом и стимуляцией в этом случае может оказаться табакокурение.

· Уход от физического стресса. Большинству людей удается справляться с наиболее стрессовыми ситуациями их жизни, но некоторые пытаются «придумать своеобразный ритуал» [36]. Таким ритуалом является не раз слышанная любым из нас фраза: «Сейчас я покурю, успокоюсь».

1.4 Способы освобождения от табачной зависимости

Зависимость — это не только проблема, затруднения и болезнь. В китайском языке одним и тем же иероглифом означается и «опасность», и «возможность», соответствующие греческому слову «кризис» [15]. Наличие серьезно сформированной зависимости предоставляет самому зависимому субъекту шанс радикально трансформировать, обновить и очистить все полотно собственной жизни — и воодушевленно приняться за свободное чистописание своей судьбы. Рабство в плену зависимости связано с недостатком психологической культурности и психорегуляционной опытности. Зато ясна и альтернатива зависимому поведению. Она заключается в намеренном освоении приемами управления собственным развитием.

На сегодня в мире насчитывается до 120 способов лечения табачной зависимости (практически постоянно применяется около 40) [37]. Но ни один из них не является универсальным, каждый имеет свои достоинства и недостатки, каждый имеет свою "аудиторию". Опыт показывает, что изолированное применение любого метода лечения - медикаментозного, иглорефлексотерапии, витаминов, биоэнергетики, лазероакупунктуры и др., - без психотерапии имеет недостаточный и кратковременный эффект. Объясняется это тем, что эмоциональная привязанность человека к сигарете бывает настолько сильна, что отказ от курения порой равнозначен расставанию с близким другом.

Здесь роль психотерапевта заключается в том, чтобы постепенно разидеализировать сигарету, дать время на то, чтобы свыкнуться с этой трагической мыслью о скором прощании с "другом". Для многих сигарета - это способ общения. Во время перекуров люди знакомятся, общаются.

Несмотря на важность проблемы лечения никотиновой зависимости, изучена она далеко не достаточно. Слабо разработанными остаются многие вопросы клиники и лечения табачной зависимости. Отчасти это может быть связано с отношением общества к курению как к социально приемлемой привычке. Вместе с тем большинство специалистов считают, что никотинизм является вариантом токсикомании, причем одним из наиболее упорных и трудно поддающихся лечению. Так же как и большинство других токсикомании, никотинизм проходит через фазы психологической и физической зависимости с формированием на заключительной стадии абстинентного синдрома, характеризующегося появлением ряда соматических и психических неприятных ощущений при прекращении курения.

Однако табачной зависимости присущ и ряд специфических черт, отличающих ее от других мании. Так, при ней не развивается выраженных психических нарушений и изменений личности, что, очевидно, и делает этот вид патологического пристрастия социально терпимым. Кроме того, при никотинизме роль психологических факторов в становлении пристрастия, по-видимому, выше, чем при любой другой токсикомании. До сих пор неясно, каким образом никотин может оказывать эйфоризирующее действие. В некоторых работах доказывается, что, хотя никотин и играет определенную роль в формировании табачной зависимости, она весьма мала по сравнению со значением психологических факторов. [29]

Отсюда с очевидностью вытекает ведущее место методов психологического воздействия в лечении никотинизма. Терапия этого состояния — весьма сложная, комплексная задача, в основном разрабатываемая психиатрами и психотерапевтами. Вместе с тем несомненно, что в российских условиях далеко не каждый больной обратится к психиатру с просьбой избавить его от пристрастия к курению. Поэтому действия врача общей практики, а также узких специалистов в различных областях соматической медицины в отношении этой категории пациентов также имеют немаловажное значение.

Очевидно, что даже такая простейшая мера, как совет врача прекратить курение, оказывается достаточно действенной: в 9,7% случаев больные бросают курить на срок 12 месяцев и более. Цифра впечатляющая, особенно если учесть громадную численность курильщиков. Тем не менее, хотя большинство курильщиков признаются, что совет врача был бы для них самым важным мотивационным фактором для прекращения курения, только 40 — 50% из них когда-либо получали такую рекомендацию. И лишь 4% врачей считают, что они могут эффективно влиять на курильщиков в плане отказа от вредной привычки.

