Предмет, задачи и структура юридической психологии

Мы уже говорили о психологической готовности индивида как генезисе преступного поведения. Психологическая готовность проявляется в принятии криминальной цели и способа, а в свою очередь, важнейшим психологическим атрибутом приемлемости совершения преступного деяния является позитивное самовосприятие себя как субъекта такого деяния. Психологическая приемлемость преступного деяния как способа удовлетворения потребности или разрешения проблемной ситуации представляет собой важнейшую отличительную особенность личности, обладающей склонностью к противоправному поведению. Психологическая приемлемость преступного способа поведения может иметь различную степень потенциальной готовности к его использованию и проявляться различно. Отсюда соответственно можно выделить ряд общих типов криминогенности личности.

3первый тип характеризуется тем, что готовность к преступлению обусловливается наличием определенной криминальной потребности (или криминального влечения), предметом которой является не только получаемый результат, но и в значительной мере (а порой в определяющей) сами преступные действия – процесс их совершения. Такая потребность может актуализироваться независимо от внешних условий и побуждать поиск объекта и возможность совершения преступления. Криминальное влечение может приобретать доминирующий характер в поведении человека, и тогда оно становится психической аномалией, не исключающей вменяемость. Как правило, криминальное влечение носит индивидуально специфический характер, т.е. имеет индивидуально своеобразное содержание, касающееся вида и способа совершения преступного посягательства, его объекта и приемлемых условий.

3второй тип криминогенности выражается в субъективно непротиворечивом принятии преступного способа удовлетворения некоторой потребности или разрешения проблемной ситуации как наиболее предпочтительного по сравнению с правомерным или наряду с использованием правомерного. Для такого индивида не стоит вопрос принципиального выбора. Преобладающее положительное отношение к преступному способу связано с его освоенностью, привычностью использования, уверенностью в «благоприятном» результате.

3третий тип личностных предпосылок преступного поведения выражается в том, что субъект принимает преступный способ удовлетворения определенной потребности лишь при исключительно благоприятных условиях с учетом максимальной безопасности. В обычных условиях для него более приемлем правомерный способ.

3четвертый тип проявляется в вынужденном, внутренне противоречивом принятии преступного способа действий. Это происходит, например, когда субъект считает, что реально отсутствует возможность обеспечить правомерным способом удовлетворение потребности (разрешение проблемной ситуации) и в то же время невозможно оставить эту потребность без удовлетворения. Приемлемость преступного способа действия связана здесь с вынуждающими обстоятельствами, субъективно безвыходным положением (рискованно, но допустимо).

3пятый тип криминогенности личности характеризуется наличием склонности к импульсивному совершению противозаконных действий, проявляемой в форме реакции на некоторые обстоятельства ситуации. Психологические предпосылки такого поведения выражаются в наличии криминальных поведенческих установок и стереотипов.

3шестой психологический тип личности преступника проявляется в принятии преступной цели-способа под решающим влиянием внешнего криминогенного воздействия иных лиц либо в результате его конформного поведения в группе, обусловленного готовностью идентифицировать с ней свое поведение. В данном типе налицо отсутствие антикриминальной устойчивости личности.

Наряду с мерой социальной опасности преступника, выражающейся в ее криминогенности, можно выделить характер этой опасности, определяемый объектом преступного посягательства. Это классическая типология, которая, в принципе, вам должна быть известна. Здесь выделяются три основные группы направленности преступника: насильственная, корыстная и корыстно-насильственная. Отдельно мы рассмотрим группу лиц, совершивших так называемые неосторожные преступления.

Итак, насильственный тип преступника.

Как известно, около 85 % преступлений против личности совершается лицами, связанными с потерпевшими деловыми, родственными, интимными и другими отношениями, и преступление является конечной фазой конфликта, возникшего в результате этих отношений. Психологический «корень» насилия в том, что преступник (во многом неосознанно) приписывает жертве способность удовлетворить его потребности или вести себя в соответствии со своим представлением о должном поведении, а затем в той или иной форме требует их удовлетворения и соответствующего поведения.

Изучение лиц, совершивших убийства, выявляет у них сильную психологическую зависимость от другого лица. Убийцы в целом относятся к такой категории людей, для которых свободная и самостоятельная адаптация к жизни всегда проблема. Выход из контакта с жертвой – для них практически невозможный способ поведения.

Мы уже говорили об отчуждении, которое у агрессивных преступников формирует хроническую неудовлетворенность жизненно важных (витальных) потребностей, поэтому и возникает столь же хроническая зависимость от объектов, которые могут их удовлетворить. Если указанная ситуация сложилась в самом раннем периоде жизни человека, то с течением времени (с возрастом) она не исчезает, а лишь переходит в другие формы. Место матери как основного жизнеобеспечивающего фактора может занять другое лицо, но отношение полной зависимости будет сохранено.

Это отношение зависимости имеет весьма значимые последствия. Прежде всего задержка процесса приобретения способности к независимому, самостоятельному существованию приводит к задержке в целом психического и социального развития личности. Недаром почти все исследователи личности убийц отмечают у них низкий, примитивный, в среднем, уровень развития, невысокую общую культуру, узкий круг знаний и интересов. Этим создается основа для слабого развития приспособительных возможностей этих лиц, в результате чего они реагируют на внешние события на низком и примитивном уровне – эмоциональном и ограничены в возможностях интеллектуальной переработки воспринимаемой информации. В связи с общим низким уровнем психического развития и ограниченными адаптивными возможностями для насильственных преступников резко увеличен круг тех внешних событий и ситуаций, которые они воспринимают как угрожающие.

