Доклад: Особенности совершения всенощного бдения в монастырях святой Горы Афон

Доклад: Особенности совершения всенощного бдения в монастырях святой Горы Афон

Всех же вышло около ста человек и сделали великое полукружие; а когда дааконы

покадили иконы и Владыку и один из них возгласил "Премудрость, прости",

тогда "Свете тихий" пели одни только священники и диаконы. Когда начали

петь слова "пришедще на запад солнца", тогда игумен на правый и левый

клиросы сотворил по малому поклону и вошел в алтарь; священники по двое

такожде сотворили; диаконы в Царских вратах кадили каждого и допевали стих

уже в алтаре".

Современная практика несколько отличается от уставной: по окончании пения

"Свете тихий" второй диакон, стоя к западу, возглашает: "Вечерний

прокимен" (глас прокимна не оглашается). Священнослужители поют прокимен и

стих прокимна и уже после этого входят в алтарь.

Во время входа и пения "Свете тихий" екклисиархи зажигают свечи на хоросе и

паникадилах и начинают их раскачивать.

"Сподоби, Господи" и паремии читает предстоятель с кафедры. Лития на

Афоне также имеет свои особенности. Афонские типиконы, в отличие от

палестинских и других списков Иерусалимского устава, предписывают

иерею и диакону выходить на литию не северной дверью, а Святыми вратами.

Все типиконы указывают, что лития должна совершаться во внутреннем

притворе: "По возгласе (просительной ектеньи. - Прим. авт,) исходит

иерей с кадилом Святыми вратами, в преднесении канонархом подсвечника,

исходит с игуменом и певцами в нарфик храма, в котором поем обычные

тропари" (Костамонитский типикон).

В одних монастырях лития совершается с пением стихиры святого обители, к

которой присоединяются Богородичные стихиры гласа или догматические Павла

Аморейского. На праздничном бдении стихиры Богородицы заменяются

стихирами праздника; после них следует Догматик. В Лавре преподобного

Афанасия Афонского Догматик поется перед чудотворной иконой Божией

Матери "Икономисса", которая находится слева от главных (красных)

дверей из притвора в храм. Для этого хоры сходятся и образуют полукружие

перед иконой, а диаконы все время, пока поется Догматик, кадят икону.

В других монастырях поется только стихира святого обители и самогласен

праздника. Богородичен после "Слава, и ныне" не поется (типикон

Григориатского монастыря). Типикон Пантелеимоновского монастыря

указывает также каждение иереем или диаконом певчих, поющих литийные

стихиры. Все стихиры поются с канонархом.

В части прошений литийной ектений, их количества и последовательности

афонские типиконы допускают большое разнообразие. На Святой Горе

сохраняется палестинская практика поименного поминовения на литии живых и

умерших. Наибольшим количеством прошений отличается Филофеевский

типикон, по которому кроме чтения диптихов полагается шесть прошений.

Другая особенность этого типикона: возглас "Услыши ны, Боже" и молитву

"Владыко Многомилостиве" читает сам предстоятель.

По типикону Григориатского монастыря, полагается всего четыре прошения

(отсутствуют прошения "Помилуй нас, Боже" и о епископе), зато каждое из

них сопровождается сорокакратным пением "Господи, помилуй". Практика

литийных прошений по типикону Пантелеимоновского монастыря

аналогична Григориатской. Но сорокакратное "Господи, помилуй" после

каждого прошения этот устав полагает только в зимнее время. В летний же

период, из-за краткости ночи, после первого прошения певчие трижды поют

"Господи, помилуй"; затем диакон продолжает произносить оставшиеся прошения,

а певчие непрерывно поют "Господи, помилуй".

В Симонопетрском монастыре после первого прошения хор поет "Господи,

помилуй" сорок раз, после второго прошения - три раза; так же и после

третьего прошения (о епископе и игумене с братией); затем подряд следуют

несколько прошений о живых и усопших, после которых хор единожды поет

"Господи, помилуй"; сорок раз и трижды - после чтения диптихов, начиная с

поименного поминовения ктиторов. Последние прошения ("о еже сохранитися

святей обители сей" и т. д.) произносятся аналогично указаниям

Пантелеимоновского типикона.

Интересную обрядовую особенность чина литии в Костамонитском

монастыре представляют закрытие красных дверей после того, как литийная

процессия войдет из храма в притвор, и открытие этих же дверей вновь, когда

начнется поминовение живых и умерших. Возможно, этот обычай направлен на

то, чтобы все стоящие в это время в храме могли слышать чтение диптихов и

принять участие в общих молитвах о живых и умерших.

На Афоне сохраняется древний порядок окончания литии, когда священник и

диакон во время пения стихир на стиховне уходят в алтарь, а Святые

врата закрываются. "По исполнении молитвы певцы поют стиховные с их стихами.

Иерей с диаконом входят в храм в преднесении подсвечников, затем

подсвечники поставляются по сторонам хлебов, иерей же с диаконом трижды

совершают поклон и кланяются к хорам, и входят во святилище" (Филофеевский

типикон).

Описание литии будет неполным без упоминания еще одной существующей на

Святой Горе традиции. С учетом продолжительности праздничного

бдения (агрипния на панагир вместе с литургией продолжается обычно 15-

17 часов), после паремий делается небольшой перерыв до Шестопсалмия. В то

время как служба идет своим чередом, архиерей, а за ним и

большинство певчих, монахов и паломников, в сопровождении настоятеля

направляются в синодик - зал для торжественных приемов, где гостям

предлагают традиционное восточное угощение: чашку кофе со стаканом

холодной воды, рюмку ракии (афонской водки), сладости и фрукты. Принимая во

внимание это обстоятельство, типиконы разрешают вкушение пищи до

Шестопсалмия.

Отпустительный тропарь "Богородице Дево" поют оба хора, причем после

каждой из восьми строф певчие исполняют терирем (особый певческий прием,

где мелодия имеет определяющее значение. - Прим. ред.) на один из

гласов Октоиха, начиная с первого. Этот тип песнопения (как и

знакомые по старообрядческому богослужению аненайки) в византийском пении

носит название "кратима" (от греческого "кратасо" - держу, задерживаю).

Происхождение кратим связано, по-видимому, с богослужебным чином церкви

Святой Софии Константинопольской, где они имели практическое назначение

- они "задерживали" (отсюда и название) богослужение, когда это было

необходимо (например, до прихода императора, который выполнял

определенные обязанности за богослужением), позволяя избегать долгих пауз,

столь отрицательно воспринимаемых православным литургическим сознанием.