С чем же связана столь пессимистическая оценка медиками своего потенциала? Быть может, она обусловлена тем, что не все врачи дают по-настоящему квалифицированный совет курильщикам. Действительно, практически любой больной и безо всяких рекомендаций знает о том, что «курить вредно». Другое дело, что далеко не каждый пациент имеет представление о том, какой именно вред курение наносит лично его здоровью. Поэтому, на наш взгляд, совет врача должен быть максимально индивидуализирован.

Курение оказывает отрицательное воздействие практически на все органы и системы. Вред, наносимый курением дыхательной и сердечно-сосудистой системам, общеизвестен. Этот факт отмечается практически всеми касавшимися данной темы авторами. Помимо этого существуют работы, в которых описывается негативное воздействие курения на органы желудочно-кишечного тракта, эндокринной системы (в том числе половые железы), органы зрения и слуха, систему крови, нервную систему и т. д. Таким образом, практически любой специалист располагает информацией, которую он мог бы применить в психотерапевтической работе со своими курящими пациентами. В ходе этой работы не следует пренебрегать данными инструментальных и лабораторных методов исследования, которые играют роль своего рода наглядного пособия при демонстрации пациенту вреда, наносимого его здоровью курением. Важно не только то, что пациент должен знать о риске, которому он подвергает свой организм. Не менее, и даже более важно то, что он должен глубоко осознавать этот риск и брать на себя ответственность за него.

Вместе с тем следует учитывать, что не для каждого человека фактор здоровья является ведущим в иерархии ценностей. Многим субъективно более важным кажется сохранение ощущения психологического комфорта и контроля над своим эмоциональным состоянием, что и достигается с помощью курения. Другим максимально значимым представляется то, как они выглядят в глазах коллектива. Каждый из этих моментов может способствовать началу и продолжению курения. Но одновременно каждый из них можно использовать для того, чтобы помочь больному избавиться от вредной привычки,

Например, пациенту, применяющему табак в качестве релаксационного (или, наоборот, стимулирующего) допинга, можно объяснить, что таким образом он получает состояние лишь иллюзорного, или, если можно так выразиться, «патологического» комфорта, вызванного воздействием наркотического вещества. Следовательно, он не только не обретает контроль над собой и над ситуацией, но, напротив, теряет его, попадая в зависимость от наркотика. Ребенку или подростку, подражающему курящим взрослым в стремлении «выглядеть старше» в глазах сверстников, можно дать понять, что, прибегая к курению, он всего лишь проявляет себя как зависимая и незрелая личность, идущая на поводу у большинства. Не следует забывать, что для многих больных чрезвычайно значимыми являются такие моменты, как внешность, работоспособность, здоровье близких (имеется в виду «пассивное курение») и др. [22]

Своеобразный прием психотерапии табачной зависимости, названный автором «парадоксальной стратегией», предложил С.М. Сенченок. Начиная с третьего-четвертого сеанса психотерапии на фоне дискомфорта, вызванного частичным прекращением курения, врач начинает отговаривать больного от борьбы с курением и предлагает отказаться от дальнейших усилий. Очевидно, что такой прием пригоден для работы лишь с некоторыми курильщиками, а именно с теми, в характере которых прослеживаются черты ригидности, упорства, настойчивости. Парадоксальный совет врача возбуждает в людях такого типа внутренне свойственный им дух противоречия, что ведет к формированию твердой установки на прерывание курения. При этом важно, чтобы врач, во-первых, правильно подобрал больных, а во-вторых, чтобы он не переусердствовал в своем мнимом стремлении отговорить пациента от дальнейших усилий. И то и другое требует определенного мастерства и психотерапевтического опыта.

В случае если пациент принял решение бросить курить, следует предложить ему по возможности безвредную и физиологичную замену тому допингу, которого он лишается. Здесь первостепенную роль играет обучение больного приемам аутогенной тренировки. Так, если пациент использует курение с целью расслабления и отдыха, можно порекомендовать ему освоить релаксационные упражнения.

В этот комплекс должны входить упражнения, направленные на мышечное расслабление (последовательная релаксация всех крупных мышечных групп, с уделением особого внимания мимической мускулатуре) и на психическую релаксацию. В качестве одного из возможных вариантов приведем упражнение, описанное В.Л. Леви:

«Вы просто закрываете глаза и стараетесь ни о чем не думать. Это не удается, так как возникают самопроизвольные мысли, представления, воспоминания и т. д. Тогда вы делаете... следующее: лишь только возникла какая-то мысль, образ, вы стараетесь мягко «соскользнуть» на что-то другое, с этого на третье и т. д... Теперь вы.думаете ни о чем, потому что думаете обо всем».