Другим следствием отчуждения является основная характерная черта насильственных преступников – дефектность социальной идентификации.

Что касается основных психологических черт, то мы их рассмотрели в предыдущей лекции.

Корыстный тип преступника. Как известно, корысть считается одним из самых устойчивых и трудноискоренимых пороков. Однако, если открыть толковый словарь русского языка, то там под корыстью понимается «выгода, материальная польза». Как видите, это определение не содержит негативного подтекста, намека на порок. Для этого в том же словаре есть другое слово – корыстолюбие, стяжательство. Корыстные побуждения присущи подавляющему большинству людей. Преступными они становятся лишь тогда, когда образуют корыстную направленность личности.

У корыстного преступника обычно сформирован особый тип поведения – ситуативная зависимость поведения – установка на совершение криминальных действий в любой ситуации ослабленного социального контроля. Как отмечают исследования, преступники этой категории относятся к наиболее социально запущенной части правонарушителей. Их преступное поведение возникает раньше, чем у преступников других категорий.

Какие дефекты семейного воспитания здесь можно обозначить? Есть такое понятие «десоциализирующая семья», т.е. семья, не выполняющая функции социализации своих членов и прежде всего, конечно, детей (в сущности, мы уже говорили об этом, рассматривая отчуждение). «Десоциализирующее» влияние может, например, проявляться в непротиводействии тем негативным поведенческим проявлениям, которые ребенок приносит извне. Или, например, многие родители, удовлетворяя любые желания своих детей, воспитывают у них склонность к приобретательству, а не к духовным ценностям. В целом, источник будущей корыстной направленности, как правило, коренится в нарушении баланса между духовным и материальным в человеке в пользу последнего.

Корыстно-насильственный тип преступника включает в себя характеристики насильственных и корыстных преступников, поэтому мы не будем его рассматривать. Важно подчеркнуть лишь одну особенность. Насилие здесь при ведущей корыстной направленности обычно носит инструментальный характер, как средство достижения цели, допустимое или необходимое. У насильников в этом контексте насилие, как правило, имеет характер «самоцели».

Несколько отдельно мы рассмотрим категорию лиц, совершивших преступления по неосторожности. В неосторожных преступлениях нет прямых побуждений к совершению преступлений – преступный результат здесь не совпадает с мотивами и целями действия. Но преступления по неосторожности не являются «безмотивными».

Согласно упомянутому в прошлой лекции исследованию под руководством Антоняна, лица, совершившие неосторожные преступления, имеют принципиальные отличия по своим психологическим особенностям от совершивших умышленные преступления. Среди неосторожных преступников, по данным исследования, нельзя выделить преимущественно распространенный тип личности (как и среди законопослушных граждан и расхитителей), но у них существует фундаментальное психологическое качество, встречающееся практически у всех, совершивших неосторожные преступления. Это качество – повышенная тревожность, выражающаяся в мотивации избегания неудач, склонности брать вину на себя, склонности к образованию реакции тревоги на различные ситуации, неуверенности в себе. В экстремальных ситуациях такие люди легко поддаются страху и склонны к шаблонным действиям.

В неосторожных преступлениях более существенной чем при других преступлениях становится роль криминогенной ситуации. В трудных поведенческих ситуациях проявляются такие негативные качества личности как самонадеянность и небрежность (í сознательное нарушение правил безопасности), ситуативная зависимость, дефекты предвидения результатов поведения. В тех случаях, когда экстремальная ситуация предъявляет требования, превышающие психофизиологические возможности человека, должна быть назначена судебно-психологическая (инженерно-психологическая) экспертиза.

Итак, мы рассмотрели типологию на основе деяния, которое само по себе не раскрывает полностью субъективных сторон личности преступника. Деяния, одинаковые по юридическим признакам, могут быть обусловлены разными мотивами и психологическими факторами. Кража, например, в одном случае обнаруживает хищническую приобретательскую направленность виновного, а в другом – слабоволие и внушаемость. От первого скорее всего можно ожидать повторного хищения, от другого – самых разнообразных действий. Чтобы достичь достаточного объяснительного уровня субъективной стороны преступления, необходимо, по всей видимости, разработать типологию преступников по мотивационным критериям. Такие попытки уже предпринимались, но, к сожалению, они не вполне удались. Тем ни менее, используемая вкупе с вышерассмотренными типологиями, типология по мотивационным критериям значительно выигрывает в своей практической ценности. Поэтому мы и ее рассмотрим.

Ранее мы говорили о двух уровнях мотивации: о той, которая лежит на поверхности и о мотивации более глубокого уровня, мотивации субъективного смысла. Недостаточно просто отметить, что насилие совершается по приступу агрессии, хотя вполне возможно, что в некоторых случаях такое поведение действительно продуцируется психологической структурой личности данного преступника и его явная опосредованная причина – социальная дефектность (несформированная или искаженная социальная идентичность). Корыстное преступление также далеко не всегда следствие корыстной направленности. Чтобы разобраться в часто сложно мотивированном человеческом поведении, необходимо учитывать мотивацию субъективного смысла. На это и ориентирована предлагаемая типология. Итак,

(1).«Утверждающийся» («самоутверждающийся») тип.