Кратимы и сейчас не вполне утратили свои утилитарные функции: помимо

придания праздничной службе большей торжественности, они помогают типикарю

или екклисиарху регулировать продолжительность богослужения. На Афоне

строго соблюдается древнее указание Иерусалимского устава: "Должно есть

екклисиарх имети опасство в псалмопении и в чтении, да солнцу восходящу

бывает отпуст". Попутно заметим, что по той же причине неотъемлемую

принадлежность афонских храмов составляют часы с боем. Пение "Богородице

Дево" с териремом может продолжаться от 40 минут до полутора часов.

Чин благословения хлебов, артокласия (- хлебопреломление) на Афоне также

имеет свои особенности. По типикону Костамонитского монастыря, во

время пения отпустительного тропаря "исходит иерей Святыми вратами и кадит

хлебы кругом, не делая им поклона, ибо этот хлеб простой и неблагословенный;

затем, окадив игумена и святого обители (икону. - Прим. авт.) и отдав кадило

екклисиарху, отходит к аналою с хлебами, взяв же один в руки, говорит

велегласно молитву. Когда же скажет "Сам благослови и хлебы сия", делает

хлебом, который держит в руке, знак креста над прочими хлебами и, когда

скажет "Яко Ты оси благословляяй и освящаяй", полагает хлеб на место и своей

рукой благословляет все хлебы, пшеницу, вино и елей; затем, поклонившись

трижды и сотворив поклоны к хорам, входит во святой алтарь. Диаваст

возглашает: "Буди имя Господне благословенно... Слава, и ныне" и

"Благословлю Господа..." до "яко несть лишения боящимся Его". Первый хор

поет нараспев "Богатии обнищаша", и по исполнении сего иерей, став внутрь

Святых врат и смотря к западу, возглашает: "Благословение Господне на

вас, Того благодатию..." и прочее, сказав прежде "Господу помолимся".

Практики чтения 33-го псалма придерживается большинство святогорских

монастырей, однако по типикону Филофеевского монастыря этот псалом поет

канонарх, певцы же - стих "Богатии обнищаша" на 7-й глас.

Нет однообразия и в указаниях типиконов относительно вкушения

благословенного хлеба. Филофеевский устав указывает раздавать братии хлеб и

по чаше вина "труда ради бденного, как это издревле принято от

святых отцов". Типикон Пантелеимоновского монастыря добавляет, что

"хлебопреломление не всегда бывает, но только в зимнее время,

когда продолжительны ночи, то есть от Воздвижения Честнаго Креста до Великой

Пасхи". Григориатский типикон говорит: "Келарь, разломив хлебы,

раздает братиям, также и по одной чаше вина", но затем прибавляет, что "ныне

же сего не бывает". Современная практика примиряет эти разноречивые указания

типиконов: хлебы, пропитанные вином, раздаются вместе с антидором на

литургии, сразу после причащения. Кстати, эта практика существовала уже во

времена В.Г. Барского. В своем описании чина вкушения благословенного

хлеба в Лавре преподобного Афанасия В. Григорович-Барский пишет: "И

антидор порезавши, износит (екклисиарх) вне алтаря в время, егда поется

"И всех и вся". Егда же есть бдение, тогда и хлеба благословеннаго часты

тамо полагаются и взимают сей по чину".

К частным особенностям чина хлебоблагословения относится пение в

Григориатском монастыре на воскресном бдении, если нет памяти нарочитого

святого, дважды тропаря святителю Николаю Мирликийскому, имени которого

посвящен монастырь, и однократного "Богородице Дево". Другая

особенность - каждение в Филофеевском монастыре перед хлебоблагословением не

только игумена и хлебов, но также иконы Христа и Богородицы в

иконостасе.

Чтение, установленное уставом во время хлебовкушения, несмотря на

отсутствие самого хлебовкушения, на Афоне строго соблюдается. После

возгласа иерея диаваст начинает чтение, стоя на омфалионе лицом к западу.

По одним типиконам, предметом чтения является Священное Писание Нового

Завета: "ведати подобает, что от недели Пасхи до Пятидесятницы на этом

чтении, говорю же о великой вечерне, читаются Деяния апостолов, в прочие же

недели всего времени (года. - Прим. авт.) 7 Соборных Посланий и 14 святого

апостола Павла, и Апокалипсис Богослова" (типикон Пантелеимоновского

монастыря).

Типикон Филофеевского монастыря предписывает чтение "Слова" в честь

Пресвятой Богородицы: "начинается чтение так: Слово на праздник Пресвятой

Владычицы нашей Богородицы". Костамонитский типикон оставляет предмет

чтений на усмотрение екклисиарха: "канонарх, сказав "аминь", читает

положенное екклисиархом чтение". Такое разнообразие в содержании великого

чтения отмечает В. Григорович-Барский. О чтении в Лавре преподобного

Афанасия он говорит, что там "на бдениях бывают чтения четыре: первое

чтет канонарх, от жития или похвалы празднуемого; второе чтет честнейший

кто, по первой кафисме, от оставлшагося преждняго поучения; третие, по

полиелеи, еще знаменитное лице, си ест кто от проигуменов; четвертое сам

игумен, по третей песны канона. Синаксар же, по 6-й песни, не посреде

церквы, но на налойцы клироса от канонарха чтетца. В неделы же, по

троичных, 1-е чтение чтет канонарх, от толкованнаго Апостола; 2-е чтение

иный, по первой кафисме, или от жития празднуемого святаго, или от

беседы Златоустаго, толкующей Евангелие, по рядной неделы; трету кто от

соборных (старцев. - Прим. авт.) от тогожде оставлшагося слова, абие по

ипакои, пред антифонамы; четвертое первенствуяй кто, такожде от

оставлшагося поучения, по третей песны... По неделям же Великаго песта

чтения бывают 4: два от Шестодневия святаго Василия, а два последи

торжественна, по рядовой неделы... Наченши же от Фоминой недели, по

всем неделям, даже до Пятидесятницы чтения четыре: 1) от Деяний святых

Апостол; 2) Евангелия Иоанна толкованнаго, 3) и 4) от Евангелия рядовой

недели, си ест от бесед на рядовое Евангелие".