Одновременно можно использовать методику «освобождения дыхания»: фиксацию внимания на ритме дыхательных движений с параллельным самовнушением положительных эмоций в течение приблизительно 10 минут.

Если больной использует курение в качестве стимулирующего средства, показаны тонизирующие упражнения аутотренинга. Один из многочисленных примеров такого рода упражнений приводится ниже. Пациенту предлагается мысленно проговаривать следующую формулу самовнушения с одновременным максимальным «вчувствованием» в слова:

«Наливаюсь упругой силой... ощущаю небывалый прилив бодрости... сгусток энергии... концентрат воли... весь заряжен... реакция молниеносная... внимание, взрыв!»

У некоторых больных релаксационные и стимулирующие методики можно сочетать друг с другом (сначала выполняются упражнения первой, а затем второй группы). Все упражнения первоначально проводятся под руководством врача, а в последующем самостоятельно два-три раза в день и при возникновении желания закурить.

Существует достаточно обширная группа пациентов, для которой наиболее привлекательным в курении кажется не само воздействие никотина на психику, а те манипуляции, которыми акт курения сопровождается: возня с сигаретными пачками, спичками, зажигалками и прочей курительной атрибутикой. В первую очередь это молодые люди с еще не установившейся физиологической зависимостью от никотина. Вместе с тем и для курильщиков с большим стажем данный фактор нередко имеет большое значение. Об этом говорит хотя бы тот факт, что пристрастие к инъекциям никотина встречается лишь как казуистическая редкость. В данном случае требуется замена манипулирования курительными принадлежностями на манипулирование другими предметами, не имеющими отношения к курению. Это могут быть различные головоломки, эспандер, вязание, жевательная резинка и т. д., в зависимости от индивидуальных предпочтений пациента.

В тех случаях, когда у курильщика сформировалась достаточно выраженная физиологическая зависимость от никотина, возможно назначение собственно заместительной терапии в виде содержащих никотин препаратов, таких как «Никотинелл» и «Никоретте». Дозировки препаратов подбираются индивидуально в зависимости от стажа курения и его интенсивности. Содержащие никотин лекарственные средства не должны назначаться тем лицам, у которых отсутствуют признаки физиологической зависимости от никотина.

Рассмотрим другие методы терапии табачной зависимости. Наиболее распространенными и эффективными из них являются методы аверсионной терапии, направленные на выработку отрицательного условного рефлекса на курение. Подобных методов достаточно много, однако наибольшей популярностью пользуются приемы с использованием инъекций аломорфина, «быстрого курения» и гипноза.

Метод с использованием апоморфина заключается в том, что больному подкожно вводят 0,1—0,3 мл 1%-ного водного раствора апоморфина, после чего предлагают выкурить две-три сигареты. Затем, на фоне возникающих под действием апоморфина неприятных ощущений, проводят императивное внушение отвращения к курению.

Этот метод может использоваться в комплексной терапии курения, однако существенным его недостатком является то, что в данном случае характер отрицательного безусловного раздражителя (инъекция апоморфина) не совпадает с тем типом поведения, к которому вырабатывается отвращение (курение). В то же время известно, что максимальным терапевтическим эффектом обладают виды аверсионной терапии, основанные на стимулах, свойственных тому способу поведения, который требуется устранить. Данному правилу удовлетворяет методика «быстрого курения», являющаяся, видимо, самым распространенным способом лечения табачной зависимости во всем мире.

В основе метода лежит принцип, согласно которому подкрепляющий аспект любого стимула редуцируется и в конце концов становится аверсионным в том случае, если этот стимул предъявляется с необычно высокой частотой и интенсивностью. Таким образом, в данном случае в качестве отрицательного безусловного раздражителя (аверсионного стимула) используется само курение.

Сеансы «быстрого курения» проводятся, как правило, с группой больных в два-пять человек, что способствует взаимной суггестии и созданию атмосферы сотрудничества. На сеанс в качестве «зрителей» можно пригласить и будущих участников терапии. Перед его началом врач эмоционально заявляет, что «курить будет противно, гадко, отвратительно. Вид и запах табачного дыма будет вызывать отвращение, кашель, слюнотечение, тошноту и рвоту». Затем следует команда: «А теперь закуривайте!».