К нему относятся лица, смыслом преступного поведения которых является утверждение себя, своей личности, на социальном, социально-психологическом или индивидуальном уровне. Среди корыстных преступников простой пример, когда подросток совершает кражу или принимает участие в групповых хулиганских действиях для того, чтобы быть принятым в определенную неформальную группу. Владение и распоряжение похищенным выступают в качестве средства утверждения личности, «своего я». При чем не только в статусе «я такой» (как определенная референтная группа), но и в существовании – «я есть» (человек чувствует себя значительным и значимым, обладая чем-то). Разумеется, здесь присутствует и корыстный мотив, который выступает как параллельный, а впоследствии может превратиться и в корыстную направленность.

Среди насильственных преступников есть движимые потребностью доказать ценность своего «я» и добиться ее признания. Это навязывание нередко носит ярко демонстративный характер, используются все способы втянуть другого человека в сферу своего влияния, по существу подчинить его себе. Рано или поздно другой человек стремится разорвать эту связь, и тогда возникает ситуация насилия, т.к. насильник утрачивает своего «донора», без которого существование невозможно.

По мотивам утверждения себя в глазах других и самоутверждения нередко совершаются изнасилования, например, для того, чтобы закрепить свой авторитет среди сверстников-подростков или подтвердить свой биологический статус мужчины в собственных глазах. Следует сразу отметить, что среди лиц, совершивших изнасилования, часто встречаются лица, страдающие дебильностью, слабоумием, которые попадают соответственно в «отвергаемый» тип, и их насилие часто является попыткой удовлетворить сексуальные нужды.

Мотив самоутверждения тесно граничит с мотивом, связанным с блокированием возможности проявления своей личности в определенном поведении при наличии высокой субъективной необходимости таких проявлений, проще говоря, с комплексом неполноценности. Например, среди насильственных преступников существуют люди, движимые потребностью утвердиться в собственном мнении о себе как о лице, способном на решение, поступок, необычное, рискованное действие. Их наиболее характерной личностной особенностью является постоянная неуверенность в себе. Они испытывают более-менее осознаваемое изматывающее чувство неполноценности, своей никчемности. Своим преступлением они достигают чувства уверенности в собственном существовании, праве на существование, не как «тварь дрожащая, а как право имеющее» существо. Классический пример – Раскольников.

С мотивом самоутверждения связано также гипертрофированное чувство должного. Такие люди предъявляют очень высокие и жесткие требования к окружающим с позиций собственных представлений о нормах поведения. В сущности, они зависимы от своих представлений о должном, находятся в плену идеального. Незначительные отклонения поведения других людей от этих представлений вызывают у них чувства эмоционального дискомфорта, более значительные – внутреннего негодования и действия по корректировке ситуации. Нередко это так называемые борцы за справедливость, основным способом установления которой становится насилие, принуждение. Среди корыстных преступников подобного типа классический пример – Деточкин из фильма «Берегись автомобиля».

(2).«Игровой» тип личности преступника.

Весьма сложен с психологической точки зрения. Представителей игрового типа отличает постоянная потребность в риске, поиске острых ощущений, связанных с опасностью, включение в эмоционально возбуждающие ситуации и т.п.. В целом всю совокупность этих ситуаций можно условно обозначить как «криминальное влечение» (условно, поскольку игровая мотивация присуща не только преступникам). Этот тип достаточно часто встречается среди преступников и особенно среди воров (вспомним Шуру Балаганова из «Золотого теленка»). Корыстные побуждения при этом, как правило, действуют наряду с «игровыми», поскольку для них одинаково значимы как материальные выгоды в результате совершения преступлений, так и те эмоциональные переживания, которые связаны с самим процессом преступного поведения.

Среди насильников примечательной чертой некоторых из них является склонность к очень глубоким и сильным переживаниям, сходных с экстазом. В момент совершения насильственных действий возникает чувство духовного освобождения, представляющее исключительную ценность для данного лица. Но в его основе лежит неосознаваемое стремление к выходу из состояния зависимости.

Среди лиц, совершивших изнасилования, могут быть лица пассивно-игрового типа, пассивного потому, что (чаще бессознательно) игру затевают женщины, своим поведением создающие видимость возможности вступления с ними в половую близость. Насильники же, не понимая сущности возникших ситуаций и действительного отношения к ним будущих потерпевших, вступают с ними в такие отношения, которые можно назвать игрой. Опыт изучения подобных преступников показывает, что значительное большинство из них искренне верит в то, что женщины были согласны на все, и поэтому они ни в чем не виноваты.

Хорошо известно, что среди насильников изредка встречаются изощренные интеллектуалы, превращающие процесс своего преступления в игру, кульминацией которой становится само насилие.

(3).«Дезадаптивный» (или «асоциальный») тип.

Включает в себя лиц, у которых нарушена социальная адаптация, т.е. приспособляемость к условиям социальной среды. Основная их тенденция выражается в неосознаваемом избегании социальной идентификации и социального контроля. Это, как правило, лица, ведущие бездомный, паразитический образ жизни. Соответственно они не имеют законных источников получения средств к существованию; кражи и другие имущественные преступления дают им эти средства.