Из сказанного следует, что на Афоне предметом чтений служит не столько

Священное Писание Нового Завета, сколько его толкование и по связи с ним

святоотеческие творения, а на бдениях святым - житийные повествования и

похвальные слова этим святым. По своему построению чтения, как

правило, составляют единое целое, где последующее чтение является

продолжением предыдущего. Такая система вызвана необходимостью соблюдать

указание типикона о завершении бдения при восходе солнца и дает

екклисиарху, который сам регулирует объем того или иного чтения, средство

для контроля над продолжительностью агрипнии. В этом отношении чтения,

по меткому выражению архимандрита Антонина (Капустина), являются

"наилучшим подспорьем к растяжению всенощного бдения действительно на всю

ночь".

В отношении совершения Шестопсалмия и последующей части утрени до

полиелея афонские монастыри придерживаются общих правил Иерусалимского

устава. Шестопсалмие предваряется звоном в колокола и била, читается

предстоятелем или "учиненным" монахом. В начале чтения свечи и лампады

гасятся, и храм покрывается мраком. К частным особенностям относится

указание типикона Григориатского монастыря иерею читать утренние

молитвы не пред Святыми вратами, а перед иконой Христа. Типикон

Филофеевский указывает вместо обычных четырех стихов на "Бог Господь"

три особых и троекратное пение тропаря: "Певец начинает "Бог Господь"

на глас отпустительного (тропаря. - Прим. авт.), канонарх же начинает

посредине храма, говорит стихи: стих 1-й "Исповедайтеся Господеви", стих 2-й

"И о имени Господни противляхся", стих 3-й "От Господа бысть сей",

также тропарь глаголем трижды". Что касается положенных после кафизм

чтений, то только типикон Пантелеимоновского монастыря указывает их

совершение после 1-й и 2-й кафизм и полиелея. Другие типиконы полагают

только два чтения: после 1-й и 2-й кафизм.

В начале чтения кафизм предстоятель отлагает мантию и идет в один из

параклисов, которые обычно устроены по бокам притвора и не сообщаются с

остальными частями храма. Там предстоятель, стоя в игуменской стасидии в

епитрахили, вслух читает правило ко Святому Причащению для

священнослужителей, монахов и паломников, готовящихся к Причастию.

Полиелейные псалмы (134-й и 135-й) поются полностью. Перед началом пения

134-го псалма канонарх громко возглашает: "Раби Господни". Затем поются

сами псалмы на два лика с припевом "аллилуиа" к каждому стиху. Во

время пения полиелейных псалмов екклисиархи совершают каждение храма и

притвора, о чем еще будет сказано ниже.

Избранные стихи из Давидовых псалмов (так называемый избранный псалом,

греч.- эклоги) поются полностью на два лика. Полиелей в привычном для нас

виде - с каждением всего храма предстоятелем, выходом духовенства на

середину храма и пением величания перед иконой праздника - на Афоне

совершается только в Пантелеимоновском монастыре. Греки, хотя им это

и в диковинку, о русском полиелее отзываются весьма одобрительно. Даже на

престольный праздник (панагир) Пантелеимоновского монастыря, когда

приглашается опытный греческий типикарь, полиелей совершается по

русскому обычаю, хотя во всем остальном (например, елеопомазании)

греки настаивают на неукоснительном соблюдении афонских порядков.

О пении "Непорочных" типикон Пантелеимоновского монастыря говорит:

"стихословим непорочны на три статии, и по совершении "Непорочных" воскресные

тропари на 5-й глас "Ангельский собор" и прочее, говоря перед каждым из них

стих "Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим", на Троичен же

"Слава" и на Богородичен "И ныне", затем "Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа,

слава Тебе, Боже" на этот глас".

Полиелей на Афоне, безусловно, является самой торжественной

частью утрени, а возможно, и всей агрипнии. На полиелее кандилапты

зажигают лампады и свечи на паникадилах и хоросе и с помощью специальных

шестов с крюками начинают их раскачивать. При вращении начищенные до

блеска металлические фигурки от множества горящих свеч переливаются

разноцветным блеском. Торжественность обстановки усугубляется звоном в

клепало и каждением, которое совершается двумя екклисиархами в мантиях при

помощи кацеи - особой ручной кадильницы. По форме кацея напоминает обычную

кадильницу, но вместо цепочек к нижней ее чашечке приделывается

рукоятка, покрытая тонким резным металлическим листом, расширяющимся по мере

удаления от чашечки и с закруглением на конце, к которому на небольших

цепочках прикреплены три бубенца, звенящие при каждении от удара их об

локоть кадящего. Кацею держат не за упомянутую ручку, а за другую, которая

находится под листом и соединена с основной ручкой. Верхняя чашечка кацеи

обычно делается в виде церковки. Для каждения екклисиархи прикладывают к

правому плечу один конец большой пелены или воздуха, а другой конец держат

в правой руке вместе с ручкой кацеи. Каждение с помощью кацеи совершается,

по словам В. Григоровича-Барского, "на литургии на Трисвятом, на

повечернице, на каноне, на параклисе Богородичном и на молебнах святых,

на полиелее и на малой вечерни пред бдением", а также при исхождении на

трапезу и в конце чина о панагии.

Инок Парфений, описывая праздничное бдение в Пантелеимоновском

монастыре, замечает, что "полиелей пели все три псалма по стихам почти

два часа. На полиелее зажгли на паникадилах и на хоросе все свечи, и

паникадила все раскачивали. И было великое в храме торжество".

Прокимен праздника со стихом произносит канонарх на середине храма,

после чего творит поясной поклон на правый и левый клиросы, а прокимен перед

Евангелием со стихом поется на два лика следующим образом: чтец возглашает-

"Всякое дыхание", левый лик - прокимен, правый - стих, левый - "Да

хвалит дыхание", правый лик заканчивает: "Всякое Господа".

Воскресное Евангелие читается служащим иеромонахом на правой стороне

престола, а в остальных случаях - в Царских вратах, лицом к народу.

Воскресную песнь после Евангелия читает предстоятель на кафедре. Затем

следует чин целования, как он описан в Иерусалимском уставе: "Иерей,

взяв в руки святое Евангелие и выйдя Святыми вратами, идет и становится

посредине храма (на омфалионе. - Прим. авт.), в преднесении ему лампады, и

идет игумен и целует святое Евангелие, делая один поклон перед

целованием и один после него, также и братия по двое из того и другого хора,

а также и из притвора, делая подобное ему".