В последующем через каждые 6 секунд врач командует: «Затягивайтесь!», и пациент курит в таком ускоренном темпе до появления рвоты. Всего проводится три-пять сеансов.

Своеобразную модификацию данного метода разработал Г. П. Андрух. Автор предлагает пациентам курить стоя в максимально быстром темпе две сигареты одновременно. В момент появления головокружения больной должен сесть на кушетку. В отличие от традиционной процедуры во время курения пациента врач не дает команды затягиваться, а проводит императивное внушение примерно следующего содержания:

«Глубоко и непрерывно затягивайтесь, внимательно слушайте меня. Если закружится голова, сядьте на кушетку. Курите... Сердце быстро колотится, ноги как ватные, дыхание затруднено, лоб покрывается холодным потом, выделяется слюна... тошнит, рвет! Курить становится гадко, мерзко. Вот появляется кашель, душит, тошнит, подступает рвота!..» и т. д. После того как пациент садится и прекращает курить, ему в течение нескольких минут вдувают в лицо табачный дым из специального флакона, одновременно внушая, что он не только не может курить, но и не переносит запаха табачного дыма от других курильщиков.

Метод «быстрого курения» весьма эффективен, однако таит в себе потенциальную опасность мощного токсического воздействия никотина на сердечно-сосудистую и нервную системы. Поэтому проводить данный вид лечения следует только при отсутствии противопоказаний, каковыми являются, в частности, сердечно-сосудистые заболевания и эпилепсия. В качестве альтернативного метода у больных, страдающих этими заболеваниями, можно использовать похожую процедуру, в ходе которой пациент не затягивается, а только вбирает табачный дым в рот.

Гипнотерапия как способ лечения табакокурения имеет в нашей стране давние традиции. Метод относительно прост, имеет минимум противопоказаний и может с успехом применяться у гипнабельных больных. Гипнотерапию также лучше проводить с группой больных. Курс лечения состоит из 8-16 сеансов. Во время сеанса больного вводят в гипнотический транс по одной из традиционных методик (с использованием фиксации взгляда, метронома или только словесного внушения). Затем производится внушение примерно следующего содержания:

«Вам приятно и хорошо. Сердце бьется ровно, спокойно. Дыхание глубокое, равномерное. С каждым вздохом в организм проникает приятное ощущение свежести и здоровья. Но вот в воздух вплетается струйка ядовитой примеси, это табачный дым, запах горения, разложения, смерти. Вас мутит, тошнит, рвет! Запах и вкус табачного дыма невыносимы, отвратительны! (в этот момент в лицо больному выдувают табачный дым). Теперь запах табачного дыма и даже один вид курящих людей будет вызывать у вас головокружение и тошноту, С каждым последующим сеансом гипноза отвращение к табаку будет усиливаться и нарастать».

Сеанс завершают возвращением больного в релаксированное состояние с внушением бодрости в постгипнотическом периоде.

Назначение психотропных лекарств при табачной зависимости играет подчиненную, вспомогательную роль по сравнению с методами психотерапии. Это связано с тем, что, как уже отмечалось выше, пристрастие к табаку носит преимущественно психологический характер. Лечение психотропными средствами должно быть направлено на снятие тягостных явлений абстиненции у курильщика.

Терапия носит чисто симптоматический характер. При этом важно, чтобы неприятные побочные эффекты психотропных лекарств (это может быть чрезмерная седация, прибавка в весе, экстрапирамидные расстройства и др.) не перевешивали по своей субъективной значимости для больного собственно лечебного эффекта. Поэтому вид лекарства и его дозировка подбираются строго индивидуально, с учетом симптоматики и индивидуальной переносимости.

В случаях, сопровождающихся тревогой, раздражительностью, бессонницей, используются транквилизаторы бензодиазепинового ряда (седуксен, феназепам, лоразепам и др.), а также фитотранкви-лизаторы: настои валерианы, пустырника и других трав. Если абстиненция характеризуется симптомами вялости, утомляемости, снижения работоспособности, показаны средства со стимулирующим эффектом: ноотропил, настойка женьшеня, экстракт элеутерококка. При признаках депрессии назначаются антидепрессанты: некоторые авторы особенно рекомендуют доксепин (синекван); при агрессивности, дисфории малые дозы «поведенческого» нейролептика неулептила. Не следует забывать и о витаминотерапии, показанной всем больным.