Вопрос к аудитории: как отражается этот тип среди насильственных преступников? Нередко это молодые люди, с хорошими внешними данными, эгоистичные, черствые, расчетливые, не приспособленные к жизненным трудностям и труду, выбирают себе будущую жертву, способную обеспечить их безбедное существование. Понятие «дезадаптивный» применяется к ним с определенной долей условности, но в основе их лежит неспособность к самостоятельному существованию.

(4).«Алкогольный» тип.

Очень близок к дезадаптивному, но не сливается с ним. Алкоголь здесь становится самостоятельным, смыслообразующим мотивом поведения, мерилом всех ценностей и отношений. Среди корыстных преступлений критерий его выделения это совершение корыстных преступлений ради получения средств для приобретения спиртных напитков. Преступления совершаются примитивными способами, обычно заранее не готовятся, не принимаются меры к уничтожению следов, а похищенное тут же чаще всего сбывается.

Среди насильственных преступников подобного типа преступление является следствием специфической жизненной ситуации, которую можно свести к постоянному третированию этих людей домашним или ближайшим окружением. Обычно это преступления, совершаемые на так называемой «бытовой» почве. Перед судом нередко предстает в таких случаях опустившийся, несчастный человек, переживающий свою вину и безразличный к наказанию.

Перечисленный перечень далеко не полный, но главное, он демонстрирует нам невозможность создать типологию личности и поведения всех преступников в зависимости от мотивов их уголовно наказуемых действий. Понятно, что ценность попыток создать такие типологии не исчезает, поскольку в сочетании с более четкими классификациями и они приносят свою реальную, практическую пользу. При всем сказанном мы помним, что остается единый знаменатель – отчуждение личности, основы которого закладываются путем ее психологического и эмоционального отвергания в детстве.

Лекция 15. Криминальная психология: психология преступного деяния, феномен преступных групп, психология несовершеннолетних (преступников)

Психология преступного деяния. Начнем с вещей общеизвестных. Как вы знаете, преступлением является общественно опасное, виновное, наказуемое по закону деяние. Совокупность установленных уголовным законом признаков, характеризующих определенное общественно опасное деяние как преступление, образует состав преступления. В состав преступления входят четыре группы признаков (или элементов состава): 1) объект, 2) объективная сторона, 3) субъект и 4) субъективная сторона. Психологический анализ преступного деяния, по существу, представляет собой анализ психологического содержания структурных элементов преступного действия.

Прежде чем говорить о существующих моделях преступного деяния, следует сказать несколько слов о двух основных аспектах изучения причин совершения преступлений, макрокриминологическом и микрокриминологическом. Макрокриминологический аспект, по сути, есть социологический подход, анализирующий крупные социальные явления. Микрокриминологический аспект анализа представляет собой психологический подход и именно этот подход будет прежде всего учитываться нами в последующем рассмотрении моделей (в принципе, мы уже исходили из него, говоря в прошлых лекциях о причинах преступности).

Поведение можно определить как произвольную активность личности, т.е. такую активность, при которой осознаны преследуемая цель и есть возможность контроля за ходом разворачивающихся процессов. Поведение человека разворачивается во времени и пространстве, представляет собой "процесс взаимодействия изменчивых ситуационных факторов с относительно постоянными личностными характеристиками" (Хеккхаузен, "Мотивация и деятельность"). Этот процесс имеет внешнюю (объективную) и внутреннюю (субъективную) стороны. Все эти соображения в полной мере относятся к преступному поведению и его механизму. Рассматривая далее механизм преступного поведения, мы увидим, что хотя он содержит по форме те же психологические элементы - процессы и состояния, что и механизм правомерного поступка, но наполнены они другим социальным содержанием. В нем, как и при совершении общественно полезных действий, отражается внешняя среда, в которой действует человек, но это отражение, как правило, дефектно. В этом специфика генезиса преступления, в отличие от обычных человеческих поступков.

Классическое определение Кудрявцева В.Н. в качестве механизма преступного поведения рассматривает взаимосвязь и взаимодействие внешних факторов объективной действительности с внутренними, психическими процессами и состояниями, детерминирующими решение совершить преступление, направляющими и контролирующими его исполнение.

Механизм преступного поведения охватывает не только сам уголовно-наказуемый поступок (преступление), но и его ближайшие (непосредственные) причины. Элементы механизма преступного поведения - это психические процессы и состояния, рассматриваемые в динамике и во взаимодействии с факторами внешней среды, детерминирующими это поведение.

Как известно, преступления по своим субъективным свойствам делятся на умышленные и неосторожные. В свою очередь, среди умышленных преступлений выделяются совершенные в состоянии аффекта, предумышленные и другие. Механизм преступного поведения во всех этих случаях имеет свою специфику. Наиболее полно и развернуто он выступает в группе т.н. предумышленных преступлений, т.е. тех, совершение которых сознательно планировалось субъектом еще до наступления ситуации, в которой осуществилось его преступное намерение. Поэтому модели, которые мы рассмотрим, отражают прежде всего именно этот случай.

Следует заметить, что юристы иногда говорят проще: преступление как простое волевое действие индивида (или импульсивно-ситуативные преступления) и преступление как сложное волевое действие (или предумышленные преступления). Это слишком упрощенный взгляд для современного уровня знаний, равно как и распространенный шаблон "мотив - цель - деяние". Об этом еще будет сказано в заключении этой темы. А пока мы рассмотрим три известные отечественные модели преступного поведения.