Перед началом пения канона канонарх оглашает начало первого ирмоса и

припев. Тропари канона поются двумя хорами попеременно с канонархом на

глас ирмосов. В это же время диаконы совершают каждение, как и на

"Господи, воззвах". На третьей песни, перед чтением кандилапты гасят

свечи на паникадилах и хоросе. После шестой песни также бывает чтение. На

восьмой песни свечи вновь зажигают. Каждение перед "Честнейшей"

совершается диаконами, как в начале канона. Вместо Богородичной иконы в

иконостасе диаконы во время пения "Честнейшей" кадят икону Божией Матери

в проскинитарии. Возглас диакона перед "Честнейшей" несколько изменен

по сравнению с русской практикой: "Богородицу и Матерь Света в песнех

почитающе, возвеличим". Светилен поется протопсалтом посреди храма.

О возгласе иерея перед хвалитнами интересное замечание мы находим у

архиепископа Василия (Кривошеина), который сам около 20 лет прожил на

Афоне в Пантелеимоновском монастыре. Греческий вариант этого возгласа

("Яко Тя хвалят вся силы небесныя и Тебе славу воссылают") в

большей степени подчеркивает космический аспект нашего спасения,

чем славянский ("и Тебе славу воссылаем"), который, по мнению

архиепископа Василия, более антропоцентричен.

На хвалитех поются все три псалма антифонно. Во время пения хвалитных

псалмов бывает помазание. Всех, в том числе и священнослужителей, помазует

иерей из лампады, которая всю службу горит над праздничной иконой и

подвешена к задней стенке проскинитария. Для помазания обычно

используется стручец, на конце которого насажена губка или кусочек ваты. Но в

некоторых афонских монастырях сохраняется древний обычай помазания двумя

перстами, о котором упоминается в рукописи 1346 года из библиотеки

Ватопедского монастыря: "Если же игумен удостоен иерейского сана, то он

сам помазует братий, погружая свои два пальца в елей". Если в монастыре

есть мощи празднуемого святого, их выносят из алтаря и полагают слева от

проскинитария на особом столике, покрытом пеленой. Мощам предшествует

кандилапт с зажженным мануалом, который ставится слева от них. При

выносе святых мощей все делают поясной поклон и обнажают голову. То же и

при унесении их в алтарь, причем иерей из Царских врат крестообразно

благословляет ими молящихся. Братия подходят под помазание по двое, сотворив

три поясных поклона перед иконой и один земной перед мощами. После

славословия мощи уносят обратно в алтарь.

Такая практика не согласуется с древнейшими указаниями типиконов, которые

предписывают совершать помазание после отпуста утрени: "Собираемся все

пред проскинитарием, и кадит иерей или диакон святую икону и предстоятеля,

затем братий и снова святую икону, затем, сделав масличный помазок и омакнув

его во святую лампаду, держит его. Пришел же предстоятель и поклонившись и

поцеловав святую икону, идет к иерею, и если почтен достоинством

священства, то, взяв помазок из рук иерея, прежде помазывает сам себя, затем

иерея, потом, если хочет, сам помазывает братий, если же нет, то отдает

помазок иерею, и тот помазывает их, если же предстоятель непосвященный, то,

по помазании иереем, становится на его место; затем подходят братия по

чину и, поклонившись и поцеловав (икону. - Прим. авт.) и будучи помазаны,

снова кланяются и, сотворив поклоны к братиям на клиросе, когда игумен

ответит им поклоном, становятся на свои места. По помазании всех

возглашает иерей: "Услыши ны, Боже... Мир всем. Главы наша Господеви

преклоним" и говорит молитву "Владыко Многомилостиве, Господи...". И по

совершении сего - "Приидите, поклонимся" и, исшед в притвор, поем 1-й час"

(типикон Пантелеимоновского монастыря). Напротив этого указания типикона

сделана запись, отражающая современный порядок: "это древнейший чин, ныне

же, когда поются хвалитны, снимает седмичный фелонь и, поцеловав икону

и сотворив помазком образ креста на ней, помазует...".

Частной особенностью богослужения в Григориатском монастыре является

пение на "Свят Господь Бог наш" стихов "Возносите Господа Бога

нашего" и "Яко свят есть..." вместо общепринятых уставами стихов. На "Сый

благословен" диаваст отвечает: "Утверди, Господи Боже, святую и

непорочную веру благочестивых и православных христиан со святою Своею

Церковью и святой обителью сей, святой горой сей во веки веков" и

"Вечная память святым и приснопамятным ктиторам святыя обители сия".

Лития по отпусте совершается в притворе (как это указано в

константинопольских списках Иерусалимского устава) с той лишь разницей,

что елеопомазание переносится на хвалитны, как уже говорилось выше.

Сразу после 1-го часа бывает малое освящение воды, которое совершается

в фиале. Афонский фиал представляет собой небольшую беседку из мрамора,

круглую в поперечнике, сферический купол которой поддерживают восемь и

более колонн, соединенных между собой перегородкой высотой до 70

сантиметров. С востока и запада между колоннами оставлен проход. В

центре этой беседки на постаменте находится чаша для освящения воды. Размеры

мраморной чаши в некоторых монастырях достигают 6-7 метров в диаметре.

Обычно фиал расположен справа от главного входа в собор. Водоосвящение

совершает игумен при участии всех иеромонахов. Специально для

праздничного водоосвящения из ризницы приносится резной деревянный

крест с подставкой, имеющий частицу Животворящего Креста Господня.

По окончании водоосвящения братия и паломники подходят к игумену,

который дает им для целования крест и окропляет святой водой. На Афоне для

окропления используют не привычное нам кропило, а веточку базилика.

Вероятно, этот обычай перешел на Святую Гору из палестинских монастырей.

По преданию, кусты базилика (греч. василикос), то есть царственный)

покрывали всю Голгофу и своим благородным благоуханием привлекли внимание

святой царицы Елены, когда она искала Животворящий Крест Господень. До сих

пор базилик очень распространен на Ближнем Востоке.

Еще одна афонская особенность чина водоосвящения - вынос для поклонения

почти всех имеющихся в обители святых мощей. Ковчеги с мощами

расставляют по краям водосвятной чаши и все прикладываются к святым мощам

перед тем, как подойти под окропление.