Отметим в заключение, что терапия табачной зависимости всегда должна быть комплексной, сочетающей в себе несколько различных методов. Лечение лишь одним методом дает существенно худшие результаты. Однако даже если врач будет использовать самые совершенные терапевтические подходы, неизбежно останется группа больных, категорически не желающих бросить курить. В этих случаях мы должны пожелать пациенту доброго здоровья и сделать все возможное для того, чтобы минимизировать негативные последствия курения.

1.6 Особенности психокоррекционной работы с подростками

Основная цель психокоррекционной работы - создание оптимальных условий для тренировки механизмов совладения с патогенными воздействиями в соответствии с местом наименьшего сопротивления каждого типа акцентуации характера. Наиболее эффективные формы психологической коррекции заключаются в проведении групповой психотерапии и в работе с родителями девиантных подростков.

Групповая психотерапия решает следующие задачи: повышение самооценки: тренировка механизма совладения с патогенными воздействиями; увеличение чувства ответственности за свое поведение; поиск путей семейной реадаптации; расширение временной перспективы; разрушение инфантильной психологической защиты; предотвращение десоциализации подростков. Иными словами, цель групповой психотерапии научить подростка по-взрослому воспринимать окружающую жизнь и видеть пути своего развития.

Важным компонентом психокоррекционной программы является работа с семей подростка. Аддиктивное поведение может поддерживаться семьей: выполнять функцию стабилизации семьи; возникать под влиянием эмансипационных тенденций подростка; компенсировать блокированные потребности; наконец, может являться средством психологической защиты у инфантильной личности. Задача психолога — выяснить значение «симптома» внутри семьи и; попытаться оптимизировать ее функционирование (Э. Г. Эйдемиллер).

Рассмотренные в данном пункте наиболее распространенные в школьной среде виды нарушений поведения являются социально опасными по их последствиям и разрушительными для формирующейся личности. Они вызывают большие затруднения у педагогов и родителей, часто не понимающих причины девиантного поведения и являющихся его провокаторами. Поэтому задача психолога состоит не только в психологической помощи детям и подросткам, имеющим те или иные отклонения в поведении, но и в переориентации их социальной микросреды, воспитательного микросоциума.

Учитывая большую социальную значимость девиантного поведения в виде злоупотребления веществами, изменяющими психическое состояние человека, имеется огромное количество подходов к решению данной проблемы. Их можно условно разделить на две основные концепции: психолого-психотерапевтическую и медико-биологическую.

Психолого-психотерапевтическая концепция базируется на представлении о сущностной значимости личностных деформаций в возникновении, психологической коррекции табачной зависимостей.

В рамках психолого-психотерапевтической парадигмы коррекции и терапии девиантного поведения выделяется несколько аспектов. Акцент ставится, во-первых, на индивидуальном или групповом (в том числе, семейном) ракурсах; во-вторых, на способах — консультативном, коррекционном (тренинге адаптивных форм поведения) или психотерапевтическом (суггестивном; В.Д.. Менделевич, 2001).

Главной мишенью психологического воздействия при работе с подростками, у которых формируется аддиктивное поведение, является психологическая зависимость от курения, влечение к курению. По мнению большинства исследователей, психологическая коррекция влечения происходит комплексно, и на различных уровнях психической деятельности:

— на когнитивном уровне — преодоление анозогнозии;

— на уровне самосознания — влияние на самооценку, самоуважение;

— на эмоциональном уровне — комплексное лечение аффективных нарушений;

— на уровне поведения — изменение стиля и образа жизни и воздействие на среду пациента;

— на мотивационном уровне — создание и укрепление мотивов, альтернативных по отношению к патологическому влечению к табаку [27].

Немалое число специалистов, работающих с молодежью и так или иначе занимающихся профилактикой различных видов потенциально опасного поведения, хотели бы защитить недавних детей от разнообразных опасностей. Среди этих видов поведения такие, как потребление химических веществ, изменяющих поведение молодых людей, их взгляд на себя и на окружающий мир, участие в массовых или групповых молодежных встречах, несущих опасность жизни или здоровью.

Большинство работающих с молодежью специалистов осознает явный вред, связанный с потреблением табака. Cамым логичным кажется рассказать детям о том, какой вред может нести им табак, предупредить о грозящей опасности. Так, разумеется, делает большинство родителей. И те взрослые, которые не просто воспитывают своих собственных детей, но работают с большим количеством молодых людей, чувствуют необходимость сделать такое предупреждение всей молодежи.