Во-первых, это обстоятельная, не только описательная, но и структурная модель В.В. Лунеева, опубликованная в 1980 году. Центральный, отличительный момент его модели в том, что автор представляет мотивацию как "внутренний стержень генезиса преступного поведения". Автор рассматривает феномен мотивации в двух срезах: вертикальном и горизонтальном. Вертикальный срез определяется четырьмя уровнями: социологическим, социально-психологическим, психологическим и психофизиологическим. Горизонтальный срез представлен структурными элементами мотивации. Их девять: 1)формирование и актуализация потребности или другого детерминанта; 2)возникновение и становление конкретного мотива; 3)целеобразование, или выбор цели; 4)выбор путей, средств, способов достижения целей; 5)прогнозирование возможных действий, желательных и нежелательных последствий, в том числе и возможного уголовного наказания; 6)принятие решения действовать; 7)осуществление контроля и коррекции действий; 8)анализ наступивших последствий, сравнение достигнутого с желаемым; 9)раскаяние или выработка защитного мотива. Мотивация здесь выступает как системообразующий и смыслоообразующий фактор. Помимо возражений против такого расширительного толкования мотивации, другие исследователи отмечают, по крайней мере, еще три недостатка. Во-первых, последовательность упомянутых элементов изображена в виде линейной однозначной цепочки, в то время как в действительности их связь имеет более сложную структуру и к тому же порядок их расположения может меняться. Во-вторых, автором не раскрыты четыре названных уровня мотивации. В-третьих, схема дает только качественное представление и не содержит количественных данных.

Несколько иную попытку схематически изобразить генезис преступного поведения (и раньше Лунеева) предприняли Ю.М. Антонян и Ю.Д. Блувштейн. Причем они рассмотрели главным образом лишь первую часть генезиса - процесс формирования личности преступника и воздействия на него конкретной жизненной ситуации. Они представили две модели, из которых вторая развивает и детализирует первую, поэтому мы ее и рассмотрим (см. ниже).

Как видим, авторы выделили три типа личности, отмеченные на схеме: I - лица с глубокой антиобщественной установкой; II - лица без стойкой антиобщественной установки, но поддающиеся отрицательному влиянию малой социальной группы, к которой они принадлежат; III - случайные (ситуативные) преступники. Далее на схеме указаны два вида ситуаций: благоприятная для совершения преступлений (IV) и неблагоприятная (V). Под цифрой 1 - совершение преступления, 2 - преступник, 3- конкретная жизненная ситуация. Антиобщественная установка, по мысли авторов, складывается под влиянием четырех факторов: отрицательного влияния семьи (4), плохого воспитания в школе (5), неблагоприятной обстановки в трудовом коллективе (6) и дурного воздействия малой неформальной группы (7). Все эти социальные факторы находятся под определяющим влиянием общества в целом (8), а также идеологии и морали (9).

Достоинство этой модели не только в том, что в ней указаны условия формирования личности, но и обозначены обратные связи, чего нет во многих других моделях. Например, не только преступник воздействует на объект, когда совершает преступление, но и само содеянное влияет на его личность. Что касается недостатков, то существенный минус этой модели - это исключение из рассмотрения всех внутренних элементов процесса мотивации, планирования и исполнения. Также нет количественных данных, дается только качественное представление.

Наконец, наиболее полная и подробная модель генезиса преступного поведения, предложена Кудрявцевым В.Н. (см. ниже).

В этой схеме выделяются три основные блока: мотивация, планирование и исполнение преступного акта. Каждые из трех основных блоков - сложное образование, включающее разнообразные психические состояния и процессы, влияние внешней среда, принимаемые человеком решения и обратные связи.

В блоке мотивации можно выделить несколько групп психических явлений, играющих мотивирующую роль в планировании, подготовке и осуществлении преступлений. Это прежде всего потребности и влечения человека; далее это планы и проблемные ситуации и, наконец, это ценностные ориентации.

Планирование - определение субъектом своих возможностей, принятие решений о целях деятельности и средствах ее достижения.

Исполнение - конкретное преступное деяние, последствия, влияние содеянного на его оценку преступником и на собственную самооценку преступника.

Рассмотрим более подробно два последних блока, планирование и исполнение. Мотивацию мы разбирать не будем, поскольку уже говорили о ней. Замечу лишь, что Кудрявцев также отмечает значимость "неблагоприятного формирования личности", то, о чем мы говорили как об отчуждении личности в детстве и в процессе социализации. Автор также подчеркивает, что связь эта статистическая, вероятностная, наблюдаемая лишь в массе лиц и событий, что исключает фатальную предрасположенность.

Итак, планирование преступления. Руководствуясь сложившимся мотивом поведения, субъект должен наметить образ своих действий. Сделать это без предварительного плана невозможно, если не принимать во внимание аффективных, импульсивных поступков, при которых "мотивом поведения является чувство, оповещающее субъекта о моментальной субъективной ценности поведения".

Планирование совершения преступления, как и любого другого поступка, подчиняется общим закономерностям планирования операций. По сути, это создание модели будущего поведения с учетом обстановки, цели, способов и средств, времени и места, затрат, возможностей и последствий. Понятно, что в случае преступления есть определенная специфика: преступнику нужно учесть тайный, противозаконный характер совершаемого, а также возможное сопротивление.