Проскомидия совершается во время чтения в притворе 3-го и 6-го часов, каждый

из которых имеет свой отпуст. По окончании проскомидии иерей в алтаре

звонит в колокольчик, при этом монахи выходят из стасидий, снимают

камилавки и, склонив головы, поминают живых и умерших. Иерей в это время

вынимает частицы из просфоры. При архиерейском служении отпуст

проскомидии делает епископ после так называемой архиерейской проскомидии

перед Великим выходом.

По отпусте часов хор поет "Достойно есть" и тропарь праздника трижды.

В это время архиерей сходит с кафедры и выступает на середину храма. Из

алтаря по двое выходят диаконы с дикирием и трикирием и священники с

частями архиерейского облачения и становятся полукругом перед архиереем. Два

диакона облачают епископа, а один из диаконов с дикирием произносит

положенные на чин облачения архиерея молитвы. По облачении архиерей

благословляет народ свечами, а хор поет долгое "Ис полла".

Затем архиерей принимает жезл и возвращается на кафедру. Два диакона со

свечами, став по обе стороны Царских врат, поочередно возглашают:

"Священницы изыдите; изыдите священницы". Иереи по-двое выходят

Царскими вратами и становятся против них полукругом, лицом к востоку.

Игумен берет благословение у епископа и возвращается в алтарь. До

Трисвятого литургия совершается обычным порядком.

Профессор А. А. Дмитриевский отмечает, что в Лавре преподобного

Афанасия однажды в год на малом входе выносится Евангелие - вклад

императрицы Елизаветы Петровны. Вес книги в массивном позолоченном окладе

составляет несколько пудов, и ее с трудом удерживают два диакона.

Как уже говорилось, на панагир приглашаются члены Священного Кинота

(собрания) - духовного управления Святой Горы, которое состоит из 20

антипросопов, представителей каждого из афонских монастырей. В их честь

перед Трисвятым, кроме положенных тропарей и кондаков, хор исполняет

тропари праздников или святых, имени которых посвящены монастыри,

соблюдая при этом указанный афонским диптихом порядок. Исключение

делается только для Протепистата, или Прота, председателя Священного

Кинота: тропарь его монастыря исполняется первым. На "И ныне"

кондак "Взбранной Воеводе" поется по стихам священнослужителями в алтаре и

обоими хорами.

Возглас архиерея перед Трисвятым несколько отличается от указанного в

Иератиконе и Евхологии: "Яко свят еси, Боже наш, и Тебе славу и трисвятую

песнь воссылаем..." Два диакона поочередно возглашают слова: "Господи,

спаси благочестивыя", повторяемые хорами. Затем первый диакон возглашает: "И

услыши ны", а второй: "И во веки веков".

Трисвятое исполняется следующим образом. Сначала его полностью поют оба

хора, затем "Славу" - первый хор, "И ныне" - второй хор, "Святый

Бессмертный" - первый хор. Священнослужители в алтаре поют "Святый

Боже". Архиерей выходит в центр храма (на омфалион) с дикирием и

трикирием и возглашает: "С небесе призри, Господи, и виждь...", а первый

хор заканчивает пение Трисвятого. Затем диакон, стоя лицом к западу,

произносит возглас "Динамис" (то есть "Вышним гласом"). Хоры

повторяют этот возглас и вновь поют Трисвягтое по частям особым медленным

распевом, припевая к каждой части терирем.

Такое необычайно торжественное исполнение Трисвятого, сопровождаемое

раскачиванием хороса и паникадил и каждением храма двумя екклисиархами в

мантиях и с кацеями, продолжается более получаса.

Сразу после Трисвятого диакон возглашает торжественное многолетие

служащему епископу: "Имярек, Высокопреосвященнейшему и

богопоставленному митрополиту святейшей митрополии (полное наименование

епархии), нашему же отцу и иерарху многая лета". Многолетие поочередно

повторяют священнослужители в алтаре и оба хора. В отсутствие епископа

многолетствуют Константинопольского Патриарха, но с более скромной

формулой многолетия: "Имярек, Святейшему Вселенскому Патриарху многая лета".

Апостол читает диакон или диаваст в мантии на середине храма. Чтец

возглашает: "Прокимен Апостола", а затем произносит сам прокимен и стих

прокимна. Хор прокимен не поет. Достойно замечания, что в современной

афонской практике опускается аллилуиарий. Его заменяет троекратное пение

хором "Аллилуиа", что вполне соответствует современному Иератикону, но

противоречит древнейшим типиконам и Евхологиям, где указывается, что

чтец должен произносить: "Псалом Давидов", и затем следует аллилуиарий со

стихом.

Евангелие читает предстоятель в Царских вратах лицом к народу. В начале

пения Херувимской песни екклисиархи зажигают свечи на хоросе и паникадилах

и приводят их в движение. Херувимскую поют на правом клиросе лучшие

псалты из обоих хоров, с териремом и до слов "Яко да Царя всех

подымем", которые диаваст произносит нараспев.

Великий вход имеет ряд особенностей. В конце так называемой

архиерейской проскомидии епископ звонит в колокольчик. По этому знаку

братия выходит из стасидий и, сняв камилавки и преклонив главу, поминает

живых и умерших, пребывая в таком положении до окончания входа. Перед

выходом со Святыми Дарами епископ кланяется в Царских вратах народу и

испрашивает у него прощения, а затем благословляет руками. Также и

священники в Царских вратах, крестообразно сложив на груди руки, кланяются

народу и испрашивают прощение. Выйдя из алтаря, процессия духовенства

следует не вдоль иконостаса, а проходит через центр храма и

выстраивается полукругом на омфалионе. В руках у иеромонахов - ковчеги со

святыми мощами, кресты с частицами Святого Животворящего Древа и т. п.

Единой формы поминовения на Великом входе не существует, и епископ, по

своему усмотрению, может читать краткий или пространный диптих.

По возгласе диакона "Возлюбим друг друга..." хор поет слова молитвы,

которую в это время иерей тайно читает в алтаре: "Возлюблю Тя,

Господи, крепосте моя; Господь утверждение мое и прибежище мое и

избавитель мой". Возможно, такой обычай является отдаленным напоминанием

о практике гласного чтения тайных молитв, существовавшей в Древней

Церкви.

Символ веры, как и молитва Господня "Отче наш", не поется, а

читается. На Афоне неизменно соблюдается обычай предоставления этого

почетного права одному из гостей, а поскольку почти все делегаты от

других монастырей облечены священным саном и участвуют в совершении литургии,

Символ веры читает обычно один из представителей греческой администрации на

Афоне: губернатор, вице-губернатор или начальник полиции.