И совершенно логично из этого вытекает появление школьных программ, направленных на профилактику курения. Там, где появляются какие-то средства на профилактическую деятельность, наше взрослое чувство долга заставляет нас думать о профилактике курения среди наших детей. Поскольку на территории пост-советских стран таких средств обычно взять неоткуда, иногда они вдруг появляются из совершенно неожиданного источника - из средств табачной индустрии. Например, компания Philip Morris в последние годы не раз удивляла мир подобными "гуманистическими инвестициями".

Но… Зачем табачной индустрии вкладывать деньги в потенциальное сужение своего будущего рынка? Все ли в таком случае в порядке с такими программами? Достигают ли эти программы того, ради чего они запускаются?

Подход риска. В последнее время довольно широкое распространение, в том числе и в школах нашей страны, получил так называемый подход риска. Суть его состоит в том, что детям нужно объяснить связанный с курением риск, а далее они будут самостоятельно и ответственно принимать решение, курить или нет. Несмотря на внешнюю убедительность данного подхода с точки зрения взрослых, он вряд ли окажет эффект на подростков.

Когда работники здравоохранения рассуждают об испытываемых населением рисках и путях их сокращения, это замечательно. Однако подобный подход может быть неуместным, когда формулируются сообщения для целевых групп. Потенциальный получатель такого сообщения может перестать воспринимать себя активно живущим и действующим индивидуумом, способным повлиять на свое здоровье. В собственном восприятии он превращается в некоторую статистическую единицу с процентами вероятности возникновения проблем, которые одними воспринимаются как ничтожно малые, а другими как невротизирующе большие.

Подход обсуждения рисков особенно проблематичен, когда целевой группой являются подростки. Сначала мы фактически поощряем подростков оставить защитный кокон детства и подвергнуть себя новым рискам в качестве компонента их нормальной подготовки к взрослой жизни. Затем мы же начинаем рассуждать о риске, связанном с курением. Обучение подростков уменьшению риска в качестве средства, препятствующего курению, не является ни желательным, ни практическим.

Кроме того, с вышеупомянутым связано явление, которое можно назвать "посметь". Если курение не воспринимается в качестве чрезвычайно опасного, оно может использоваться подростками, подготовленными к тому, чтобы рисковать, как удобный способ дифференцировать себя от тех, кто слишком робок или мал, чтобы подвергнуться риску. В то время как способность "посметь" не обязательно непосредственно связана с курением, дерзание, безусловно, является существенным компонентом общего чувства собственного достоинства - кто среди нас не хранит воспоминания о том, как мы решились сделать что-то, когда другие не пробовали, или остановились перед краем?

Если использовать тему риска в обсуждении курения, то можно обратиться к каким-либо другим его аспектам, нежели риск начала курения. Можно, например, с некурящими обсудить такой факт, что большинство опрошенных подростков не чувствуют решимости возразить тем, кто закуривает в их присутствии. С курящими же можно поговорить о том, какая требуется смелость, чтобы рискнуть отказаться от ставшего привычным курения.

Подход рекламирования некурения. Неудачи в прямой борьбе против курения и нежелание использовать конфронтационные методы привело к созданию подхода, который исходит из того, что надо не бороться с негативным явлением курения, а вместо этого пропагандировать позитивное явление - некурение. Сама по себе идея выглядит прекрасно, но значительные трудности вызывают технологии ее воплощения в жизнь. Трудность, которая свойственна этому подходу, состоит в том, что на самом деле не существует того продукта, который можно было бы предложить на рынок. Некурение - это отсутствие курения. Как можно изобразить это? Как можно связать ценностные ассоциации с чем-то, чего нельзя видеть, ощутить на вкус или потрогать? Благонамеренные попытки изобразить положительный образ жизни некурящих, к которому хотелось бы стремиться, имеют тенденцию вызывать тошноту. Подростков они могут просто мотивировать к тому, чтобы дифференцировать себя с помощью курения. Например, тот же "Филип Моррис" использовал клип, где пай-мальчик произносил правильные слова против курения. Это очень нравилось взрослым, и вызывало противоположную реакцию у подростков, так как мало кто из них хотел быть похожим на такого "пай-мальчика". Приходящие на память программы, первоначально объединявшие людей по принципу "не деланья" чего-либо, либо рассыпаются, либо скрепляются некой идеологией, которая обозначает "не делающих" что-то людей некоторыми общими атрибутами. Например, Анонимные Алкоголики, объединяющиеся потому, что они все вместе не потребляют алкоголь, начинают исповедовать некоторую свою веру, приобретают общий образ жизни, несут людям свою программу, которая помогла им самим. Пока человек, примкнувший к группе не делающих что-либо, не поймет, что можно вместе с ними "делать", он не может чувствовать вполне прикрепившимся к этой группе и обретшим в ней свое место.