Следует заметить, что квалифицированное планирование в реальной практике встречается не часто. Неполнота и дефектность планирования объясняется многими причинами, чаще недостатками информации и недостаточным уровнем интеллекта преступников. Кроме того, планирование проводится при подготовке далеко не всех преступлений. Не разрабатывает планов действий большинство подростков-правонарушителей. Не могут планироваться неосторожные преступления, под влиянием аффекта, ссоры, под воздействием ситуации и т.д.

С учетом того, что планирование может иметь различное "наполнение", в целом оно включает в качестве максимального набора элементов следующее:

-более или менее четкая постановка цели (ради чего);

-выбор объекта удовлетворения интереса;

-определение средств достижения цели;

-при этом каждый выбор связан с принятием решений, которые все более конкретизируются по мере развития событий.

Какие факторы или обстоятельства влияют на то, что именно данный вариант поведения будет избран преступником? Очевидно, что они могут быть субъективными и объективными. Среди объективных обстоятельств два основные - это степень трудности и степень безопасности. Среди субъективных, например, можно отметить умения (навыки) преступника и привычные стереотипы поведения. Важны различные психологические и психофизиологические особенности личности (склонность к риску, импульсивность и т.д.).

Но (!) все-таки многие решения оказываются неадекватными действительным ситуациям. И главная причина, как показывает практика, в том, что реальные препятствия на пути к достижению преступного результата недооцениваются. Это находит отражение в т.н. феномене мнимой транзитивности, когда условия для совершения преступления кажутся оптимальными или достаточными.

Этап совершения преступления включает не только преступное деяние, условия его совершения и результат, но также самоконтроль преступника. Важные моменты, определяющие эту стадию:

-совершение преступления как межличностное взаимодействие (прежде всего имеется в виду виктимологический аспект, а также соучастие, использование человека "в темную", ближайшее окружение);

-условия, способствующие совершению преступления (по философскому пониманию могут быть сопутствующими, необходимыми и достаточными);

-изменение преступного поведения и самоконтроль;

-самооценка и самооправдание преступника.

В процессе совершения преступного деяния наиболее ярко проявляется его специфика: импульсивное, неосторожное, предумышленное. Импульсивные преступления совершаются спонтанно, без специально сформированной цели. Здесь мотивы и цели совпадают и трансформированы в механизм установки. Эти установки, как правило, подсознательны и проявляются в поведенческих стереотипах. В общем смысле, Еникеев определяет импульсивные преступления как "замыкание" острых психических состояний индивида на конфликтные для него ситуативные обстоятельства. Эти ситуативные обстоятельства выступают как бы пусковым механизмом малоосознанных противоправных действий.

В отношении неосторожных преступлений можно сказать, что речь прежде всего идет о ситуациях "человек - техника", например, ДТП. Еще Павловым было установлено, что однообразные, малозначимые, длительно действующие раздражители вызывают "охранительное торможение". Отсюда т.н. "дорожный гипноз", нередко становящийся причиной аварий. В целом, большинство ошибочных действий водителей связано с неоптимальной стратегией вождения автотранспорта.

Подведем итоги в отношении того, что важно четко усвоить из изложенной схемы.

Во-первых, последовательность элементов в высшей степени условна; опыт показывает, что многие из них могут меняться местами, а то и вовсе отсутствовать (явление инверсии). Например, при планировании преступления выбор объекта иногда совпадает с выбором цели, иногда следует за нею, но может и предшествовать ей. Или постановка цели может предшествовать оценке возможностей, а проблемные ситуации, как и жизненные планы, могут вообще не иметь места.

Во-вторых, путь от "безобидных", во многом - "нейтральных" потребностей к очевидному преступлению сложен и противоречив. Индивидуальные особенности личности играют существенную роль, в результате чего решающим в этом процессе может стать почти любое звено: интересы, возможности, цели, средства и т.д. Замечу лишь одно, принимая окончательное решение, человек, как правило, становится как бы "связан" им и, тогда преступление почти неизбежно.

Эти рассуждения приводят нас к философскому вопросу о свободе воли преступника (притча о буридановом осле (!)). Поведение человека (в том числе и преступника) вероятностно (статистически) детерминировано, но в число детерминант входит и оценка им самим актуальной и потенциальной ситуации, в которой совершается выбор. Свобода воли существует как более или менее ограниченная обстоятельствами и особенностями личности возможность этого выбора, возможность, всегда потенциально присутствующая. Если внешнее воздействие настолько сильно, что оно лишает субъекта такой возможности, то мы говорим об отсутствии вины, исключающем ответственность. А если этому выбору препятствуют внутренние личностные причины, то скорее всего налицо невменяемость субъекта.

Таким образом, при изучении преступления необходимо исходить из того, что этот процесс в значительной степени дифференцирован и индивидуализирован. Можно сказать, что разновидностей генезиса преступлений столько, сколько лиц, их совершающих. Это обязывает каждый раз при расследовании и судебном рассмотрении дел определять схему развития причинных связей не абстрактно, по шаблону (мотив - цель - деяние), а конкретно, с учетом особенностей личности преступника и специфики его поведения. Это, в свою очередь, необходимое следствие провозглашения принципа индивидуализации наказания и гуманизации политики современной юридической практики.