Одна из начальных фраз Евхаристического канона у греков, в том числе и

на Афоне, читается несколько иначе, чем в славянской литургии, а именно:

"Елей мира, жертву хваления". Архиепископ Василий (Кривошеий) считает,

что разночтение явилось результатом путаницы в греческих рукописях,

возникшей из-за схожего произношения двух слов: элеон (елей) и элеос

(милость). Оригинальной, по его мнению, является первая форма, тогда как

вторая - ошибка или сознательное нововведение переписчика,

пожелавшего здесь "углубить", "спиритуализировать" библейский

текст. Еще до того, как "углубленный" вариант перешел в славянскую

литургию, он получил широкое распространение в Византии. Николай Кавасила

(XIV в.) в своем "Толковании литургии", хотя и не цитирует это место, но из

его парафраза следует, что он читает именно "милость", а не "елей": "Ибо

мы предлагаем милость Тому, Кто сказал: милости хочу, а не жертвы... Но

предлагаем мы и жертву хваления". Однако греки остались привержены

библейскому тексту, и этот "углубленный" вариант не прижился в греческой

литургии.

Другая особенность, не известная в Русской Церкви: современный

Иератикон указывает, что "перед произнесением возгласа "Благодарим

Господа" иерей, сложив крестовидно руки на груди, преклоняется перед

образом Владыки Христа". Хор на этот возглас отвечает: "Достойно и

праведно".

Дальнейшая часть Евхаристического канона, вплоть до момента

раздробления Святого Агнца, совершается аналогично с практикой Русской

Церкви с учетом особенностей, о которых уже упоминалось. На "В первых

помяни, Господи" архиерей поминает Константинопольского Патриарха, а имя

самого служащего архиерея не поминается, как не бывает и так

называемой "великой похвалы", или "выклички".

Перед возгласом "Святая святым" канонарх нараспев произносит: "В

помощь всех благочестивых и православных христиан". Во время пения

киноника, или причастного стиха, который исполняется особым долгим

распевом, екклисиархи выносят из алтаря два блюда с нарезанными частями

антидора и благословенного хлеба и поставляют их на аналогии на правом и

левом клиросе, а затем гасят свечи на хоросе и паникадилах.

Одновременно с этим происходит поклонение иконам. Братия по чину, а за

ней и паломники выходят из своих стасидий и, положив земной поклон перед

кафедрой архиерея, полагают три поясных поклона перед иконой в

проскинитарии и один поясной поклон после лобызания иконы; затем отходят на

другую сторону храма и, сняв камилавку, полагают три земных поклона перед

лобызанием чтимой иконы Божией Матери. После этого выходят на омфалион и

уже в камилавке полагают три поясных поклона в сторону алтаря и по одному

земному обоим клиросам и народу, после чего возвращаются на обычное свое

место. На Афоне это называется делать схиму, то есть поклоном на четыре

стороны изображать крест. Хор после киноника исполняет обычно стихиру

святого с териремом.

Когда отверзается завеса Царских врат и выходит диакон и иерей с Чашей,

братия выходит из стасидий и, сняв камилавки, склоняет головы. Диакон громко

возглашает: "Со страхом Божиим, верою и любовию приступите". Молитвы

перед причащением не читаются, но канонарх произносит нараспев: "Помяни

мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем; помяни мя, Владыко, егда

приидеши во Царствии Твоем; помяни мя, Святый, егда приидеши во

Царствии Твоем". Во время причащения хор медленно поет молитву "Вечери

Твоея тайныя..." Стих "Тело Христово приимите..." исполняется только в

период пения Цветной Триода.

Как и во всех греческих храмах, на Афоне диаконы не держат плата перед

Чашей; каждый из подходящих ко Святой Чаше берет плат обеими руками и,

причастившись, отдает следующему. В Русской Церкви такая практика

соблюдается во время причащения священнослужителей в алтаре. Разница

состоит еще и в том, что у греков нет обычая целовать край Чаши после

причащения.

В некоторых наиболее строгих монастырях Святой Горы существует обычай

причащать не принимавших участие в священнослужении иереев и

диаконов вне алтаря, как простых монахов. Обычай этот недавний и

возник, повидимому, из стремления насельников этих монастырей

возродить некоторые литургические порядки древних монашеских Общежитии. Еще

один интересный обычай мне приходилось наблюдать в Ватопеде. Здесь после

отверзения Царских врат братия падает ниц, игумен в Царских вратах

вслух читает разрешительную молитву и обводят храм епитрахилью. Эта

практика, хотя и редко теперь встречающаяся, - не нововведение, так

как еще в типиконе 1870 года Пантелеимоновского монастыря со ссылкой на

более ранний Дионисиатский типикон говорится о подобном обычае, но не перед

причащением, а после отпуста часов до начала литургии.

Надо сказать, что греческая, в том числе и афонская, практика не знает

крестного хода с водосвятным молебном в конце литургии, и этот

неотъемлемый атрибут любого престольного праздника в России

существует только в Пантелеимоновском монастыре.

Заамвонную молитву игумен читает перед местным образом Спасителя. Хор

поет "Слава, и ныне" и "Молитвами, Господи, всех святых и Богородицы мир

Твой подаждь нам и помилуй нас, яко един щедр". Во время пения этого стиха

екклисиархи вносят в церковь большое блюдо с коливом и ставят его

перед проскинитарием. Коливо это, по замечанию В.

Григоровича-Барского, по своему составу "есть самая пшеница чистая, добре

уваренная и исцеженная от води, и с орехами толчеными смешана". На его

поверхности разноцветной пудрой и орехами изображается икона

Богоматери или празднуемого святого, на что у специальной артели монахов-

колливадов уходит несколько часов.

Архиерей и все духовенство выходят из алтаря, и, покадив коливо, архиерей

читает молитву "Вся совершивший словом Твоим, Господи" и благословляет

коливо рукой. Первый хор поет "Буди имя Господне благословено" и второй -

"Имя Господне буди благословено", затем первый хор начинает пение этого

стиха снова, а второй хор его оканчивает. Во время пения екклисиархи уносят

коливо в трапезу. Священнослужители возвращаются в алтарь, а архиерей

встает на кафедру и произносит возглас "Благословение Господне и

милость Его на вас, Того Божественною благодатию и человеколюбием

всегда, ныне и присно, и во веки веков". Хор поет: "Аминь", архиерей:

"Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе", хор: "Слава, и ныне", "Господа,

помилуй" (трижды) и "Владыко святый, благослови".