Вероятно, идея "некурения" может быть базой для некоторого позитива, только тогда данная база может восприниматься в качестве оправданной.

Желание добиться весомого результата в деле профилактики курения часто провоцирует желание сконцентрировать на нем все усилия, не распыляясь на комплексную профилактику таких проблем, как потребление алкоголя и нелегальных наркотиков, ранний секс и т.д. Курящий человек имеет, как правило, целый спектр подобных проблем, и представляется, что легче решать эти проблемы отдельно, а не в комплексе. Недавно в Австралии демонстрировалась телевизионная анти-курительная реклама, главным героем которой был "крутой" парень по кличке "Вертолет", который соответствовал многим из желаемых критериев для курильщиков подросткового возраста мужского пола. Тревожащая проблема с этой умной рекламой состояла в том, что ее побеждающий некурящий герой пил пиво, устраивал скандалы в барах, создавал хаос и уходил, беспечно насвистывая, отказываясь от предлагаемой сигареты.

С одной стороны, такое представление разных видов рискованного поведения может быть полезным, поскольку оно ставит под вопрос привычные стереотипные взгляды на курение, и может заставить целевую группу по-новому увидеть собственное отношение к табаку. С другой стороны, приведенные в приложении результаты опроса молодежи о табаке еще раз свидетельствуют о сопряженности употребления алкоголя и наркотиков с курением.

Недавно в Англии был проведен опрос подростков и оказалось, что среди курящих две трети уже пробовали нелегальные наркотики, а среди некурящих - всего 1%. Из этого следует вывод, что если мы добьемся успеха в деле профилактики курения, мы сможем существенно повлиять и на уровень наркомании.

Все это, тем не менее, не означает, что все профилактические занятия должны быть комплексными, а скорее говорит о том, что в профилактике принцип "не навреди" имеет не меньшее значение, чем в медицине, хотя последствия этого не так заметны.

Подход демонизации табачной индустрии. Специфическая для подростков коммуникационная стратегия, которая избегает большинства описанных выше проблем, предполагает демонизацию табачной индустрии. Это широко использовалось в кампаниях в Калифорнии и недавно во Флориде, где сообщения об оценке эффективности на ранних этапах кажутся обнадеживающими. Предполагается, что подростков мотивирует не курить их реакция против того, что их обманывает корыстная табачная индустрия. Довольно много можно сказать в плане психологического обоснования данной стратегии - некурение повышает чувство собственного достоинства; восстание против власти взрослых фактически поощряется. К тому же, давая выход раздражению, данный подход дает место юмористической иронии и сатире, которая развлекает, но в то же время информирует и мотивирует. Но даже этот подход может быть испорчен, по следующим причинам. Если курение - проблемное поведение, молодые курильщики - в некотором смысле инакомыслящие, несоответствующие и несколько отчужденные от понятий нормативного поведения. Было бы неудачно, если бы демонизация табачной промышленности привела к тому, что молодые курильщики почувствовали, что они имеют общие с промышленностью причины противостоять установленным ценностям. Это могло бы быть особенно опасно для циничных подростков, которые склонны искать поводы противопоставления себя существующим нормам и ценностям, в особенности ценности человеческой жизни или здоровья. Даже если демонизация промышленности первоначально может быть эффективна, можно задать вопрос, насколько длительно упрямство может служить причиной для не делания чего-то. Эта стратегия зависит от поддержания веры в то, что курить означает уступить влиянию табачной промышленности и позволить ей воздействовать на свое поведение. Все же для подростков может быть достаточно легко одновременно и принимать, что табачная промышленность пытается заставить их курить, потому что получает с этого прибыль, и одновременно говорить "Но я курю, потому что я так хочу". Очевидно, что у каждого подхода есть свои ограничения и подводные камни. Однако данный подход представляется в настоящее время наиболее обнадеживающим, прежде всего потому, что он учитывает особенности подросткового возраста [13].

Страницы: 1, 2, 3, 4