Заканчивая теоретическое изложение данного вопроса, могу предложить вам один практический совет. Поведение человека обусловлено прежде всего личностно, а не ситуативно. Поэтому вы должны стремиться получить максимальную информацию о человеке: его история, привычки, планы и т.д. Случайная мелочь в виде индивидуальной личностной особенности может раскрутить всю цепочку до этого непонятных или кажущимися понятными ("с натяжкой") действий. Более того, эта мелочь может вдруг открыть своего рода панораму внутреннего мира человека, что сделает этого человека не только "понятным" во многих ситуациях, но и относительно прогнозируемым. Другими словами, надо вглядываться не только в уголовный кодекс, но и в человека.

Феномен преступных групп. Феномен группы в юриспруденции, психологии, правоохранительной практике - один из ключевых. Это обусловлено тем, что любой человек так или иначе состоит в какой-либо группе и, как правило, не в одной. Практически любой человек более менее подвергается влиянию группы. Не случайно групповые преступления, по сравнению с индивидуальными, имеют более высокую общественную опасность, т.к. в условиях группы психологически облегчается совершение преступления, усиливается решимость колеблющихся, повышается возможность вовлечения в преступную деятельность новых лиц.

До недавнего времени в отечественной науке отмечалось достаточно ограниченное количество публикаций по психологии преступных групп. В условиях сегодняшних реалий, когда организованная преступность приобрела значительные разрушительные тенденции, интерес к этой теме существенно возрос. Поэтому более эффективная работа по профилактике групповых преступлений, их пресечению, выявлению роли их участников в совершении преступных деяний во многом зависит от понимания социально-психологических механизмов функционирования группы.

Традиционно под преступной группой понимается неофициальная общность людей, осуществляющих совместную деятельность, направленную на достижение криминальных целей. Как вы знаете, нижний предел численности преступной группы определен уголовным законодательством: "совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления". Для функционирования преступной группы характерно постепенное расширение сферы ее деятельности во времени и пространстве, увеличение количества совершаемых преступлений, переход к более тяжким преступлениям.

Психология преступной группы в общем смысле исследует генезис образования, структуру, распределение ролей, а также психологические механизмы управления. Психологический анализ начинается с установления структуры группы, всех ее основных участников, исследования ролей, которые выполняет каждый из них, и их иерархической зависимости друг от друга, исследования личностных особенностей каждого участника. При психологическом анализе очень важно уяснить способ передачи информации между ее членами.

Лидеры преступных групп обладают психологической властью над подчиненными. Само возникновение и существование преступных групп базируется на этом явлении. Поэтому отдельному подробному психологическому анализу подвергается лидер преступной группы.

Анализ конфликтных ситуаций в преступных группах позволяет выявить их "слабые звенья", среди которых наибольший интерес для следствия представляет фигура "оппозиционера", находящаяся в конфронтации. Это один из наиболее успешных путей борьбы с преступной группой.

В научной литературе выделяются следующие типы преступных сообществ в зависимости от уровня их криминализации и организованности: предкриминальные группы (или находящиеся на стадии криминализации); простые преступные группы; организованные преступные группы; преступные организации. Коротко рассмотрим их.

Предкриминальные группы - это, как правило, общности несовершеннолетних и молодежи, которые вначале образуются не с целью совершения преступлений, а ради удовлетворения каких-то иных потребностей на эмоционально-психологической основе. Членов таких групп связывает общение, совместное проведение досуга по месту жительства, учебы или работы. В подавляющем большинстве это дворовые компании. Для них характерна антиобщественная ориентация и некоторые формы отклоняющегося поведения, хотя до поры до времени они могут не совершать преступлений.

Дворовая компания достаточно диффузна: состав ее участников не постоянный, среди членов группы нет единства целей и задач, нет устойчивой структуры и жестких правил поведения. Такие компании функционируют не более трех лет. Многие члены ее в течение времени взрослеют, женятся, меняют образ жизни. Но некоторые распадаются на простые преступные группы по 2-5 человек или начинают входить в организованные преступные группировки микрорайона, города.

Зарубежные криминологи обратили внимание на то, что функционирование дворовых компаний молодежи связано с неудовлетворенностью своим положением подростков из низших слоев населения. Такие подростки поставлены в условия, которые не позволяют им добиться успеха законным путем, или они опасаются неудачи в достижении своих целей социально одобряемыми средствами.

Простые преступные группы - группы численностью 2-4 человека, имеющие общую преступную цель. Структура группы определяется личностными качествами членов группы (ролевой характер) либо характером преступной деятельности. В этих группах нет ярко выраженного лидера, взаимоотношения носят партнерский и доверительный характер, а решения о совершении преступления принимаются и реализуются потом совместно. Они автономны, достаточно законспирированы и сплочены. Это можно проиллюстрировать на примере функционирования групп карманных воров. Эти группы обычно состоят из 2-3 человек, структура носит ролевой характер, взаимоотношения основаны на взаимном доверии и поддержке. Стиль поведения участников преступной группы ("почерк") зависит прежде всего от того, к какой "школе" карманных воров они относятся (например, московская школа воров, нижегородская и т.д.).

Организованные преступные группы - это многочисленное преступное сообщество, объединяющее в своих рядах десятки и даже сотни лиц, активно занимающихся преступной деятельностью. Для них характерны такие свойства, как иерархическая структура, ролевая дифференциация преступных микрогрупп. Организованные преступные группы, включая бандформирования, или, как они раньше назывались, "шайки", существовали на протяжении всей истории государства, но на каждом этапе исторического развития отличались определенной спецификой.

Как отмечают криминологи, в основе формирования организованных преступных групп наиболее отчетливо прослеживаются два принципа: территориальный и этнический.