Архиерей, взяв в руки крест, с кафедры творит отпуст, который имеет

несколько иное, чем в славянском служебнике завершение: "... и всех

святых, помилует и спасет нас, яко благ и Человеколюбец и милостивый Бог"

и "Молитвами святых отец наших". На этот заключительный возглас архиерея

игумен, став во Святых вратах, делает ему поклон и отвечает "Молитвами

святаго Владыки нашего". Хор начинает пение тропаря "Пресвятая Владычице,

под покров Твой вей раби Твои прибегаем" и полного многолетия "Тон Деспотии

ке Архиереа имон", во время которого архиерей на все стороны осеняет

предстоящих крестом. Если архиерея нет и службу возглавляет игумен, ему

также поется многолетие, но особое: "Благословляющаго и освящающаго нас,

Господи, сохрани на многая лета".

После многолетия архиерей трижды произносит "Слава Тебе, Боже", и учиненный

монах на правом клиросе начинает чтение благодарственных молитв. Братия

по чину подходит к архиерею, который с кафедры дает в руки каждому частицу

антидора со словами "Благословение Господне и милость Его прииде на вас".

Получив благословение и антидор, братия отходит на другую сторону

храма, берет часть благословенного хлеба и вкушает его, запивая вместо

теплоты святой водой, которая есть в каждом храме и содержится в

специальной фарфоровой чаше, по виду чемто напоминающей суповницу. Для

зачерпывания святой воды на Афоне используют не ковшики, как в

России, а обыкновенные чашечки с ручками.

Окончив раздачу антидора, архиерей проходит в алтарь и, став перед

престолом, разоблачается с помощью двух диаконов. При этом облачение

складывается на престоле. Здесь же архиерей надевает мантию и клобук и с

жезлом в руках, предваряемый двумя кандилаптами в мантиях и с подсвечниками,

следует через Царские врата в трапезу. Пред архиереем также в мантии и

епитрахили идет иеромонах с панагиаром, в который вложена частица

Богородичной просфоры. За епископом следуют игумен и братия по двое.

Шествие сопровождается пением тропаря праздника и колокольным звоном.

Кандилапты (или екклисиархи) проходят через всю трапезу, раскачивая

паникадила со свечами, и ставят подсвечники по бокам игуменского стола.

Поскольку праздничная трапеза и связанный с нею чин возвышения Панагии

воспринимаются святогорцами как особое священнодействие в составе

праздничного богослужения, необходимо хотя бы вкратце сказать об устройстве

монастырских трапезных палат на Афоне и чине трапезы. Все это обстоятельно

описано В. Григоровичем-Барским и (с XVIII века) осталось почти без

изменений. "Суть же трапезы в всех святогорских монастырях, - пишет

Барский, - подобние церквам, иконописанием и кандиламы, но не имуть внутрь

храмов... якоже есть обичай в монастырях российских". Вход в трапезу

расположен против главного входа в собор. "Создана же трапеза от

камней крестообразна, такожде и покровенна, еяже покровь внутренный древян,

поверху же древянаго внешный, от дщиц тонких каменных, наподобие черепиц, по

общему обичаю Святогорскому. Имеет же и ина два врата менша, по бокам,

и ест внутр вся по стенам иконописанна".

В глубине трапезы в центре стоит полукруглый стол игумена, а по

бокам вдоль стен расположены столы для братии. Барский пишет, что за вторым

столом сидят проигумены, за третьим - седмичный иерей со священниками и

клирошанами, за четвертым - почетные старцы и за остальными столами

- иеродиаконы и прочая братия и миряне.

Итак, архиерей проходят вглубь трапезы и, не снимая мантии и клобука,

занимает место в центре за игуменским столом. По бокам садятся

игумены и один-два человека из наиболее почетных гостей. Панагиар

поставляют на специальный стол, приставленный к игуменскому. Там же

ставят икону из проскинитария.

Когда вся братия войдет в трапезную палату, чтец в мантии поднимается на

особое возвышение, или "амвон", и начинается чтение похвального слова или

жития святого. Барский замечает, что, когда игумен начинает пить первую

чашу, чтец прерывает чтение и говорит "Молитвами святаго отца нашего",

подразумевая игумена, " но не глаголет обычно "Молитвами святых отец".

"Егда имеют близ окончевати трапезу, первое биет в звонок седмичный, да

оставит чтение и просит прощение (чтец. - Прим, авт.), второе гласит, да

соберут всякую яству и сосуды; третие, да соберут окрухи в кошницы". В

современной практике это бывает несколько иначе. Перед тем как поднять

чашу с вином, игумен ударяет в стоящий на игуменском столе звонок. По этому

знаку чтец прерывает чтение и произносит: "Молитвами святаго Владыки

нашего". Такой порядок предписан еще Студийским уставом: "Равным

образом и на смешение и на блюда бывает знак ударом". "Смешением" здесь

названо указание на обычай разбавлять вино водой, знакомый еще древним

грекам и сохранившийся у святогорцев.

В конце трапезы трапезари подносят к игуменскому столу блюдо с коливом,

и архиерей, начертав на нем знак креста, берет по ложке коливо для себя и

сидящих с ним. Затем коливо перемешивается, и трапезари обходят с ним

остальных монахов и паломников. А. А. Дмитриевский, описывая

панагир в Пантелеимоновском монастыре, говорит, что братия вкушает

коливо со словами "Бог да упокоит отца и братию нашу".

В это же время принято предлагать архиерею или игумену-гостю

обратиться к братии с небольшим поучением или назидательным словом.

Любопытно, что афонские иноки и греки вообще, по примеру византийцев,

очень неравнодушны к ораторскому искусству и на особенно понравившиеся

проповеди отвечают бурными "овациями": стучанием чашками по столу. В

некоторых обителях в знак уважения к высоким гостям принято исполнять

тропари святым, имена которых они носят.

По второму звонку вкушение прекращается, а по третьему все встают. Чтец

спускается с амвона, со словами "Молитвами святых отец наших" (дважды)

и "Молитвами святаго Владыки нашего" подходит к игуменскому столу и

получает из рук предстоятеля "благословение" - чашу вина и ломоть хлеба.