Преступная организация. В соответствии с Уголовным законодательством "преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях". Она отражает большинство характеристик, свойственных организованным преступным группам (четкая иерархия, жесткая система подчинения и т.д.), но при этом имеет следующие особенности:

3стремление лидеров легализовать свою деятельность, работать под прикрытием официальных фирм и ассоциаций, "пробиться" в государственные органы власти;

3коррумпированность, которая выражается в создании системы связей с администрацией государственных органов, сотрудниками правоохранительной системы, известными политиками, деятелями культуры, врачами, спортсменами;

3осуществление контроля над всеми прибыльными формами противозаконной деятельности, включая обналичивание денег, азартные игры, проституцию, распространение наркотиков;

3реализация (отмывание) денег, полученных преступным путем, их вкладывание в легальный бизнес;

3экспансионистские и монополистические тенденции организованной преступности в масштабах региона;

3транснациональный характер преступной деятельности, т.е. совершение преступлений за пределами государства базирования, на территориях функционирования.

Последняя характеристика в условиях современной глобализации становится наиболее характерной и ведущей для организованной преступности(!). Транснациональная организованная преступность превращается в главную беду нового столетия.

В юридической практике понятия "организованная преступность" и "организованная преступная группа" четко разведены: последнюю часто сдают милиции "хозяева" из преступной организации и ею занимается уголовный розыск, а преступная организация - предмет внимания специального отдела по борьбе с организованной преступностью.

Подводя итоги, следует заметить, что существующее представление об организованной преступности как своего рода "государства в государстве" отражает значительные сложности ее изучения в силу того, что это влияет на проявление обычных социально-психологических феноменов.

Психология несовершеннолетних (преступников). На самом деле мы будем говорить здесь не только и даже не столько о психологии несовершеннолетних преступников, т.е. о подростках-правонарушителях, сколько о психологии несовершеннолетних вообще, психологии детей и подростков. Эта информация будет полезна не только в практической деятельности, но и в повседневной жизни любого из вас. Мы рассмотрим детскую и подростковую психологию применительно к правовой деятельности, касающейся прежде всего участия в следственных действиях. Тем самым будет обозначен переход в следующий большой раздел нашего курса "Психология предварительного следствия".

Процесс индивидуального развития – первая система, в которой рассматриваются и с которой соотносятся возрастные категории. Поскольку индивидуальное развитие человека, как и всякого другого организма, есть онтогенез с заложенной в нём филогенетической программой, его периодизация неизбежно покоится на выделении ряда универсальных возрастных процессов (рост, созревание, развитие, старение), в результате которых формируются соответствующие индивидуальные возрастные свойства (различия). То и другое обобщается в понятиях возрастных стадий ( фаз, этапов, периодов ) или стадий развития (детство, переходный возраст, зрелость, старость и др.). Возрастные свойства отвечают на вопрос, чем среднестатистический индивид данного хронологического возраста и / или находящийся на данной возрастной стадии, отличается от среднестатистического индивида другого возраста.

Когда мы говорили о психологии личности преступника, мы упомянули о зарубежной возрастной периодизации, созданной Эриком Эриксоном. Ведущая же отечественная концепция основывается на идеях Л.С. Выготского, которые развил Б.Д. Эльконин и сформулировал в собственной возрастной периодизации. На нее мы и будем опираться.

В основе выделения периодов психического развития ребенка лежат особенности развития и в качестве критериев здесь выделяются: ведущая деятельность (как свойственный каждому возрастному периоду определенный вид деятельности, который влияет на развитие личности и познавательных возможностей, характерных для данного периода), социальная ситуация развития (как особое сочетание внутренних процессов развития и внешних условий, типичных для каждого возрастного периода и влияющих на динамику развития в этот период) и центральное возрастное новообразование.

Современная наука уделяет особенно много внимания проблеме качественных сдвигов, скачков в развитии. Поскольку критические периоды и социальные переходы обычно сопровождается какой-то, подчас болезненной психологической перестройкой, психология выработала особое понятие «возрастных кризисов» или «нормативных кризисов развития». Слово « кризис» подчёркивает момент нарушения равновесия, появления новых потребностей и перестройки мотивационной сферы личности. "Кризис" служит границей возрастов как переломных моментов в жизни человека.

Мы начнем рассмотрение возрастных периодов, с раннего детства, минуя младенчество, т.к. самый ранний возраст детей, участвующих в судебно-следственных действиях, это 2-3 года. В следственной практике, а также в практике судебно-психологической экспертизы известны случаи допроса детей этой возрастной группы.

Период раннего детства (2-3 года) является переходным с естественного на социальный, поскольку ребенок овладевает речью. Речь - центральное новообразование раннего детства, а также развитие наглядно-действенного мышления (по Пиаже), которое проявляется в манипулировании предметами методом проб и ошибок. У детей в этом возрасте преобладает непроизвольное запоминание и воспроизведение. Дети легко запечатлевают яркий, особенно эмоционально насыщенный материал. Длительность запоминания информации находится в прямой зависимости от эмоционального содержания запоминаемого материала.

Словарный запас ограничен и к концу 3-го года составляет около 1500 слов. Ребенок дает предметам обозначения, исходя из их функций, назначений или общего признака. Например, вместо слова "молоток" ребенок произносит "колоток" и т.д.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6