Затем следует чин о Панагии, как он описан в типиконе. По возвышении Панагии

(части Богородичной просфоры) ее разделяют надвое: "едину на одесную

обносит трапезарь, другую же ошуюю подьтрапезарий... за ними же последует

и кадяй, такожде в мантии" и с кациею. Братия отщипывает кусочек от

просфоры и, подержав крестообразно над фимиамом, вкушает.

По прочтении благодарственных молитв первым из трапезы выходит епископ и

встает справа от дверей, подняв правую руку с именословно сложенными

перстами. Слева от дверей трапезарь и повар, "припадшы ниц до землы,

прощение от братий просят". Братия выходит по двое, кланяется в дверях

архиерею и следует в собор, где служится краткая лития. В конце ее игумен-

гость обычно слагает с себя игуменские регалии и возвращает их

настоятелю данной обители.

Праздничная программа была бы неполной без традиционного угощения в

"синодике" сразу после окончания литии. Поскольку большинство гостей

покидают к полудню празднующий монастырь, прощальное собрание в торжественных

приемных покоях не только позволяет им подкрепить силы перед дорогой

чашечкой крепкого кофе, но и отведать, как говорят в России, "на

посошок" афонской ракии. Такие собрания являются для святогорцев чем-то вроде

клубных встреч: невзирая на усталость, они живо обсуждают прошедшее

бдение, пение клирошан, делятся новостями из афонской жизни. Здесь же, за

угощением, принято принимать поздравления с праздником от представителей

светских властей.

К сожалению, в последнее время настоятели некоторых монастырей прямо

во время трапезы предоставляют слово губернатору или другим

чиновникам из греческой администрации. Такое нововведение оспаривает

большинство афонитов, которые справедливо полагают, что трапеза - место

по-своему священное и не предназначено для мирских приветствий.

Проводы гостей и архиерея выглядят не так торжественно, как встреча, но

настоятель с частью братии провожает их до самых ворот обители. На прощанье

в некоторых обителях всем паломникам дают "благословение" - в фирменном

конверте книги или открытки с видами монастыря, изображениями икон и других

святынь.

Еще одна деталь, характеризующая удивительное и истинно христианское

гостеприимство афонских монахов. Многие монастыри не успевают закончить

праздничное бдение до прихода корабля, который раз в день связывает Афонскую

Гору с внешним миром. В таких случаях обитель на свои средства нанимает

судно и другой транспорт, чтобы развести "празднолюбцев" по своим монастырям

и за пределы Афона. К полудню обитель как будто вымирает: братия и

оставшиеся паломники отдыхают после бдения. Но панагир на этом не

кончается. Второй день праздника по традиции посвящен соборной молитве

об усопших ктиторах монастыря и поэтому именуется "ктиторским".

Начинается он вседневной вечерней в соборе, за которой к обычным прошениям

на ектениях добавляются прошения об упокоении душ усопших создателей и

благотворителей данной обители.

После вечерни во внешнем притворе храма игумен и все наличное

духовенство совершают так называемую ктиторскую панихиду. Ее особенность

состоит в том, что в самом начале игумен со своей мраморной кафедры

раздает всем молящимся, начиная с иеромонахов, по так называемой задушной

свече. Для того, чтобы все священники могли реально участвовать в

совершении панихиды, возглас "Яко Ты оси воскресение...", произносимый

игуменом, затем повторяется каждым из служащих иереев.

В конце панихиды здесь же, в притворе, игумен благословляет

коливо. А. А. Дмитриевский в описании панагира в Пантелеимоновском монастыре

сообщает, что екклисиархи сразу после благословения обносят блюдом с

коливом всех молящихся, начиная с иеромонахов, и те прямо руками берут часть

колива и вкушают в память об усопших ктиторах. В современной практике

вкушение колива бывает в конце вечерней трапезы.

На этом можно было бы закончить рассказ об афонском панагире, но в

заключение хочется сказать несколько слов об облачениях и повседневной одежде

афонских монахов. На Афоне, как и во всех греческих церквах, цвета

облачений выбираются произвольно, за исключением Великого поста и Пасхи,

когда духовенство служит в черных и красных облачениях

соответственно. Ни за богослужением, ни вне его иереи не носят наперсных

крестов и набедренников, а архимандриты - митр (справедливости ради

заметим, что некогда ношение набедренника было принято на Афоне: в 1313 году

император Андроник Старший Палеолог передал Святую Гору в подчинение

Константинопольскому Патриарху. В знак своего канонического главенства над

Афоном Патриарх Нифон возложил на прота Святой Горы Феофана палицу и

набедренник и благословил их ношение за богослужением). Кстати, на

Афоне все архимандриты, в том числе и носящие этот сан вне Афона, обязаны

именоваться иеромонахами. В специальном "практиконе" Священного Кинота по

этому поводу говорится, что так только и прилично именоваться смиренным

святогорцам, ибо и Патриархи, приходившие в древности в афонские

монастыри, подписывались простыми монахами. Исключение составляет

настоятель монастыря, но и он за богослужением поминается как иеромонах.

Ему же принадлежит исключительное право ношения наперсного креста и

архиерейской лиловой мантии с источниками. Последняя практика возникла из

того, что все монастыри на Святой Горе являются патриаршими

ставропигиями. Вероятно, поэтому настоятель каждого монастыря именуется

"кафигумен", то есть [первый] после игумена", под которым

подразумевается Константинопольский Патриархат.

В прошлом веке настоятели крупнейших русских обителей на Афоне

(Пантелеимоновский монастырь, Андреевский и Ильинский скиты) получили

от Константинопольских Патриархов право ношения панагии, служения с

дикирием и трикирием, благословения двумя руками с пением "Ис полла эти,

Деспота". В настоящее время такой практики не существует.

Повседневная одежда монахов состоит из подрясника и рясы, которую на Афоне

носят даже послушники. Появление в церкви или на трапезе без рясы считается

недопустимым. Вместо клобука святогорцы носят камилавки самых разнообразных

форм из материи или войлока. В церкви и на трапезе сверху камилавки

надевается наметка, которую снимают в определенные моменты богослужения.

Камилавка снимается только на литургии во время

Евхаристического канона. Монашескую мантию на Афоне носят только

екклисиархи и кандилапты во время богослужения. По афонской традиции,

послушников постригают в великую схиму, но сама схима, или "анклав",

носится под рясой и надевается только во время праздничных служб или

когда монах подходит к Причастию.

Страницы: 1, 2